Ребенок, который был вещью. Изувеченное детство - Пельцер Дэйв

— Дэвид, — простонал Джонни. — Я бы хотел… о нет, это слишком! — прыснул он. — Я бы хотел, чтобы ты познакомился с моим папой.

В тот же миг мои ноги превратились в ледяные тумбы. Повернувшись, я увидел, что за моей спиной все это время стоял мужчина в красной рубашке сотрудника магазина с табличкой «Управляющий мистер Джонс».

Он вырвал игрушечную модель из моих рук, а потом схватил меня за футболку. Опустив голову, я зашел в магазин. Когда стеклянная дверь закрылась за спиной мистера Джонса, я увидел, как ребята вскочили на велосипеды и уехали, весело выкрикивая «Попался!».

— Мы уже давно следим за тобой. Сын рассказал о том, что ты делаешь… Дэвид.

Я закрыл глаза и сокрушенно подумал, каким же дураком я был. Нет, я переживал не из-за того, что крал. Все это время я прекрасно осознавал, что поступаю плохо, и принимал это как факт. И я так же чувствовал, что когда-нибудь удача отвернется от меня. Но чтобы меня поймал отец кого-то из ребят! Я слышал, что Джонни сам таскает шоколадки из магазина по соседству. «Нужно было догадаться! — угрюмо подумал я. — Ведь знал же, что они никогда не примут меня и не будут считать ровней».

Через час я вернулся к Лилиан. Едва открыв дверь, я услышал, что она вскочила с дивана и направляется в мою сторону. Я поднимался по лестнице, а миссис Катанзе стояла наверху, уперев руки в бедра. И лицо у нее было ярко-красное.

Сев за кухонный стол, я приготовился слушать, как она ругает меня и сообщает о своих последних наблюдениях за моим поведением. Пока Лилиан говорила, я просто смотрел куда-то сквозь нее и кивал, так как знал, что от меня требуется хоть какая-то реакция. Затем я попытался убедить миссис Катанзе, что мне очень жаль. Едва слова извинения вырвались наружу, они даже мне самому показались неубедительными. Я не верил в то, что говорю. Когда Лилиан закончила меня ругать, я поплелся в свою комнату и пролежал на кровати остаток дня, бездумно таращась в потолок. Миссис Катанзе сказала, что я буду под домашним арестом всю следующую неделю. «Большое дело!» — хмыкнул я про себя.

Вскоре после того как Руди вернулся с работы, меня снова позвали на кухню. Я тоскливо вздохнул: «Начинается второй раунд…»

— Понятия не имею, что с тобой творится, — сразу начал мистер Катанзе, — но лучше тебе меня послушать. Я не собираюсь терпеть воров в своем доме! Я знаю, что сам смотрел сквозь пальцы на некоторые твои действия, да и Лилиан была с тобой не слишком строга. Не отрицаю. Я также знаю, что в прошлом тебе жилось несладко, но… больше такое поведение я терпеть не намерен. Твоя мать постоянно названивает. Ты ругаешься, обманываешь, дерешься с другими детьми, хлопаешь дверью — ты хоть представляешь, сколько стоят двери? Представляешь?

Я покачал головой.

— Больше, чем ты когда-либо сможешь заработать. Я сам работаю целыми днями, потому что люблю вас, дети. Но с этим я мириться не намерен. Ты слышишь меня? — рявкнул Руди.

Я кивнул, хотя мне было все равно, и мистер Катанзе это прекрасно знал.

— Это ты таскаешь мои сигареты?

— Нет, сэр! — вскинулся я.

— И ты хочешь, чтобы я тебе поверил? — холодно посмотрел на меня Руди. — Значит так, если я услышу, что ты снова попал в неприятности… твоя маленькая задница отправится в Хиллкрест.

— В Хиллкрест? — Я почувствовал, что кровь отхлынула от лица.

— О, теперь ты меня слушаешь! Поспрашивай других ребят… — Руди махнул рукой в сторону. — Например, Ларри-младшего. Я его уже раза два туда возил, так, Ларри?

Ларри-младший, все это время тихо посмеивавшийся надо мной за спиной Руди, мигом посерьезнел. Мне даже показалось, что я заметил испуг в его глазах.

— Да, пап, — робко ответил он, склонив голову.

— Я не хотел этого делать, потому что ты еще маловат, но, видимо придется. Если потребуется, я тебя волоком дотащу до машины. Запомни, есть два рода людей, которых я не терплю: лжецов и воров! — выпалил Руди, в то время как миссис Катанзе подошла к мужу и попыталась его успокоить. — И Лилиан может выплакать себе все глаза, но будет так, как я сказал. Я ясно выразился, молодой человек?

Я кивнул.

— Тебе что, гордость не позволяет внятно ответить «да» или «нет»? — раздраженно произнес мистер Катанзе.

— Да, сэр! — дерзко ответил я. — Я все понял!

— Тогда марш в свою комнату. Ты под домашним арестом.

Я сидел на кровати и чувствовал, как внутри все так и бурлит. «Подумаешь! — твердил я про себя. — Под арестом! Большое дело». Я не сердился на Руди и Лилиан за то, что они меня отругали. Я даже на ребят не злился, хотя они меня подставили. Нет, я был в ярости от того, что позволил себе ослабить защиту. «Дэвид! — кричал я. — Как ты мог быть настолько глупым?» Я даже вскочил с кровати и начал ходить туда-сюда по комнате, все больше и больше переживая по поводу того, что творится в моей жизни.