Человеческий фактор - Грин Грэм

– Борода или густые усы всегда наводят на подозрение. – На Кэсла из зеркала смотрел незнакомец. – Ну вот. Все. По-моему, вполне прилично. – Он сходил к своему чемоданчику и, достав оттуда белую палку, вытянул ее и превратил в трость. Он сказал: – Вы слепой. Предмет всеобщего сочувствия, мистер Партридж. Стюардесса «Эр-Франс» встретит вас у автобуса, который привозит пассажиров из отеля, и проведет через паспортный контроль к вашему самолету. В Париже из аэропорта Руасси вас перевезут на Орли – там у самолета тоже будут неполадки с мотором. Возможно, вы будете уже не мистер Партридж: в машине вам сделают другой грим, дадут другой паспорт. Человеческое лицо можно ведь до бесконечности изменять. Хороший довод против роли наследственности. Рождаются-то люди почти все с одинаковым лицом – представьте себе новорожденного младенца, – а потом под влиянием окружения лицо меняется.

– Представляется все это просто, – сказал Кэсл, – но вот сработает ли?

– Думаем, что сработает, – сказал маленький человечек, упаковывая свой чемоданчик. – А теперь выходите и не забудьте пользоваться тростью. И не двигайте глазами – поворачивайте всю голову, если кто-то с вами заговорит. Старайтесь, чтобы глаза ничего не выражали.

Кэсл, не думая, взял «Как мы нынче живем».

– Нет, нет, мистер Партридж. Слепой вряд ли повезет с собой книгу. И мешок этот тоже оставьте.

– Но у меня там всего лишь чистая рубашка, бритва…

– На чистой рубашке есть метка прачечной.

– А не странно это будет выглядеть, что у меня нет багажа?

– Откуда же это знать паспортному контролю, разве что он попросит у вас билет.

– По всей вероятности, попросит.

– Ну и что? Вы же возвращаетесь домой. Живете вы в Париже. В паспорте есть ваш адрес.

– А кто я по профессии?

– Вы в отставке.

– Вот это, по крайней мере, верно, – сказал Кэсл.

Он вышел из лифта и, постукивая палкой, направился к выходу, возле которого ждал автобус. Проходя мимо дверей, ведущих в бар и к бассейну, он увидел Блита. Блит с нетерпеливым видом поглядывал на свои часы. В этот момент пожилая женщина взяла Кэсла под руку и спросила:

– Вы на автобус?

– Да.

– Я тоже. Позвольте вам помочь.

Он услышал позади себя голос:

– Морис! – Он был вынужден идти медленно из-за женщины, потому что она медленно шла.

– Эй! Морис!

– По-моему, кто-то вас зовет, – сказала женщина.

– Ошиблись.

Он услышал за собой шаги. Выпростал локоть из руки женщины и, повернув, как было сказано, голову, уставился не на Блита, а чуть в сторону. Блит в изумлении смотрел на него.

– Извините, – сказал он. – Мне подумалось…

Женщина сказала:

– Шофер сигналит нам. Поторопимся.

Когда они уже сидели в автобусе, она посмотрела в окно. И сказала:

– Должно быть, вы очень похожи на его знакомого. Он все еще стоит и смотрит нам вслед.

– У каждого, говорят, есть в мире свой двойник, – заметил Кэсл.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

1

Она обернулась и ничего не увидела сквозь серое, будто затянутое дымом, окно такси – Морис, казалось, нырнул в воды стального озера и без единого крика пошел ко дну. У нее украли – без всякой надежды когда-либо получить назад – единственное, что ей хотелось увидеть и услышать, и она с возмущением принимала милостивую подачку, – так мясник предлагает жалкий кусок мяса вместо хорошего окорока, который он приберег для более солидного покупателя.

Обед в доме среди лавров был пыткой. Свекровь пригласила гостя – священника с малопривлекательным именем Боттомли [Боттомли (от англ. bottom) – «задница»], которого она звала Эзра, – вернувшегося из Африки, где он занимался миссионерской деятельностью: отменить его визит было никак нельзя. Сара чувствовала себя чем-то вроде экспоната на лекции с диапозитивами, с какими он, по всей вероятности, там, в Африке, выступал. Миссис Кэсл ее не представила. Она просто сказала: «Это Сара», будто Сара была приютской сироткой, что отвечало действительности. Мистер Боттомли до приторности слащаво сюсюкал с Сэмом, к ней же проявлял взвешенный интерес, словно к одной из своих цветных прихожанок. Дили-бом, умчавшаяся при виде их из страха перед Буллером, выказывала теперь усиленное дружелюбие и царапала юбку Сары.

– Расскажите мне, как на самом деле живут люди в Соуэто, – попросил мистер Боттомли. – Я, видите ли, работал в Родезии. В английских газетах тоже все преувеличивают. Не такие уж мы черномазые черти, какими нас рисуют, – добавил он и покраснел, поняв свою оплошность. Миссис Кэсл долила ему в стакан воды. – Я хочу сказать, – продолжал он, – можно ли там должным образом воспитать ребенка? – И его блестящие глаза остановились на Сэме, словно прожектор в ночном клубе.