Записки следопыта - Карацупа Никита Федорович

Мы с Ингусом снова бросились по следу. Как мы спешили! И все же опоздали: не успели спасти еще одного человека.

Уже было совсем светло, и я еще издали увидел на дороге людей. Подбежал. Беззвучно вздрагивая всем телом, девочка лет семи обнимала лежащую навзничь женщину. Я осторожно поднял девчушку, стал расспрашивать, а она ничего сказать не может, только всхлипывает.

Я успокоил ее, как мог, и она рассказала, что шли они с мамой к бабушке, в соседнюю деревню. В этом самом месте девочка в кусты забежала.

«Тут подошел к маме какой-то дядя, — рассказывала она. — Стал ее расспрашивать, и мама показала рукой в сторону деревни. Вдруг раздался выстрел — и мама упала. Я тоже упала — от страха и долго так пролежала. Когда выбежала на дорогу, дяди этого уже не было. А мама лежит. Я ее зову — а она молчит…»

Как ни тяжело было, пришлось оставить девчушку одну на дороге. А что делать? Я уже так решил: жив не буду, а бандюгу этого обезврежу.

Одолев еще несколько километров, вбежали мы с Ингусом в деревню. Уже солнышко поднялось. Сельчане кто в поле выехал, кто во дворе или в огороде работал, и никто не подозревал, какая опасность рядом таится. Впрочем, когда увидели меня, пограничника с собакой, на деревенской улице, никто ни о чем и расспрашивать не стал, да только… Оглянулся я, а мне на подмогу по деревенской улице толпа бежит: кто с ружьем, кто с вилами, а кто-то на телеге, лошадь вожжами нахлестывая, обгоняет бегущих. В таком сопровождении и влетели мы с Ингусом в один из дворов.

Бандит в это время сидел в доме за столом и ел. Хозяина с хозяйкой и их малолетних детей лицом к стене поставил. Увидев нас с Ингусом, пригрозил хозяевам ружьем: «Только пикни кто или шевельнись — пристрелю». Они и стояли, не шелохнувшись, и потом не могли сказать, куда бандит скрылся, когда мы ворвались в комнату. Впрочем Ингус мой без подсказки уже во всем разобрался, лаем дал понять, что нарушитель на чердаке.

Кричу бандиту:

— Выходи! Сдавайся! Все одно не уйдешь.

В ответ ни звука. Только окно в доме хлопнуло — хозяева с детьми в огород выскочили. К этому времени вокруг дома много народу собралось: взрослые, дети… Знают, что вооруженный преступник в доме, однако не расходятся. Все же попросил я подальше отогнать ребятню, а сам думаю: что же делать?

Кто-то лестницу принес, но посылать на чердак собаку я не решился: совершив столько убийств, лазутчик так просто не сдастся, а подставлять Ингуса под пули негоже.

— Дом поджечь, и вся недолга, — посоветовал кто-то.

— Ни к чему поджигать. И так стащим, — возразил я ему.

Тем временем один из сельчан сел на лошадь и поскакал к красноармейцам: в нескольких километрах от деревни располагался их пост.

Раз и другой повторив предложение сдаться и не дождавшись ответа, я решил действовать. Надел на палку свою фуражку и стал поднимать ее. Едва зеленая фуражка показалась в проеме люка, прогремел выстрел. Можно было бы и повторить маневр, но кто знает, сколько у неизвестного патронов.

После выстрела любопытствующие граждане разбежались кто куда. Зато подмога подоспела: передвигаясь короткими перебежками, окружали дом красноармейцы. У каждого винтовка и, что особенно важно, гранаты.

Я взял у одного из солдат гранату и крикнул в чердачный люк: «Если сам не спустишься, брошу гранату!» Не дождавшись ответа, угрозу свою исполнил. Прогремел взрыв. Из чердачного люка повалил дым — и снова тишина. Бросил вторую гранату. Когда рассеялся дым, наверху прозвучал выстрел. Выждал я немного, покричал — никто не отзывается. Только тогда послал Ингуса на чердак, а следом и сам поднялся. Сначала услышал глухое рычание собаки, а потом и бандита увидел — лежит без движения, застрелился.

И тут навалилась на меня усталость. Потому, наверное, что не очень-то радовала эта победа, слишком поздно мы бандита обезвредили.

Разумеется, этот трудный поиск являлся не последним боевым эпизодом моей стажировки на пограничной заставе. Были и ежедневные выходы на охрану границы, ни на день не прекращались и тренировки с Ингусом. Словом, практика оказалась отменной.

После стажировки наше с Ингусом пребывание в школе служебного собаководства продолжалось недолго: с блеском сдали экзамены и получили назначение в Гродековский пограничный отряд, на заставу с красивым названием «Полтавка». Как встретит нас моя «землячка»?

«КАРАЦУПЕ ОПЯТЬ ПОВЕЗЛО…»

1

Не всякую дозорную тропу разглядишь в густых зарослях камыша или тальника, но все они были четко обозначены на карте, что висела в маленьком, уютном кабинете начальника заставы Михаила Яковлевича Усанова. Карта охраняемого участка, как правило, была прикрыта полотняной занавеской, и ни один человек на заставе без ведома Усанова не имел права ее открывать.