Подвиг в прайс не забьешь - Негривода Андрей Алексеевич

– Так точно, мон женераль!

– Группа готова? – Паук резко сменил тему.

– Группа готова и уже сутки находится в состоянии «готовность № 1», Паук...

– Добро... Час назад я получил подтверждение от Скорпиона: договоренность достигнута, группа может начинать работу согласно разработанному плану операции.

– Отлично! – не удержался от восклицания Андрей.

– Рвешься в бой?

– И не я один, мон женераль. Засиделись мужики без настоящего дела – глаза горят у всех!

– Хорошо... Завтра, в 15.30 с нашего аэродрома улетает борт на Кайенну... Там вы будете часов через десять или немногим больше... Потом дальше... Времени на отдых почти не останется... У нас с Гвианой разница в пять часов, а с Перу – в семь, так что прибудете вы туда что-то около 21.00 по местному времени, а следующий вылет уже в 1.00, так, чтобы первая группа высадилась в 3.00 уже по времени перуанскому... У тебя есть время, чтобы проверить и упаковать все ваше снаряжение, парашюты, еще раз проверить оружие... В общем все, что положено... И отдохнуть! Это приказ, лейтенант! Перелет будет долгим, плюс разница в часовых поясах... В общем, начиная с этого времени, приказываю отдохнуть и больше никаких «занятий» испанским! Группа должна быть готова к выполнению задания, Ален!

– Так точно, мон женераль! Группа будет готова к назначенному времени! Разрешите идти?

Что-то мучило генерала, не давало ему покоя. Он прошелся по кабинету, еще раз взглянул на часы. И посмотрел на Андрея так, словно был готов отменить всю операцию.

– Не беспокойтесь, мон женераль, все будет хорошо...

– Хотелось бы... Не люблю начинать операции 13-го – плохое число, несчастливое... И ждать больше нельзя – того и гляди либо американцы, либо эти индейцы перуанские возьмут и передумают! А вам там одним не справиться...

И тут Андрей в первый и единственный раз в жизни назвал генерала по имени:

– Все будет хорошо, Огюст! Я все сделаю, как надо...

– Ты, главное, вернись, Ален! Пусть даже не совсем здоровым – здесь вылечат – главное, живым!.. И людей своих сохрани! Вы для меня важнее, чем все эти наркомафиози, вместе взятые!..

– Вернусь, Огюст! – И тут его глаза озорно блеснули. – Вернусь и женюсь на лейтенанте Савелофф!

Генерал улыбнулся в ответ:

– Это если она сама захочет... Да и я еще подумаю! Нужен ли ей такой башибузук для семейной жизни!.. – Он протянул руку и крепко пожал ладонь Андрея. – Удачи тебе, лейтенант!..

Эта песня, которую они пели много лет назад, еще в Отряде, вертелась в голове Андрея, как старая заезженная пластинка. Она вспомнилась в тот момент, когда шасси «Геркулеса» оторвалось от «бетонки» взлетной полосы аэродрома.

«...Никто не знает, сколько их осталось и сколько их назад вернется к нам... Ладно! Не грусти, капитан! – уговаривал себя мысленно Андрей, но сердце не обманешь, сердце было „не на месте“, а на душе очень тревожно. – Что-то я упустил важное... Что-то недодумал! Только вот что? Потом, когда поймешь, может быть очень поздно! Сейчас думай! Сейчас! До Кайенны десять часов – время еще есть! Думай, Андрюха, – это может быть очень важно!..»

Он «ушел в себя» и думал, уставившись в одну точку, пока его бойцы дремали, используя редкие минуты отдыха...

Андрей вспоминал по минутам каждый прошедший день с того момента, как он появился в кабинете генерала.

И... Странное дело... Он наконец-то понял, что они все вместе упустили из виду. За попытками максимально изучить местные условия, за попытками разработать детальный план операции и максимально к ней подготовиться, за попытками «ускоренного изучения испанского языка» они все вместе, и он в частности, забыли о, наверное, самой важной детали!.. Он понял, что они забыли тогда, когда пилоты уже пошли на снижение, и отвлечь их теперь для того, чтобы выйти на связь с Жерарди, не смог бы, наверное, заставить и сам господь бог.

«Геркулес» коснулся своими колесами посадочной бетонки в тот момент, когда Андрей уже был готов выпрыгнуть с парашютом, чтобы побыстрее добраться до командования базы и связаться с генералом. Он едва дождался того момента, когда пилоты закончили свою рулежку по аэродрому и открыли, наконец, заднюю аппарель.

– Стар! – крикнул он своему незаменимому заму. – Выгружайтесь, покорми людей и ждите! Вылет дальше через четыре часа.

Андрей взглянул на свои старенькие, но такие надежные и многократно проверенные «Командирские»:

«Так! Местное время – 20.50. Вылет планировался в 1.00... Есть четыре часа, чтобы попробовать исправить этот ляп! Иначе совсем хреново будет!..»

Он бросился бежать навстречу подъезжавшему к их самолету джипу. Сидевшие в нем, видимо, заметили бегущего и резко остановились. Из авто выбрался ровесник Андрея, довольно щеголеватого вида, и с чувством собственного достоинства зашагал навстречу.

«Хлыщ!..» – только и успел подумать Андрей.

– Капитан Анри де Пьервес! Комендант аэродрома! Я был оповещен о вашем... – представился он картинно.

– Лейтенант Ферри! – бросил Андрей, пробегая мимо него к джипу. – Мне срочно нужна связь, капитан!

И тут этот индюк решил показать гонор:

– Месье лейтенант! – попытался он гаркнуть вслед Андрею, но его нетренированный голос дал, как говорят музыканты, «петуха». – Перед вами старший офицер! Потрудитесь доложить по форме!

При этом ему, видимо, стало невыносимо стыдно за сорвавшийся голос, и он побагровел.

Андрей «тормознул», не добегая до авто метров пять, и резко обернулся на голос, словно выстрелил. Да именно так оно и было! Только этот «дуплет» был составлен из пронизывающего насквозь взгляда и набора резких, гортанных фраз:

– Слушай, ты, павлин дворянского происхождения, с приставкой «де» к фамилии и погонами капитана, если ты мне через три минуты не обеспечишь связь с генералом Жерарди, то это будет расценено высшим командованием как саботаж сверхсекретной операции! А о последствиях, которые я тебе обеспечу, можешь догадываться сам! Капитан, мать твою!.. Быстро в джип – время не ждет!!!

Вся аристократическая спесь слетела с коменданта в доли секунд! Он, словно нашкодивший солдат-первогодок, которого отчитал за нерадивость генерал, бросился вслед за Андреем...

Парадокс, но ровно через три минуты Андрей уже проговаривал в микрофон рации позывные, выгнав предварительно всех «посторонних» из комнаты связи:

– Гнездо, Гнездо, ответь Комару! Комар вызывает Гнездо! – «Гнездо» был позывной штаба Жерарди.

– Гнездо на связи! – проговорил уверенный голос через минуту. – Слушаю тебя, Комар!

– Первого! Срочно!

Он закурил сигарету и стал нетерпеливо ждать. Но ожидание не затянулось надолго:

– Первый для Комара! – прогремел голос генерала в наушниках.

– Первый! Мне нужна информация!

– Конкретнее!

– Я не знаю, как выглядит «цель»!..

– Мать твою! – Это обращение было скорее к самому себе, чем к Андрею. – А ведь и я тоже этого не знаю!..

– Что делаем, Первый?

– Два часа ночи... – Голос Жерарди был озабочен. – Ладно! Сиди на связи! Не отключайся! Будут мешать – пригрози от моего имени самыми страшными наказаниями!.. До начала операции еще есть время, Комар, жди! А я пока постараюсь разбудить тут кое-кого и поставить на уши! Что-нибудь да сделаем! Успеем...

«...Вот так! Думали-гадали, судили-рядили, а никто так и не додумался, что фотографии дона Алесандро ни у кого нет!.. Кого „зачищать“ прикажете, господа политики?! Или пулять в кого попало?! Так это вы ошиблись адресом, господа хорошие, ни я, ни вся моя группа в такое дело не полезет – честь офицерская дороже!..»

Ожидание затягивалось...

С момента разговора с Пауком прошел час, потом второй, начался третий, а ответа из Абажеля все не было: радиоэфир был пуст и нем...

В дверь комнаты связи постучали:

– Да! – резко бросил Андрей.

– Разрешите? – В двери стоял тот гордый собой капитан, который представился комендантом аэродрома.

– Вы у себя дома, комендант...

– Хотите кофе?

– Прикажите, если это не сложно, месье капитан, – я просто не могу сейчас отойти от станции... – Андрей подождал, когда вернется хозяин аэродрома, и проговорил примирительным тоном. – Не обижайся, Анри...

– Да ладно... – Капитан на поверку оказался довольно свойским малым. – Я же вижу, что у тебя такая каша заварилась, что нам в этой глуши и не снилось никогда...

– Дело действительно очень серьезное!..

– Я понимаю... – Он вздохнул как-то очень обреченно и грустно улыбнулся. – «Дикие Гуси» генерала Жерарди просто так не «бьют крыльями»... Я и сам когда-то хотел к нему попасть... Зрение подвело... А с очками или линзами, как сейчас, по джунглям не побегаешь... Пришлось идти в интенданты...