Убить зверя - Гладкий Виталий Дмитриевич

Пожар в казино Арутюняна тоже не случайность. Расследование дало четкое и недвусмысленное заключение – поджог. Но про то ладно – начинка игорного зала уже себя давно окупила. Месяц на ремонтновосстановительные работы, еще сколько же – чтобы заказать и смонтировать новое оборудование, и денежный ручей снова потечет в его хранилище. А вот касаемо сейфа… Суперсовременную бандуру вскрыли настолько мастерски – швейцарскую, патентованную! – что его старые приятели-"медвежатники", которых Базуль экстренно пригласил со всех концов бывшего Союза в качестве экспертов, только руками развели. Все в один голос заявили, что на такой финт был способен лишь один-единственный человек – асс-бобер[25] по кличке Гомон. Но он умер от старости пять лет назад и двое из приглашенных лично отдали последние почести коллеге по ремеслу. Поскольку с того света еще никто не возвращался, то вариантов было всего два (если исключить сговор пройдохи Гарика с бухгалтером – они могли открыть сейф только вместе, пользуясь специальными ключами, не имеющими аналогов): или на воровском горизонте появился новый спец экстракласса, или… Вторая версия уводила в такой мистический мрак, что ее побоялись рассматривать – как ни странно, почти все старые урки оказались суеверными…

Балагула явился лишь к вечеру. Базулю очень хотелось с кем-нибудь побеседовать, чтобы отвести душу, но Шатоха на роль кореша явно не тянул, а отрывать своего помощника от текущих дел для слюнявого трепа "положенец" просто не имел права. Потому когда квадратная башка бывшего опера нарисовалась в дверном проеме, старый вор почувствовал что-то наподобие радостного возбуждения – будто он был в зоне и ему вручили справку об освобождении.

– Ну, как там Чингиз? – спросил Базуль.

– Мне кажется, он растерян.

– Даже так? – почему-то удивился "положенец".

– Наши люди, которых мы к нему внедрили, докладывают, что Чингиз лег на дно и почти каждый день проводит совещания со своими бригадирами. Но внешней активности не проявляет.

– Боится, козел… – с мстительной радостью сказал Базуль.

– На него это не похоже. Чингиз отнюдь не трус. Скорее всего, он хочет разобраться в ситуации.

– Или готовит достойный ответ на наш наезд. Мне Шатоха докладывал, что твои парни славно поработали…

– Неплохо, – угрюмо кивнул Балагула. – Магазин одежды выгорел дотла, вместе со складскими подсобками, а пожар в гастрономе потушили, но пожарники там сделали болото, так что весь товар можно выбросить на помойку. Убытки колоссальные.

– За что боролись, на то и напоролись, – злобно покривился вор "в законе". – И пусть только Чингиз попробует еще раз высунуться. Мы его обложим и затравим, как волка.

– Я не думаю, что Чингиз виноват в событиях, что произошли в казино… – после некоторого колебания сказал Балагула.

Он ожидал, что Базуль взорвется и начнет, как обычно, метать громы и молнии на всех и вся. На его удивление, "положенец" отреагировал совершенно спокойно. Мало того – он задумчиво покивал, будто соглашаясь со своим помощником.

– Может быть… – произнес старый вор каким-то неестественно напряженным голосом. – По крайней мере, спецов, способных так лихо взять сейф, у него нет. Это факт. Я не знаю, что и думать…

– Не нужно было трогать его магазины…

– Ни хрена подобного! – взвился, как ужаленный, Базуль. – Каждый в этом городе должен знать свое место.

Да Чингизу за то, что он понты бил по поводу Кургузого рынка, голову оторвать нужно. Сявка, мать твою!..

Балагула понял: босс просто не хочет признавать свою ошибку – что он погорячился в выводах по поводу казино и наломал кучу дров. Помощник Базуля и сам поступил бы так же – авторитет зарабатывается годами, а потерять его можно из-за пустяка.

– У нас пока все спокойно? – спросил, остывая, "положенец".

– Так, мелочи… Несколько фирмачей не показали всю выручку, пришлось применить штрафные санкции…

– Замесили? – бесцеремонно перебил своего помощника Базуль.

– Извините, Федор Лукич, но я полагал, что в данном случае физическое воздействие на пользу не пойдет.

– Что-то в последнее время ты стал уж больно добрым, – в голосе старого вора звучал острый сарказм.

– Не в этом дело. В свете последних событий (у меня такое впечатление) город просто наэлектризован. Все чего-то ждут и боятся. Некоторые свернули свою деловую активность почти до нуля. Мы уже потеряли несколько "хлебных" точек из-за того, что их владельцы признали себя банкротами. Я провел по ним выборочную проверку и оказалось, что они могли преспокойно работать и дальше. Но – закрылись.