Двойной удар Слепого - Воронин Андрей

Поздним вечером все те, кто был задействован в операции, собрались у генерала Потапчука. И генерал вместе с Глебом проинструктировал каждого, четко распределил обязанности.

Когда сотрудники разошлись, Сиверов сказал генералу:

– Ну, Федор Филиппович, ждать осталось совсем немного. Завтра все решится.

– Если мы ее упустим, Глеб, будет обидно, – сказал генерал.

– Не должны упустить.

– Я надеюсь только на тебя и на твою интуицию.

– Здесь, генерал, действует уже не интуиция, а чистая логика.

* * *

Черный лимузин «главного нефтяника» в сопровождении двух джипов охраны и автомобиля ГАИ выехал из Кремля через Боровицкие ворота ровно в семнадцать часов. Уверенно расчищая себе дорогу в густом транспортном потоке, кортеж помчался к Ваганьковскому кладбищу.

* * *

Барби уже не первый час сидела на продуваемой всеми ветрами колокольне и терпеливо ждала. Холода она не ощущала – только нервное напряжение и азарт хищника, подкарауливающего добычу.

* * *

В семнадцать пятнадцать процессия из четырех автомобилей остановилась у центральных ворот кладбища. Из переднего джипа выскочили двое охранников и подбежали к воротам. А двое из заднего джипа быстро направились по центральной аллее.

Черных не появлялся из своей машины с полминуты, хотя один из телохранителей, широкоплечий здоровяк, уже огляделся по сторонам и открыл дверцу. Наконец из дверцы медленно показалась голова Василия Степановича в зимней меховой шапке.

Марина, сидя на колокольне, прижала приклад к щеке и внимательно следила за всем происходящим через оптический прицел. Она уже решила, что не станет дожидаться, пока объект подойдет к могиле, а будет стрелять, когда он выберется из автомобиля.

Барби видела, как охранник открыл дверцу лимузина, видела шапку Черных, затем увидела, как блеснули его очки в тонкой золотой оправе. Он отдавал какие-то распоряжения своим людям.

Указательный палец Марины почувствовал металлический холод курка. Она тщательно прицелилась – так тщательно, как не целилась еще никогда. Черных в это время разворачивался лицом к кладбищу. Перекрестие прицела уперлось в его висок.

Барби нажала курок.

Она ощутила толчок в плечо, затем увидела, как голова Черных дернулась, очки слетели.

Возле машины поднялся переполох. Барби медленно выдохнула, отшвырнула винтовку, подняла люк в полу звонницы и по скрипучим ступеням стала быстро спускаться вниз.

«Скорее! Скорее!» – подгоняла она себя.

И вдруг почувствовала, что ей не хватает дыхания.

Чьи-то сильные пальцы стальными тисками сжали ее горло.

– Ну что, Барби, вот и все, – услышала она спокойный мужской голос. – Надеюсь, ты не промахнулась?

– Fuck! Козел! Пусти! – прохрипела Марина, судорожно пытаясь освободиться от железной хватки.

– Не дергайся! Твоя песня спета, – тихо и уверенно произнес Сиверов.

И тут вмешалась случайность – непредвиденная, как водится, и нелепая. Хлипкие ступеньки, не выдержав двойной тяжести, затрещали, и твердая опора ушла из-под ног Сиверова. Он упал на спину, не разжимая пальцев на горле женщины. Они с грохотом покатились вниз по крутым ступеням…

А когда Глеб через несколько секунд пришел в себя, он обнаружил, что рядом с ним никого нет. Он услышал, как взвизгнули внизу дверные петли, и бросился в погоню за Барби.

А та, расталкивая прихожан, собравшихся на вечернюю службу, выскочила на крыльцо церкви и, перепрыгнув через нищего, который сидел прямо у входа с протянутой рукой, пустилась бежать не к центральным воротам, а в обход церкви, к узкой аллее, которая вела к калитке.

Глеб понял: преступница уходит. Он выхватил колет и огромными прыжками кинулся за ней. Он видел, как она мелькнула на аллее, видел, как она сбросила куртку.

Он опаздывал секунд на восемь – десять, не больше. Но в такой ситуации каждая секунда на вес золота и восемь секунд – огромное преимущество.

«Ну где же эти мудаки?! Я же сказал, чтобы один был у калитки!»

Когда Глеб добежал до калитки, он увидел распростертого на земле старшего лейтенанта, одного из сотрудников генерала Потапчука. Голова офицера была запрокинута, изо рта и из носа текла на белый снег ярко-красная кровь. Глеб также увидел, как фыркнул выхлопными газами серебристый «ниссан», стремительно сорвался с места и помчался прямо по трамвайным путям. Глеб знал наверняка, что если он выстрелит, то не промахнется. Но стрелять в женщину Слепой не мог.