Пиранья. Война олигархов - Бушков Александр

– Я? – сделал большие глаза Самарин. – Да когда я тебя куда-нибудь втравливал?!

– Ага, ни разу, – Мазур мрачно поднес пиво ко рту…

Предчувствия, как говорится, его не обманули. Поговорили (безрезультатно), а после дежурных слов о здоровье, о житье-бытье, об общих знакомых и сослуживцах Лаврик без обиняков перешел к делу. «Нет, но за каким чертом ему так на эту Украину меня надо отправить? И к кому, интересно в гости?» – подумал Мазур и произнес вслух:

– Кто там будет-то?

– В Одессе? Да обычная тусовка, – это последнее слово Лаврик выговорил с неуловимым презрением. – Примерно те же круги, в коих ты последнее время и вращался. Разве что с примесью хохляцкости, вот и вся разница.

– Ну и зачем мне все это надо? – обреченно спросил Мазур, понимая что в душе он уже согласился, а обреченно потому, что пока смутно представлял себе, что он скажет Нине. – У меня ж детеныш годовалый!

– Насчет детеныша не волнуйся ты, это недолго – на самолете туда и обратно, да там максимум пару дней.

Мазур поднял брови – ничего себе вечеринка, на пару дней. Явно старая лиса Лаврик что-то недоговаривает.

– А насчет того, зачем это надо… – Самарин, оставшийся, сразу видно, крепким профессионалом, ловко разоблачил очередную изъятую из тарелки креветку, – насчет этого мы с тобой сейчас и поговорим.

Часть вторая

НЕПТУНОВЫ ЗАБАВЫ

Глава восьмая

АХ, ОДЕССА, ЖЕМЧУЖИНА У МОРЯ

Стоя в своем номере перед огромным, в рост человека, и явно старинным зеркалом в массивной, темного дерева оправе, Мазур в очередной раз пытался выровнять упрямо съезжавшую набок бабочку. Бабочка отчего-то не поддавалась уговорам. Мазур тихо стервенел. А что прикажете делать? Если в приглашении указан определенный dress-code, то будьте любезны соответствовать.

Вот и маялся он у зеркала – в белоснежном смокинге с обязательным платочком в нагрудном кармане, и в белоснежной рубашке, подпоясанный белоснежным же кушаком, поправляя в очередной раз непокорную белоснежную бабочку. Весь из себя белый такой и пушистый, короче. Еще раз взглянув на себя в зеркало, Мазур мысленно сплюнул. «Надо было адмиральский мундир с собой взять, и все дела, – мрачно подумал он. – А что? В ранешние времена вполне даже приемлемая форма одежды на всякие разные торжественные мероприятия была, гордились господа офицеры мундиром-то!»

Сорвав с себя непокорную бабочку, Мазур вернулся в гостиную, открыл дверцу мини-бара. Помедлил секунду, выбрал маленькую, граммов на сто, бутылочку «Реми Мартин». Набулькал в пузатый бокал, вышел на балкон, устроился поудобнее в уютном плетеном кресле.

«Однако стареете вы, батенька, – думал он, любуясь великолепным видом на море, – раньше, бывало, орлом выглядели на всяческих там раутах и суаре, и костюмчик, даже с чужого плеча, сидел на вас, как родной…»

Вспомним, к примеру, далекую республику Санта-Кроче, где в гасиенде Куэстра-дель-Камири донья Эстебания выделила ему коммодорский мундир своего какого-то там по счету мужа и где благородные сеньоры и сеньориты танцевали малагуэну… Ведь не ударил же тогда Мазур в грязь лицом, смотрелся в непривычной морской форме очень даже вальяжно! А сейчас даже бабочку толком повязать с первого раза не получается…

Ну и плевать.

Он сделал маленький глоток и с наслаждением закурил. Открыл предоставляемую отелем (как выяснилось, бесплатно) газету и принялся лениво перелистывать. Ничего интересного, все как обычно, хоть и газета была не русская, и даже не украинская – издание ВВС. На русском, правда, языке. Времени еще было полно, и Мазур прикрыл глаза, подставив лицо легкому освежающему ветру, пахнущему солью, водорослями, портом – и бог его знает, чем там еще пахнет морской ветер. В своей жизни он такие запахи обонял многократно и в преизрядных количествах под всеми широтами и меридианами. «Хорошо хоть, не порохом пахнет», – мелькнула мысль, но Мазур, тряхнув головой, отогнал ее, затушил сигарету в хрустальной пепельнице, стоявшей на маленьком столике красного дерева с мраморной крышкой (столик был до безобразия антикварного вида), и сделал еще один глоток.

Собственно говоря, вся мебель в этом номере была антикварная, примерно конца девятнадцатого века, за исключением, разумеется, оборудования ванной и туалетной комнат, где стояла техника века исключительно двадцать первого – ну, это понятно, не было у предков в принципе таких удобств, чего уж там…