Приговор воров - Серегин Михаил Георгиевич

При входе в зал Щукин столкнулся с насмерть перепуганным барменом. Он как-то дико посмотрел на Николая и шмыгнул мимо, вниз.

«Так, – подумал Щукин, – чего я и опасался. Чего в принципе и следовало ожидать. А что? Ночь, полупустой бар, пятеро пьяных парней…»

* * *

Прямо посреди зала трое давешних пьяных молодчиков молотили Григория ногами. Тот, кувыркаясь между опрокинутыми столами и переломанными стульями, страшно вопил. Кажется, что-то угрожающее.

«Интересно, за что они его? – безо всякого интереса подумал Щукин. – Чем это он им за несколько минут моего отсутствия успел насолить?»

Пахан Петрович участия в потасовке не принимал. Он спокойно стоял у стеночки. Курил.

«Ну, что же? – решил Щукин. – Надо мне, наверное, помочь своему собутыльнику».

Теперь он чувствовал себя немного лучше – хмель в голове порассеялся. А парни катали Григория, так сказать, в полную силу. Норовили попасть по голове. Григорий, кстати, от таких ударов удачно уворачивался – опытный, значит, в подобных делах человек.

«Так, моральное воздействие сейчас вряд ли поможет, – подумал Щукин. – Буду пытаться оказывать физическое. Придется вспомнить все, чему меня учили в армии».

От дерущихся его отделяло метров пять – несколько шагов. Щукин с места начал разбегаться и, когда почти уже добежал до них, оглушительно свистнул. Все трое на секунду повернулись к нему, даже Григорий поднял голову. Щукин высоко подпрыгнул, изогнулся в воздухе, приняв почти идеальное горизонтальное положение, и с силой врезался в парней.

Расчет его оправдался, молодые люди такого от девушки не ожидали – все трое были сбиты с ног.

Щукин же приземлился грамотно и правильно – на корточки. Отлично получилось! Помнится, на контрольном зачете в подмосковном лагере, где он проходил спецподготовку по программе обучения бойцов внутренних войск, ему поставили точно за такой же прыжок пятерку.

За спиной – какое-то движение. Щукин резко развернулся, одновременно выбросив локоть – попал по зубам одному из парней, который уже умудрился подняться на ноги. Пожалуй, даже слишком жестоко получилось – челюсть у парнишки хрустнула, он отлетел к стене, сполз на пол и остался лежать там, постанывая и пуская кровавые слюни.

Перед Николаем уже стоял второй парень – здоровый такой, даже толстый, хоть и молодой. Он таращил на него безумные, пьяные глаза. Медленно поднимал руки, видимо, соображая, как удобнее будет его – Щукина – удавить.

«Тоже мне – боец, – мелькнуло в голове у Щукина. – Пьяная рожа. А хорошо, что я немного протрезвел в туалете…»

Коротко размахнувшись, Щукин врезал ему кулаком под дых. Тот сразу задохнулся – толстый же! – и согнулся пополам. Дальше совсем просто – Щукин рубанул его ребром ладони по шее. Парень свалился к его ногам и не шевелился больше.

Григорий уже поднялся, отошел на несколько шагов и с изумлением наблюдал за расправой, вытирая кровь с разбитого лица.

– Ну, ты даешь, девушка, – проговорил он, – вот это я понимаю… Карате, да?

Расправа, впрочем, быстро закончилась – третий экзекутор с пола решил не подниматься, он лежал на спине, раскинув руки, очень удачно притворяясь хладным трупом.

А вот Петровича в баре уже не было.

«Странно, – подумал Щукин, – чего это он сбежал? Почему не попытался ствол достать или еще там чего? Вот они – паханы третьесортные. Как до дела доходит, так они…»

Один из поверженных парней приподнялся на локте. Что-то промычал, тыкая пальцем в Григория.

Григорий вдруг подбежал к нему, наклонился и заглянул в лицо.

– Толян! – выговорил Григорий. – Это ты, что ли? А я тебя не узнал. Чего ты на меня набросился-то? Чуть не запинали насмерть…

– Я тебя тоже не сразу узнал, – произнес парень. – Ты когда откинулся-то?

– Несколько дней назад, – ответил Григорий. – Пока без работы я… Вот сидел, отдыхал. С девушкой познакомился…

Парень посмотрел на Щукина… быстро – с испугом – отвел глаза.

– Ни хрена себе у тебя девушка, – пробормотал он только.

Григорий, прищурившись, вглядывался в парня, который старательно притворялся трупом.

– Санек? – узнал он.

Труп живо поднялся на ноги.

– Здорово, Гриша, – сказал он. – А я, понимаешь, гляжу – лицо что-то знакомое…

«Ну, – подумал Щукин, – вечер встреч. То есть – ночь встреч. Правильно говорят – тесен мир».

Со стоном, держась за стену, встал и третий парень. Челюсть у него здорово распухла. Да, удачно Щукин приложил ему локтем…