Саван для блудниц - Данилова Анна

– Но с чего ты взял, что он положил на нее глаз?

– А ты сядь как-нибудь вечерком и проанализируй все дела, которые она вела. Вспомни Зименкова… Ты не знаешь, как это он умудрился выйти из тюрьмы и оказаться в том подвале, куда Ломов заманил Земцову, именно в тот самый момент, когда этот чертов горбун чуть было не прирезал ее? И таких совпадений слишком много, чтобы на них нельзя было обратить внимания. Она под крылом Харыбина. Вот и сейчас. Мы с тобой здесь, а она – там. Кто ее там подстраховывает? Она ходит как живая мишень и не знает, что находится под прицелом. Смотри, какая интересная вырисовывается цепочка: Пермитин – Саша-маклер – Белотелова – Маслова. Так?

– Так.

– А теперь смотри, какую цепочку мы имеем в школе: Голубева – Льдов – Ларчикова – Пермитин. Так?

– Не понял.

– Ларчикова – любовница Пермитина.

– Крымов, у тебя паранойя? Тебе постоянно кажется, что кругом одни любовники.

– Я знаю, что говорю. Я проследил за ними. Вот и слепи теперь эти две цепочки в одну, и что получается? ГОЛУБЕВА – ЛЬДОВ – ЛАРЧИКОВА – ПЕРМИТИН – САША-МАКЛЕР – БЕЛОТЕЛОВА –МАСЛОВА. Из этих семерых в живых осталось только трое. А теперь прибавь к этому списку кровь на зеркалах и женские вещи в квартире Белотеловой – ну и как тебе сюжетец? Звони Чайкину.

Шубин достал из кармана телефон и позвонил в морг. Он был удивлен, когда Леша, услышав его голос, пробормотал, как если бы не хотел говорить при посторонних: «Я сейчас занят, перезвоните позже», – после чего сразу же повесил трубку.

– У него кто-то есть. Он не может говорить.

– Я буду не я, если не узнаю, кто у него сейчас и почему он не может говорить… Чертовщина какая-то! Поехали. Пристегнись…

Минут через десять «Мерседес» Крымова влетел на площадку университетского дворика, где в подвале одного из корпусов находился морг.

Поставив машину таким образом, чтобы ее невозможно было увидеть из окон морга, Крымов кустами пробрался к главному входу, в то время как Шубин зашел с другой стороны, чтобы в случае, если оттуда кто-то будет выходить, они смогли увидеть его.

Но Чайкин был один. Он встретил их в съехавшей на ухо белой шапочке и замызганном халате. Поверх халата был повязан рыжий клеенчатый фартук, с которого медленными струйками стекала кровь. На столе, от которого он, по всей видимости, только что отошел, лежало вскрытое тело очень полной женщины…

– Мужики, – устало вытирая пот со лба, пробормотал Леша Чайкин, – я же сказал вам, чтобы вы перезвонили мне ВЕЧЕРОМ…

– К тебе заехать? – спросил Крымов. Леша кивнул головой и, показав на свои руки, которые еще держали пилу, – мол, не видите, что ли, что занят, – повернулся к ним спиной.

– Послушай, ну не «жучки» же там… – возмущался уже в машине Крымов. – Слушай, что вообще происходит? Ты что-нибудь понимаешь?

Но Шубин, все мысли которого были заняты Земцовой, в его представлении она и сейчас пряталась – в прямом смысле! – под большим и белым, словно у взрослого ангела, крылом Харыбина, ничего ему не ответил.

– Шубин, ау! Очнись, мой друг, жизнь прекрасна и удивительна. Не переживай, ничего ТАКОГО с ней в Петрозаводске не случится. Поедем, я отвезу тебя в агентство, тем более что меня там уже давно ждут… Мы сегодня с Надей должны платье примерить…

Шубин, медленно повернув голову, словно специально для того, чтобы представить Крымова, надевающего через голову свадебное, в оборках, платье, усмехнулся.

– Ты что это на меня так смотришь? Небось представил, как я выгляжу в белом тюле и с фатой на голове?

И Шубин расхохотался. И подавил своим хохотом мгновенно ставшего несчастным Шубина, чья предательская фантазия все продолжала рисовать Юлю Зем-цову в объятиях фээсбэшника Харыбина.

* * *

Кравцов отвез вещи Горкина, которые тот вынес ночью из квартиры, скупщику краденого. Лосю. Тот жил на окраине города в частном домишке, окруженном старыми полудикими вишневыми деревьями, – идеальное место для подобных встреч и сделок. Сюда же к нему, всегда трезвому, но больному туберкулезом костей бывшему уголовнику, приезжали постоянные покупатели, промысел которых состоял в том, чтобы продать ворованное добро в такие же грязные, как и у них самих, руки. Любая утечка информации могла привести к Лосю, а от него к ворам, за которыми стояли уже более серьезные криминальные силы, чей авторитет мог либо защитить от тюрьмы либо засадить за решетку, а то и вовсе лишить жизни. В зависимости от поступка.