Разведка боем - Воронин Андрей

А Михаил Эдуардович вроде не поднимал вопроса, чтобы телефон вернули. Забыл или просто не хотелось ничего брать с трупа?

– Надо убрать его, похоронить, – приблизился Глеб к Тарасову.

– Тащить до выхода? – вслух прикинул спецназовец.

– А как еще? Не на крыше ведь бросать.

– Да нет, я все понимаю. И я мог бы спятить в том же стиле.

«Дождаться майора с Ди Каприо?» – подумал Глеб. Он отлично понимал, каким риском является дальнейшее дробление группы.

– Надо только все подготовить, – добавил спецназовец. – Я здесь видел гробы – вон в той стороне. Здесь, блин, все есть, на все случаи жизни.

Витька передернуло. Он сжался и обхватил плечи руками.

– В гробу, думаешь, легче тащить будет? – не понял идеи Ильяс.

– Возьмем сразу штук пять, договорюсь с погрузчиком – пусть подвезет к выходу. Переодеться придется, чтоб сойти за менеджера из похоронной конторы. Но все равно легче, чем на горбу тащить. И безопаснее.

Глеб молча одобрил идею. Боевики не должны знать о новых потерях в команде. Пусть перед ними маячит прежний полновесный стимул.

Изгои здесь тоже не высовываются – это ясно врагу как день. За армией погрузчиков он уследить не в состоянии и меньше всего ждет, что кто-то из команды воспользуется услугами этого вида транспорта.

– Гробы метров через сорок, – уточнил Самойленко.

Для здешнего «города» под крышей расстояние в самом деле ничтожное.

– Пошли вместе, – предложил Сиверов. – Пролезем задворками. Двое тащат, двое страхуют.

– Я не смогу нести, – сразу предупредил Витек. – Даже дотронуться не смогу.

– Дотронешься, как миленький, – отрезал спецназовец. – Нужно будет – руками, нужно будет – еще и зубами поможешь. Иначе оставим здесь одного.

Мобильник, изъятый у пленника, действительно обнаружился в кармане у покойного Тарасова.

Сиверов без лишнего шума забрал его себе. Если б его заслали к врагу, этот жест был бы нормальным, естественным. А теперь будто украл.

Гробы оказались роскошными – под красное дерево, с ручками. Тарасова уложили, закрыли крышкой.

– Теперь возвращайтесь, – уверенно сказал переодетый в «цивильное» спецназовец. – Менеджер должен быть один, двое уже вызовут подозрение.

Глеб хотел обговорить главное:

– Как внизу, на выезде? Этим, на погрузчиках, плевать: ты платишь, он везет. А на выезде документы проверяют, накладные.

– Забыл, где живешь? Если чечены у нас любой вопрос за бабки решают, я, тоже как-нибудь сторгуюсь.

– Так у нас, в натуре, ничего не останется, – Витька одолел приступ жадности. – Растранжирим сейчас последнее, а дальше откуда возьмем?

Глядишь, в самом деле грабить придется.

– Успокойся, – усмехнулся Самойленко. – Скоро отмучаемся, недолго уже осталось. Лично мне так кажется.

– Спасибо, утешил.

Вернувшись на место, Витек сразу натянул куртку на белобрысую голову – так страус прячет голову в песок. Глаза и уши работали у одного Ильяса. Сиверов мог бы отойти под благовидным предлогом. Всем уже стало ясно: правило, воспрещающее отлучки в одиночестве, слишком сложно теперь соблюдать.

Но Глеб не спешил оставить тех, в чьей способности к самозащите вовсе не был уверен. Дождался возвращения Николаича и Воскобойникова. Ди Каприо он несколько раз видел в деле – на мужика можно положиться, по крайней мере пару минут он гарантированно продержится.

– Ну как? – поинтересовался Ильяс.

– Там уже менты копошились вокруг тачки.

Мы хозяина в спину подтолкнули, а сами живо развернули оглобли.

– Что он придумает насчет глаза? Не поверят ведь, что вышел отлить и на ветку напоролся.

– По крайней мере, не заложит, не должен, – уверенно заявил Воскобойников.

Правда, уверенность быстро таяла. Не прошло и полминуты как он пробормотал, как бы в споре с самим собой:

– Не должен. Хотя… Самое хреновое в этой жизни, когда теряешь веру в людей. Если в себя нет веры, все кажется ненадежным. Как на болоте живешь.

– Где труп? – глухо донеслось из щели в уродливой маске.

Все настолько редко слышали голос Николаича, что в первый момент показалось, будто вопрос задал кто-то посторонний.

– Схожу гляну, как наш «менеджер» внизу договаривается. – тронулся с места Глеб, предоставляя Ильясу роль рассказчика.

Надо убедиться, что с сержантом спецназа все в порядке. Странное затишье царит на складе. Неужели противник слишком благодушно настроился в преддверии полюбовной сделки? Не хотят никого трогать поодиночке, чтобы взять разом, наверняка?