Смерть в чужой стране - Леон Донна

Он услышал над головой тихие шаги и инстинктивно спрятался под эстакадой. Но камешки, стекла и кирпичи заскрипели у него под ногами, выдав его. Он скорчился, упираясь спиной в покрытую водорослями морскую стену Арсенала. И опять услышал шаги, на этот раз прямо у себя над головой. Он вынул револьвер.

— Комиссар Брунетти?

Страх отступил при звуке знакомого голоса.

— Вьянелло, — сказал Брунетти, выходя из-под эстакады, — какого черта вы здесь делаете?

Над ним нависла голова Вьянелло, который перегнулся через ограждение и смотрел вниз, туда, где стоял Брунетти.

— Я шел за вами, синьор, с тех пор как вы прошли мимо церкви, примерно пятнадцать минут тому назад. — Брунетти ничего не видел и не слышал, хотя и полагал, что все его чувства были настороже.

— Вы кого-нибудь видели?

— Нет, синьор. Я был здесь, читал расписание движения катера, делая вид, что не успел на последний и что не могу понять, когда придет следующий. Ну, то есть мне же нужно какое-то объяснение, зачем я здесь в это время. — Внезапно Вьянелло замолчал, и Брунетти понял, что он увидел ногу, торчащую из-под моста.

— Это Руффоло? — удивленно спросил Вьянелло. Слишком уж это походило на голливудские киношки.

— Да. — Брунетти отошел от тела и стал прямо под Вьянелло.

— Что с ним случилось, синьор?

— Он мертв. Выглядит так, как будто он упал. — Брунетти скривился от точности этих слов. Именно так это и выглядело.

Полицейский опустился на колени и протянул Брунетти руку:

— Помочь вам, синьор?

Брунетти посмотрел на него, потом на ногу Руффоло:

— Нет, Вьянелло. Я останусь с ним. У остановки Челестия есть телефон. Пойдите вызовите катер.

Вьянелло быстро удалился, и Брунетти удивился грохоту его шагов, который разносился эхом по всему пространству под эстакадой. Как же осторожно он подкрался, если Брунетти не слышал его до тех пор, пока тот не оказался прямо у него над головой.

Оставшись один, Брунетти вынул из кармана электрический фонарик и снова наклонился над телом. На Руффоло был надет толстый свитер, куртки не было, так что карманы были только в джинсах. В заднем кармане лежал бумажник.

В нем оказались обычные вещи: удостоверение личности (Руффоло было всего двадцать шесть лет), водительские права (он не был венецианцем, но имел их), двадцать тысяч лир, обычный набор пластиковых карт и бумажки с записанными на них телефонными номерами. Это посмотрим потом. На руке часы, но мелочи в карманах не было. Брунетти сунул бумажник обратно в карман и отвернулся от тела. Он посмотрел на мерцающую воду, туда, где вдали виднелись огни Мурано и Бурано. Лунный свет мягко лежал на водах лагуны, ни одна лодка не скользила по ней и не нарушала ее покоя. Единственная сверкающая ленточка серебра связывала материк с островами. Это напомнило ему что-то, прочитанное ему Паолой в ту ночь, когда она сказала, что беременна Раффаэле, что-то о золоте, которое отбивается до паутинной тонкости. Нет, не паутинной, — эфирной, именно так они любили друг друга. Тогда Брунетти не совсем это понял, его слишком взволновала сообщенная ему новость, чтобы он стал задумываться над тем, что там пишут англичане. Но теперь, когда свет луны лежал на лагуне, как серебро, отбитое до эфирной тонкости, он внезапно вспомнил об этом. А Руффоло, бедный, глупый Руффоло лежал мертвый у его ног.

Катер появился со стороны Рио-ди-Санта-Джустина, синий свет проблескивал над рубкой. Он повернул свой фонарик и направил его к катеру, показывая, куда нужно пристать. Катер подошел ближе, а потом двум полицейским пришлось натянуть высокие болотные сапоги и спрыгнуть в воду. Они принесли третью пару для Брунетти, и он натянул их поверх ботинок и брюк. Стоя рядом с Руффоло, он ждал на маленьком пляже, пока подойдут остальные, ощущая присутствие смерти и запах гниющих водорослей.

Когда они сфотографировали тело, унесли его и вернулись в квестуру, чтобы составить полный отчет, было уже три утра. Брунетти собирался уйти домой, когда вошел Вьянелло и положил аккуратно отпечатанное на машинке донесение ему на стол.

— Если вы будете добры подписать это, синьор, — сказал сержант, — я прослежу, чтобы оно попало туда, куда полагается.

Брунетти посмотрел на бумагу и увидел, что это полное изложение его планов встречи с Руффоло, но составлено оно в будущем времени. Он увидел, что донесение датировано вчерашним днем и адресовано вице-квесторе Патте.