Запасной выход - Малышева Анна

Я, например, считала, что тут первенство принадлежит старшему. Гена был удивительно похож на Ивана. И выглядел таким же непробиваемо спокойным. Обманчивое впечатление, скорее всего.

…Вчерашняя буря, которую я так неожиданно вы-звала, закончилась мертвой тишиной. Когда я пришла в себя – минут через двадцать, не больше, то в квартире не оказалось никого, кроме Жени. Он сидел на кухне, курил и не собирался приводить меня в чувство. На столе стояли нетронутые стаканы, до половины налитые шампанским. Оно уже успело выдохнуться. Я отпила из своего стакана, съела оливку, прошла на кухню и потребовала, чтобы Женя немедленно дал мне телефон Елены Викторовны.

Он ответил отказом. Говорил сквозь зубы, не глядя на меня. Я повторила просьбу и пригрозила, что в случае чего, знаю, как ее найти.

– Ищи, если желаешь, – заявил он. – Я никогда тебе этого не прощу.

Я спросила, чего именно он не хочет прощать. Того, что я прошу телефон, или того, что я высказала Роману? Женя заявил, что я делаю все, чтобы разрушить его карьеру.

– Роман прекрасно к тебе относится, – сказал он. – А ты вела себя, как…

Он не договорил, но слово, которое было готово сорваться у него с языка, можно было угадать. Я пожала плечами и сказала, что помолвка, во всяком случае, расстроена. И ни о каком браке и речи быть не может. Женя воспринял это сообщение без удивления. И больше не стал меня уговаривать. Я думала, что он опять исчезнет, но этого не произошло.

Вечер прошел в гробовом молчании. Мы даже радио не включали. Я прекрасно заметила, что Женя не принес с собой никаких вещей, ни единого компакт-диска. Где он их оставил? На квартире у Дины? Почему же тогда не возвращается туда? Здесь не было ничего – ничего, кроме бритвенных принадлежностей. Однако он даже не собирался уходить. Вечером я не выдержала и спросила, что он собирается делать дальше? Останется здесь или все-таки уедет?

– Не знаю, – бросил он, даже не взглянув на меня. – Сама-то останешься?

Я прикинула свои возможности. Какая у меня зарплата – до сих пор оставалось загадкой. Так же, как и то, есть у меня работа или нет. Версия насчет моей болезни могла и не пройти. Как сказала Валерия Львовна, единственной уважительной причиной прогула могли быть только собственные похороны. Завидная причина – тогда, точно, не придется ничего объяснять, и всем заботам придет конец.

– Думаю, что останусь, – сказала я наконец. – Арендная плата не слишком высокая, заработаю как-нибудь.

Женя косо на меня посмотрел:

– Ты заплатила за январь?

– Заплачу на днях, еще можно подождать.

– Откуда у тебя деньги?

Значит, до него все-таки дошел смысл моей демонстрации – деньги, которые он дал мне в последний раз, так и лежали на полочке в серванте. Я к ним даже не притронулась. Думаю, что он их пересчитал и убедился, что я не взяла ни рубля.

– Это уже не твоя забота, – независимо заявила я.

– Подумай лучше о том, где сам будешь жить. Учти – я не собираюсь быть твоей соседкой.

В эту ночь он спал на раскладушке. Сам нашел постельное белье, отыскал на антресолях запасную подушку. Я и пальцем не шевельнула, чтобы ему помочь. Меня все больше удивляла эта явная демонстрация – зачем он остается, когда все кончено? Потом мне в голову пришла неприятная догадка – возможно, он просто за мной следит…

Нам никто не звонил. Ни мои родители, ни его родственники, ни Роман. Никто. То ли они боялись это делать, то ли решили, что с них достаточно и связываться со мной – себе дороже. Я тоже не подходила к телефону. Единственный человек, которому я хотела позвонить, был пока для меня недостижим. Телефона Елены Викторовны у меня все еще не было. Когда Женя принимал вечерний душ, я второпях порылась в карманах его одежды, перелистала записную книжку. Никаких результатов. Только визитная карточка Романа. Я переписала все имеющиеся там телефоны и решила, что это уже кое-что.

А наутро, когда Женя отправился штурмовать вершины шоу-бизнеса, мне опять позвонила Ксения. Голос у нее был измученный, а тон – просительный.

– Она все еще у меня сидит, – мрачно сказала Ксения. – Эта училка вместе с пацаном. Таня так и не нашлась. Моя мама тоже тут… У нас полный бардак…

Я спросила, чем могу помочь. К перепадам Ксениного настроения я уже успела привыкнуть. Вчера она была готова плюнуть мне в лицо, сегодня просила о помощи.

– Можешь приехать? – спросила она. – В самом деле, творится что-то странное…

Я ответила, что неважно себя чувствую. Хотя тут я преувеличила. Эту ночь я спала прекрасно, несмотря на соседство Жени. И наутро почувствовала себя на удивление бодрой. Наверное, это все-таки был не грипп…