Амнистия - Троицкий Андрей

Тарасов посмотрел на часы: и красавица уже встала, скоро выведет на утреннюю прогулку своего телохранителя, а заодно и пуделя.

* * * *

Сегодняшним утром Тарасов уже побывал здесь в четыре утра. Серые сумерки, серое небо, в этот час город спит самым крепким сном. Он оставил машину на улице, перекинул через плечо ремень спортивной сумки, через арку вошел во двор.

Автомобиль Уваровой «Рено Лагуна» стоял метрах в тридцати от её подъезда. Как удалось выяснить, звуковой сигнализацией машина не оборудована, но противоугонная система установлена. Двигатель работает пятнадцать секунд, затем отключается, если он не запущен специальным кодовым ключом. Тарасов остановился рядом с машиной, прижался бедром к правой передней дверце. Расстегнул «молнию» сумки, вытащил длинную металлическую линейку.

Он поднял голову кверху. Темнеют окна дома, не шелохнутся ветви деревьев, даже птицы разлетелись неизвестно куда. Он прижал линейку к стеклу дверцы, стал опускать и поднимать её, пока не услышал щелчок. Все, путь свободен. Бросив линейку в сумку, Тарасов потянул на себя дверцу. Перед тем, как сесть в кресло, внимательно осмотрел салон.

Каждая мелочь должна остаться на своем месте, ничто не должно вызвать беспокойства или настороженности хозяйки машины и телохранителя, который сопровождает Уварову на работу и обратно. Тарасов сел в пассажирское кресло, тихо хлопнул дверцей. С пассажирского места перебрался на водительское сиденье. Положил рядом сумку. Он вытащил маленький перочинный ножик и отвертку, согнулся, снял пластмассовую панельку, укрепленную под приборной доской.

Длинными кусками лейкопластыря укрепил в полости под приборной доской стограммовую тротиловую шашку с вставленным в неё электрическим запальным капсюлем и торчащими из капсюля тонкими проводами. Затем перочинным ножом снял кусочки пластмассовой обмотки с проводов зажигательной системы автомобиля. Маленькими «крокодильчиками», аллигаторными зажимами, похожими на миниатюрные бельевые прищепки, соединил провода запального капсюля и провода зажигания автомобиля.

Тарасов привернул на прежнее место нижнюю панельку. Кажется, все в порядке. Когда Уварова сядет за руль и повернет ключ, произойдет замыкание и взрывчатка сдетонирует. Вся сила взрыва будет направлена на людей, занимающих передние сидения, прежде всего на Уварову. Тарасов взглянул на часы: он управился с работой ровно за тринадцать минут.

Он выбрался из машины, поправил чехол сидения, захлопнул дверь, пошуровал линейкой, запирая её. Тринадцать минут – это время. Куда безопаснее принести с собой заранее смонтированное взрывное устройство нажимного действия. Буквально за одну минуту его можно укрепить под водительским сиденьем. Взрывчатка сработает в тот момент, когда ничего не подозревающий водитель укладывает свою задницу в кресло.

Тарасов долго думал, какой из двух вариантов выбрать. В нажимных устройствах случаются отказы. И сила направленного взрыва приходится на ноги жертвы. Словом, Уварова может выжить. А живая Уварова, пусть и безногая, увечная, в планы Тарасова не вписывается.

Через минуту он вышел из арки, сел в «Жигули» и отправился на съемную квартиру. В запасе есть время. Нужно отдохнуть, вздремнуть часа полтора.

* * * *

И вот он снова здесь, в этом чертовом дворе, который успел изучить вдоль и поперек.

В течение вчерашнего дня Тарасов несколько раз набирал телефон мобильно телефона Бузуева. Несколько длинных гудков. Затем компьютер голосом вежливой барышни отвечал: «В данный момент абонент недоступен». Куда же подевался Бузуев? Возможно, он оставил трубку дома, а сам заперся в гараже, залез под машину и забыл обо всем на свете. Думай, что хочешь. А человека нет.

В пять часов вечера трубку взяла жена Бузуева Марина Петровна. Голос у женщины надтреснутый, со слезой. Тарасов забеспокоился. Он объяснил Марине Петровне, кто звонит.

– Что-то случилось? – спросил он.

– Я вернулась из больницы, от матери. На столе письмо от Сергея.

Марина Петровна, часто всхлипывая, прочитала письмо. А затем задала бессмысленный вопрос:

– Вы не знаете, где Сережа?

– Откуда мне знать.

– Я очень волнуюсь. Он мне оставил деньги на жизнь.

В голосе Марины Петровны прозвучала нотка гордости. Вот какой Сережа, отнял все деньги, а потом отдал, вспомнил, что жене не на что батон хлеба купить. Тарасов знал, что Бузуев обращается со своей женой куда хуже, инструктор собаковод Василец со своими овчарками.