Музыка под занавес - Рэнкин Иэн

«Ужин был отличный», — сказал один из мужчин, обращаясь, по-видимому, к хозяину дома. Несколько его товарищей согласно закивали, усердно дымя сигарами. Камера была направлена на их лица не прямо, а немного наискось. А это означало…

Поднявшись, Ребус сделал несколько шагов по направлению к плазменной панели. В стене над одним из углов он обнаружил небольшое отверстие. Заметить его в полутемном зале было практически невозможно, но если бы кто-то все же обратил на него внимание, то, скорее всего, принял бы за плохо заделанную дырку для телевизионного кронштейна или полки. Слегка наклонившись, Ребус заглянул в отверстие, но ничего не увидел. Тогда он вышел из просмотрового зала и открыл соседнюю дверь, ведущую в смежную с ним ванную комнату. Там его внимание сразу привлек застекленный шкафчик над раковиной. Шагнув вперед, Ребус открыл дверцу, но шкафчик был пуст: ни камеры, ни проводов — только отверстие-глазок. Ребус заглянул в него и увидел просмотровый зал.

— Так-так, — повторил он, качая головой.

Вернувшись в домашний кинотеатр, Ребус продолжил просмотр и вскоре замечания, которые отпускали мужчины на экране, убедили его в том, что они смотрят те самые записи, которые он только что видел.

Ребус узнал самодовольный голос Кафферти, хотя сам он ни разу не появился на экране.

Послышался смех, а Ребус вдруг обнаружил, что стоит перед настенным телевизором на коленях, едва не упираясь в экран носом. Стюарт и Роджер, оба с бокалами, в руках, оба пьяные в доску, в гостях у гостеприимного хозяина — Кафферти.

Роджер Андерсон.

Стюарт Джени.

Высшие руководители Первого шотландского банка.

«Жаль, Майкл этого не видел. Он ужасно расстроится», — добавил Джени с довольным смешком. Ребус не сомневался, что он имеет в виду сэра Майкла Эддисона, как не сомневался и в том, что Эддисон действительно расстроится, но по совершенно иной причине. Вытащив из приемника диск без маркировки, он разыскал в коробке другой диск — тот, на котором шла буйная вечеринка. Девушка, делавшая в ванной комнате минет своему случайному кавалеру, была как две капли воды похожа на приемную дочь сэра Майкла. Она же, вставив в ноздрю скрученную в трубочку банкноту, склонялась в гостиной над дорожкой из белого порошка.

Решив, что видел достаточно, Ребус вернулся к диску без маркировки и попытался угадать, которую из записей просматривают запечатленные на нем уважаемые бизнесмены. Особенно внимательно он наблюдал за реакцией Андерсона и Джени, ведь они не могли не узнать приемную дочь босса. Не месть ли послужила причиной нападения на Кафферти? Вполне возможно, однако куда больше занимал Ребуса вопрос, что вообще делают оба упомянутых джентльмена в доме гангстера? Объяснений он мог придумать сразу несколько. Например, из банковских документов ему стало известно, что счета принадлежащих Кафферти компаний были открыты именно в Первом шотландском. Кроме того, именно гангстер мог привести в банк нового состоятельного клиента — Сергея Андропова. И наконец, Андропов и Кафферти могли вместе искать подходы к банку, чтобы получить на выгодных условиях значительный коммерческий кредит, который позволил бы им скупить несколько сот акров городской территории.

Ребус знал, что Андропов собирается покинуть Россию и перебраться в другую страну, чтобы избежать судебного преследования. Вероятно, он надеялся, что ему удастся убедить шотландский парламент не экстрадировать его на родину. А может быть, рассчитывал с помощью своего богатства занять прочные позиции в новой, независимой Шотландии, — в маленькой стране легко стать большой шишкой.

И Кафферти ему активно в этом помогал, по обыкновению не стесняясь в средствах. Взять хотя бы эту небольшую частную вечеринку для высокопоставленных сотрудников ПШБ, которую он тайком записал на диск… Зачем он это сделал? Удовольствия ради или с намерением шантажировать обоих банкиров, заставить их плясать под свою дудку? Ребус, впрочем, сомневался, что найденная им запись сможет дать Кафферти сколько-нибудь серьезное оружие против таких китов, как Андерсон и Джени, однако все его сомнения испарились, когда на экране поднялся из заднего ряда еще один мужчина.