Солнце в крови - Михайлова Евгения

– Липовых, – процедила сквозь зубы Аня. – Ба, я не вчера родилась. Я все понимаю. И я подумаю. Я тут с парнем одним была в гостях у олигархов, ну, так получилось. Посмотрела на их жен. И поняла, что вообще-то нет проблем. Одна похожа на нашу продавщицу Риту из сельмага, другая – такая, как я. Только блондинка. Просто времени у меня на это нет. Есть у меня одна мысль… В машине по радио я слышала: конкурс красоты один в ближайшее время будет проводиться. Там за первое место вроде сто тысяч баксов дают.

– А говоришь, не вчера родилась, – улыбнулась бабушка. – Ты не понимаешь, что и первое место, и эти деньги уже кому-то адресованы?

– Понимаю. Но ты меня плохо знаешь. Меня все плохо знают. В общем, я пошла к компу: почитаю, что да как. Ты пока полежи, потом, может, салат сделаешь. Я овощи утром на рынке купила. Витамины. И попробуй позвонить своей Людмиле, телефон помнишь?

– Нет. Все осталось в записной книжке в опечатанной квартире. И в мобильнике, которого тоже теперь нет.

– Ничего. Найдем. Такой человек, как она, – не проблема. У тебя… Тебе не больно?

Бабушка не ответила, просто погладила Аню по руке. Та все поняла, у нее как будто щипцами сжало сердце. Времени нет совсем!

Она долго и умело собирала в Интернете материал о конкурсах красоты, о победительницах, их покровителях или мужьях, о владелицах этих конкурсов, их спонсорах. Потом достала с полки сундучок с набором всякой-разной, в основном дешевой парфюмерии и косметики. Она была уверена, что результат не имеет никакой связи с ценой. Когда надо, она создавала любой, самый агрессивный образ. Когда бабушка позвала ее из кухни, она вошла и картинно остановилась на пороге, положив одну руку на бедро. Елена Васильевна ахнула. Темный пигмент Аниных волос был вытравлен перекисью водорода до не существующей в природе белизны.

– И зачем? – только и спросила Елена Васильевна.

– Так надо! Брюнетки и шатенки вообще там не катят. Все эти «естественно бледно-русые» – тоже. Только так. Мэрилин Монро знала, что делает.

Сообщение в СМИ о жертве бандитов в придорожном кемпинге с неясным снимком, сделанным в больнице, пока не давало результата. Никто не откликнулся по указанным телефонам.

Масленников вошел в кабинет Земцова.

– Докладываю, Слава. Этот Игорь или не Игорь находится в руках хороших специалистов, прогноз нормальный: нужно время, но он поправится. Есть предположение, что говорить он уже способен, но не хочет.

– Навестить его можно?

– Конечно.

– Серегу хочу с собой взять.

– Я заметил, что в этом деле ты как-то часто его привлекаешь. Обычно бывает наоборот.

– Обычно он лезет со своим коммерческим интересом. А тут – ну, кто из нас может влезать без мыла во все эти частные владения, обволакивать обаянием хозяек и прислугу, ковыряться в мусоре Интернета? Наши возможности ограничены…

– Ваша служба и опасна, и трудна, – продекламировал с порога Сергей Кольцов. – Ты, Слава, запрограммирован исключительно на подвиг. Как ты можешь ковыряться в мусоре хотя бы Интернета? Всем здрасте!

– Привет, легок на помине, – рассмеялся Александр Васильевич.

– По-человечески он не может. Постучаться, сказать: я, мол, тут стою – подслушиваю. Не то воспитание. Мама-учительница. Как говорится, сапожник без сапог, – сурово произнес Земцов.

– Руки прочь от моей мамы, – весело сказал Сергей. – Она не виновата в том, что мои самые близкие друзья – коварны. Но она научила меня понимать их и прощать. Слава, я в любом случае благодарен тебе за оказанное доверие. Короче, прекрасен наш союз. Я тебя тоже использую.

– Молодцы! – похлопал в ладоши Масленников. – Потренировались друг на друге. Теперь можно и убийцу искать.

В очень хорошей частной клинике, где Масленников был ведущим консультантом и иногда договаривался о лечении важных для следствия подозреваемых, у поста охраны их встретил главный врач.

– Николай Иванович Филин, – представился он. – Могу вам дать минут десять, не больше. Состояние его еще не стабильное. Ранения тяжелые. Игорь дает понять сиделке, что ему требуется. Питание пока получает через капельницу. И произнес, как сиделка утверждает, слово «пить». Она подала ему поильник, он сделал несколько глотков. Но! Я вас очень серьезно предупреждаю: любую попытку заставить его говорить пресеку немедленно. Я буду присутствовать при допросе.

– Николай Иванович, – сказал Масленников, – о чем вы? Это нормальные люди. Никаких попыток «заставить» не может быть. Мы вместе работаем. Не беспокойтесь. Ситуация сложная, никто не собирается лезть напролом. Парень подозреваемый и жертва в одно и то же время. Нужно, чтобы он окреп и захотел нам помогать.

Они вошли в крошечную палату, где лежал Игорь весь в бинтах. Первым к нему обратился Николай Иванович.

– Игорь, с тобой хотят поговорить. В общем, что можешь, скажи. Я рядом.

Игорь тревожно посмотрел на трех мужчин. Мысль его четко прочитывалась: может, закрыть глаза и вообще не реагировать?

– Игорь, – приблизился к нему Земцов, – чем раньше мы начнет работать, тем лучше, возможно, и для тебя. Ты – один из подозреваемых в убийстве Николая Кондрашова. Один из! Если мы получим доказательства твоей непричастности, у нас будет больше шансов найти настоящего убийцу. Ты меня понял?

Игорь опустил веки в знак того, что понял.

– Твое настоящее имя – Игорь?

Он вновь опустил веки.

– Фамилия, разумеется, не Кондрашов. Написать свою настоящую фамилию сможешь?

Он отрицательно покачал головой.

– Говорить на самом деле не в состоянии?

Этот вопрос Игорь оставил без реакции.

– Хорошо. Дай знать: тебе известно, куда уехала из кемпинга твоя подруга Аня, с которой вы были в гостях у Демидовых?

Ответ отрицательный.

– Неизвестно? – Сергей чуть отодвинул Славу и склонился над Игорем. – Но ведь это она – ник anka, по профилю Анна Сергеева, с которой ты познакомился на сайте otomstim? Ты там Гоша, фамилию свою не указал. Вот она – Анна, – Сергей вынул из нагрудного кармана фотографию, – и ее мы найдем. Она писала в личку всем, кто жаловался, что их бросили родители, просила электронный адрес. Ты не можешь пока сказать, что она тебе писала. Но можешь дать понять: не она ли убила Николая Кондрашова?

Игорь посмотрел на врача и закатил глаза, издав хриплый стон.

– Безобразие, – заявил Николай Иванович. – Прошу покинуть клинику!

Андреас съездил в страховую компанию, написал очередное заявление. Потом приехал в арендованное помещение, которое они уже приводили в порядок. Пока развалюха, конечно. Ну, что есть. Сгоревшая школа поначалу тоже имела неприглядный вид. Меньше всего Андреаса пугала физическая работа. Он всегда говорил ребятам: «глаза боятся, руки делают».

По дороге домой заехал на местный рынок, купил парного мяса и овощей. Пока Урсуса нужно кормить усиленно, чтоб он окончательно окреп. Может, потом придумает менее дорогое питание. Собственно, готовит он на двоих. Когда приходят ребята, варит несколько килограммов сарделек и макароны. Он уже покидал рынок, когда на глаза попалась клубника. Заморская, конечно. Он ее вообще не очень любит, но почему-то купил. За рулем задумался и, как ему показалось, случайно сделал круг: оказался неподалеку от дома Саши Павлова. Ну, раз так – зашел. Саша был дома, страшно обрадовался, затарахтел о пропавших женщинах, о том, как хотел бы провести лето, о том, что впервые учительница по литературе поставила ему пятерку по сочинению.

– Какая тема? – спросил Андреас.

– Вольная. Я написал о нашей школе!

– Благодарю, – Андреас был растроган. – Саша, клубники хочешь?

– Не-а! У нас была сегодня. Папа принес корзинку, я все съел, живот болит.

– Понятно. Я спросить хотел: как с твоими майскими каникулами? Мама позвонила?

– Нет, – скучно ответил Саша.

– А ты ей?

– Она недоступна.

– Не говорила, может, уехать куда-то собиралась? По делам?

– Ничего такого она мне вообще не говорит. Ей всегда некогда.

– Ладно, не расстраивайся, еще позвонит. – Андреас направился к выходу.

– А я и не думал расстраиваться, – сказал ему вслед Саша.

Андреас ехал домой, ругая себя нещадно. Он прекратил свои бесплодные расследования. Это смешно. А мамаша Павлова могла уехать куда угодно и с кем угодно. И бывшему мужу сообщать она не обязана. Никому не обязана. Она явно из категории дам «нет проблем».

Он подъехал к своим воротам, издалека увидел… И глазам своим не поверил. Только когда вышел из машины и дотронулся до руки Оксаны, которая смотрела на него молча, не здороваясь, он поверил в то, что это она. Она к нему приехала!

– Не ожидал, – улыбнулся он своей дежурной улыбкой. – Какими судьбами вы вновь в наших краях?

– Я приехала к вам, – просто сказала Оксана. – Можно мне войти?

Он пропустил ее в калитку, загнал машину в ворота, достал продукты, сказал: