Мулатка в белом шоколаде - Калинина Дарья Александровна

— Что же там произошло? Армяне со своими женами и детьми так обычно не поступают. Семья для них свята.

— Первая жена, что же, изменила Петеросяну-старшему?

— Не знаю точно. Но предлагаю вам это узнать.

— Каким образом?

— Я дам вам адрес этой женщины — Альбины.

— Она еще жива?

— Почему бы и нет, — пожал плечами Пантелеймонов. — Ей сейчас немного за шестьдесят. А ее дочери где-то за сорок.

— И что мы должны ей сказать?

— Сами придумаете. Но уверен, у вас все получится.

— А почему ты сам не хочешь заняться этим?

Пантелеймонов замялся, но в конце концов признался:

— Эта женщина живет в Кировске. А мои дела никак не позволяют мне туда смотаться.

— Понятненько, — протянула Леся. — Ты хочешь, чтобы мы это сделали за тебя?

Пантелеймонов не отрицал.

— Вам это не составит труда. Приедете, поболтаете с дамочкой за чашкой чая или рюмкой вина. Глядишь, она вам свою душу и откроет. Да что мне вам говорить? Вы же женщины, должны знать, как это бывает.

И он подмигнул Кире. Против всякого здравого смысла, она тут же зарделась. Леся, которая переводила взгляд с Киры на Пантелеймонова, наконец не выдержала и засмеялась:

— Мне кажется, вас надо оставить наедине.

Но Пантелеймонов кинул взгляд на часы и тут же вскочил.

— Караул! Опаздываю! Девочки, но я ведь могу рассчитывать на вас?

Таким образом, уже через час подруги двигались в сторону небольшого городка Кировска, главным образом известного тем, что расположен он неподалеку от огромного садоводческого массива «Синявино». Настроение у них было не из лучших.

— Не представляю, что мы скажем этой женщине, чтобы она начала изливать нам свою душу, — терзалась Леся.

Но на деле все оказалось совсем просто. Галина Дмитриевна оказалась приветливой миниатюрной женщиной, из тех, на внешности которых возраст очень мало сказывается. Появилось несколько морщинок под глазами, на лбу и шее. Но на этом процесс старения и застрял. На стене висела фотография Галины Дмитриевны в молодости. И теперь оригинал почти не отличался от копии тридцатилетней давности.

Квартирка у Галины Дмитриевны была маленькая, но очень уютная. Типовая блочная пятиэтажка на окраине маленького городка утопала в зелени. И сейчас, в летний день, когда с улицы доносилось птичье пение и перезвон детских голосов, тут было очень даже славно. Из выходящих в разные стороны окон падали лучи смягченного листвой и потому совсем не жаркого солнышка.

Хозяйка впустила девушек к себе домой, едва им стоило произнести имя Петеросяна.

— Я вас ждала. Меня предупредили, что ко мне приедут, чтобы поговорить.

Подруги удивились. Вот хитрюга Пантелеймонов! Решил все-таки их подстраховать, а ведь им не сказал ни слова.

— Правда, я не вполне понимаю, чем я могу вам помочь, — произнесла Галина Дмитриевна.

Они расположились в маленькой гостиной, где каждый свободный пятачок был застелен вышитой вручную скатеркой, салфеточкой или дорожкой. Похоже, Галина Дмитриевна была большая мастерица по этой части.

— Мы с Альбертом прожили вместе всего один год, — начала Галина Дмитриевна. — С тех пор я много прочитала про психологию семьи и брака и знаю, что первый год всегда самый сложный. Двое людей должны найти массу компромиссов, притереться друг к другу, и только потом у них может получиться гармоничное сосуществование.

Но тридцать с лишним лет назад Галина Дмитриевна, тогда еще просто Галочка, ни о чем подобном даже и не задумывалась. Ей хотелось веселиться, бегать на танцульки, сидеть в кафе с подружками и при этом считаться замужней дамой. Может быть, попадись ей в мужья другой человек, ей бы это и удалось. Но серьезный не по годам Альберт строго-настрого запрещал своей молодой жене подобные развлечения.

— Ты замужняя женщина, — внушал он Галочке, которая уныло его слушала, кляня себя на чем свет стоит за то, что соблазнилась белой фатой и поторопилась выйти замуж за этого зануду.

Какие мысли бродили в голове у Альберта, сказать было сложно. Он всегда был немного замкнутым. И очень строгим не только к окружающим, но и к самому себе. Но судя по тому, что по прошествии года супружеской жизни он поставил вопрос о разводе, он и сам был не в восторге от их брака.

— И вы развелись только потому, что он не одобрял ваших отлучек из дома? — удивилась Кира.

Галина Дмитриевна заметно смутилась. Щеки ее залились трогательным румянцем. И даже уши заполыхали.

— Сказать по правде, не совсем так, — произнесла она.

— А как?

— Альберт застал меня с другим мужчиной, — все еще красная от смущения произнесла Галина Дмитриевна.

— В постели?

— О нет! — воскликнула Галина Дмитриевна. — Ничего такого! Мы просто сидели и разговаривали.

— В кафе?

— У нас дома.

Подруги переглянулись. Конечно, ничего особенно приятного в том, что ваша супруга в ваше отсутствие принимает гостей мужского пола, нет. Но в жизни разные бывают ситуации. В самом деле, иной раз приходится и просто поболтать с заглянувшим гостем. Нельзя сразу делать поспешных выводов.

— Вот видите! — с горечью произнесла Галина Дмитриевна. — Я тоже так думала. Но для Альберта хватило и такой мелочи. Наверное, он давно собирался сказать мне про развод. А тут подвернулся такой удобный случай. И он не замедлил им воспользоваться.

И грустно усмехнувшись, она добавила:

— Самое забавное, что после этого я и в самом деле упала в объятия того мужчины. А потом и замуж за него вышла.

— Ого!

— Ну да, — кивнула Галина Дмитриевна и снова покраснела. — Пришлось.

— Что значит, пришлось?

— Я была беременна.

— От вашего первого мужа? От Альберта?

— Нет, нет! — энергично запротестовала Галина Дмитриевна. — Что вы! Ничего подобного! Светочка родилась от моего второго мужа. Она его родная дочь.

И вскочив со стула, она резво устремилась к трюмо. Обратно она вернулась с большим плюшевым альбомом с фотографиями.

— Да вы сами посмотрите! — предложила она подругам. — Посмотрите на их фото. Это же одно лицо!

Подруги послушно взглянули. Галина Дмитриевна была в молодости русоволосой. Ее муж был совершенным блондином. И светловолосая девочка, которая словно обезьянка доверчиво обнимала своего отца за шею, и в самом деле была на фотографии поразительно на него похожа. Дочерью армянина эта малышка быть никак не могла. Хотя бы капля южной крови, но должна была на ней сказаться.

— Видите? — допытывалась Галина Дмитриевна. — А вот еще фотографии!

И она принялась листать страницы, на которых был тот же мужчина и девочка. С каждой страницей мужчина созревал, грузнел, а потом и старел. Очаровательный младенец сначала превратился в девочку подростка, потом она превратилась в длинноногую худую девицу, а затем уже в очень симпатичную молодую женщину. Но сходство с отцом у дочери Галины Дмитриевны сохранилось. От матери она унаследовала только ямочки на щеках и задорный взгляд голубых глаз.

— Просто пока мы с Альбертом разводились, так вышло, что мою дочь записали на него, — принялась объяснять Галина Дмитриевна. — Конечно, потом он от своих отцовских прав на ребенка отказался. И Слава удочерил Светочку.

— Свою собственную дочь?

— Так уж получилось, — пожала плечами Галина Дмитриевна. — Раньше с этим было строго.

— Скажите, а ваша дочь никогда не задумывалась о том, что она не дочь своего отца?

— Что вы! — рассмеялась Галина Дмитриевна. — Они друг в друге души не чают. Они сейчас в деревне. Там мужу от его родителей дом достался. Он дочке с внуками нянчиться помогает. А я в город ненадолго выбралась. Вам еще повезло, что вы меня застали.

— Значит, Свете никогда в голову бы не пришло, что она дочь другого отца?

— Никогда. Да вы сами видите, как они с ее отцом похожи.

Подруги приуныли. Выходило, что они вытянули не тот билет. Зря их Пантелеймонов сгонял в такую даль. Тут сестры у убитого Петеросяна и духу не было.

— А в чем дело? — полюбопытствовала Галина Дмитриевна. — Почему вас заинтересовала та давняя история? Я ведь вашему коллеге еще по телефону сказала, что он ошибается. И моя дочь не имеет никакого отношения к Альберту.

— Как? — ахнули подруги.

— Ну да, — кивнула головой Галина Дмитриевна. — Этот милый молодой человек с приятным голосом спросил у меня, ошибается ли он, думая, что отец моей дочери — это мой первый муж. И я заверила его, что он ошибается.

Подруги переглянулись. Милый молодой человек с приятным голосом — это, вне всякого сомнения, Пантелеймонов! Ну и обманщик! Выходит, опасаясь, что подруги начнут снова лезть не в свое дело, он услал их в Кировск. На всякий случай.

— Так в чем дело? — настойчиво спросила у них Галина Дмитриевна.

И когда девушки объяснили ей, что на самом деле они ищут сестру убитого Петеросяна — сына ее первого мужа от второго брака, Галина Дмитриевна неожиданно задумалась. Подперев ладонью подбородок, она смотрела куда-то вдаль. Словно хотела рассмотреть то далекое прошлое, которое навсегда скрылось за туманной дымкой былого.