Ночь опасна - Малышева Анна

— В конце концов, прошло еще не так много времени, — попробовал возразить Олег, но Тамара возмутилась:

— Прошло достаточно времени, чтобы люди все перезабыли. Неужели мне самой пойти по квартирам? Так у меня времени на это нет!

Она разволновалась и заговорила громче. В какой-то момент Олег обнаружил, что за столом наступила тишина и все слушают только его соседку.

— Тамара…

Она осеклась, обвела взглядом притихшее застолье и неожиданно встала:.

— Что ж, я пойду. Ты со мной?

Он тоже поднялся, неловко попрощался — сам не зная, с кем именно, и они вышли. Тамара велела ему взять верхнюю одежду и не задерживаться в прихожей — она явно нервничала и спешила. Одевались они уже на лестнице, спустившись на один пролет.

— Как глупо, — пробормотала Тамара, выйдя на улицу вслед за Олегом. — Но иногда я просто не умею сдержаться.

— Ничего, — успокаивал ее Олег. — Никто не понял, в чем дело.

— Надеюсь. Знаешь, ведь могут решить, что я злюсь на бывшего мужа и потому его подозреваю. Люди всегда придумывают самые простые объяснения. Ревность, например… А я на него не злюсь.

Олег лицемерно заверил, что не сомневается в этом. Было очевидно, что она испытывает по отношению к бывшему мужу довольно сильные чувства. Если не злость, то по крайней мере презрение. Он предложил подвезти ее, и Тамара уже без колебаний согласилась. Она успокаивалась, по мере того как машина удалялась от дома. Казалось, само место, где прошло несколько лет ее жизни, действовало» на нее угнетающе. Наконец она вздохнула:

— Ну вот и все. Маши нет, и мне незачем будет сюда возвращаться. Знаешь, за эти два года я ни разу не чувствовала себя свободной. Хотелось отрезать прошлое, не думать, забыть этот адрес… Но тут оставалась Маша — не могла же я отрезать и ее!

— Удивительно, что у вас были такие отношения, — решился заметить Олег. — Все-таки свекровь…

Все удивлялись, — улыбнулась та. — А я сама — больше всех. Думаешь, я такая простая, широкая натура, со всеми дружу, все меня обожают? Вовсе нет. Я недавно перелистывала свою записную книжку. И знаешь, что обнаружила? Там в основном записаны телефоны моих учеников, еще какие-то деловые адреса. А вот друзей как-то маловато, да и тем давно не звонила. Мне даже страшно стало…

— У меня почти то же самое, — заметил Олег. — Времени ни на что не хватает. Ни ходить в гости, ни самому звать. Не помню, как встречал Новый год, как прошел день рождения… Как будто праздников не стало — только будни. Может быть, это возраст?

Она улыбнулась:

— Какой там возраст? Это просто такая собачья жизнь.

— А звонить я вообще не люблю, — продолжал Олег. — Это женщины любят дружить по телефону. Иногда не встречаются годами, но звонят друг другу, часами болтают…

Тамара промолчала. Ее минутное оживление прошло, И она уставилась в окно, покусывая нижнюю губу, на которой уже не осталось помады. И вдруг обернулась:

— Ты больше туда не ходи, договорились? Ты и так уже примелькался, это опасно.

Олег, слегка ошеломленный резкой сменой темы, не нашелся что ответить. Она продолжала:

— Я сама попробую что-нибудь выяснить. Там нечисто — это сразу чувствуется. Только в чем дело — не понимаю.

— Но тебе же неприятно туда ходить?

— Ради Маши как-нибудь выдержу, — отрезала Тамара. — Конечно, ей уже не поможешь, но убийца-то жив, свободен… Как подумаю об этом, хочется что-нибудь сломать!

Она снова отвернулась, и Олег услышал, как изменился ее голос:

— А потом это нужно твоей подруге.

— Она-то как раз никого искать не хочет.

— Успокоилась?

— Даже слишком. Больше всего ей не нравится, что я пытаюсь опорочить ее супруга.

Тамара подняла на него изумленные глаза.

— Мужа? Ты думаешь, ее пытался убить муж?!

— Я не вижу другого кандидата. — Олег пожал плечами. — Пока все сходится на нем. Правда, в ту ночь, когда погибла твоя бывшая свекровь, его не было в Москве. Но он мог действовать чужими руками. Ведь он не бандит, а бизнесмен.

— А твоя подруга с этой версией не согласна?

— Она, как ты выразилась, нашла самое простое объяснение. Решила, что я ревную и хочу довести ее до развода. Хотя этого у меня и в мыслях не было! Разобиделась, решила больше не прятаться и вернулась домой. Я даже на знаю, жива она еще или нет…

Помолчав, Тамара с неожиданной жесткостью заявила, что все это ужасно и, уж во всяком случае, Олег не имеет права бросать свою подругу — даже если они поссорились.

— Если с ней что-то случится, ты себе этого не простишь. Ну, вспылила она, повела себя глупо… Может, уже раскаялась, но вернуться к тебе ей неловко!

— Она не хочет возвращаться, уверяю тебя. И не вернется уже никогда.

В тот момент Олег искренне верил в то, что говорил. Стоило ему подумать о Нине, как тут же в памяти всплывала ее фраза насчет пошлого анекдота. Если женщина так выражается о своем романе — продолжения быть не может.

Он отвез Тамару домой и отклонил ее приглашение на чай. Ему очень хотелось подняться, посидеть в тепле, поговорить с этой женщиной, которую он неожиданно стал называть на «ты». Просто поговорить — не касаясь убийства, своих домыслов и подозрений. Как давно он ни с кем не говорил по душам! Олега сильно задели ее слова о записной книжке. «Все правда — я тоже так живу! Все время с кем-то встречаюсь, разговариваю, кажется, что вокруг меня так много людей! А если разобраться, кто из них — друзья? Никого нет. На самом деле вокруг пусто, а я все удивляюсь, почему мне так одиноко».

Но дома на столе лежал неоконченный перевод. И сдать его нужно было завтра — иначе отношения с издательством будут безнадежно испорчены. До сих пор он никогда никого не подводил. Тамара записала его телефон и пообещала позвонить, как только что-нибудь узнает. На этот раз она сама подала ему руку на прощание. Олег нерешительно ее пожал — поцеловать не решился. И встретил ее странный близорукий взгляд, к которому никак не мог привыкнуть, — растерянный и ласковый.

Возвращаясь домой, Олег все чаще поглядывал на часы. Начало шестого… Если он засядет за работу прямо сейчас, первый перерыв на кофе сделает в девять, второй — около полуночи… Тогда есть надежда, что часам к шести утра ему удастся закончить перевод. Он ненавидел работать в такой спешке, потому что не мог ручаться за качество. Какие-то погрешности проскальзывали сами собой, а тяжелая усталость мешала их заметить.

Наконец Олег въехал в свой двор и, погруженный в мысли о переводе, не сразу заметил знакомую синюю машину, припаркованную неподалеку от его подъезда. А когда заметил, оттуда уже вышла Нина. Она стояла, придерживая на груди расстегнутое пальто, ветер трепал меховой воротник и ее темные, распущенные по плечам волосы. Олег припарковался и нерешительно вышел. К своему удивлению, он испытывал нечто похожее на страх. Ему почему-то трудно было встретиться с Ниной лицом к лицу. Такое случалось впервые.