Страна кривого зазеркалья - Данилова Анна

Он все же открыл глаза и увидел перед собой облако из снежно-белых кудрей. Его новая любовница была натуральной блондинкой, да еще и со своими собственными кудрями. Редкой красоты женщина, породистая, как он называл ее про себя, была достойна, конечно, более надежного и серьезного мужчины, но Тамара влюбилась в Гамова и теперь страдала не меньше его, понимая, что ее чувство безответное. Вот и получалось, что Гамов тосковал по своей жене, жившей от него через стенку, а Тамара тосковала по Гамову, лежавшему рядом в постели. Они не были любимы теми, кого любили они, и это еще как-то удерживало их вместе.

Валерий знал, что Тамара ради него бросила мужа и вот теперь почти неделю пряталась, не звонила ему. Она ушла, оставив ему ставшую почти традиционной в истории человеческой любви и измены записку вроде: «Я полюбила другого, прости».

Они познакомились на дне рождения их общей знакомой, и в тот же вечер Тамара, перебрав лишнего, почти что на глазах мужа, достойного и уважаемого в городе человека, позволила поцеловать себя Валерию. Это произошло на кухне, где они уединились на несколько минут, подталкиваемые вполне определенным желанием хотя бы понять, что они оба не безразличны друг другу. Их поцелуй оказался залогом счастья для Тамары и маленькой надеждой или даже победой для томящегося в одиночестве и тоске Валерия. Там же, на кухне, они обменялись телефонами, вернулись к гостям. Тамара села рядом со своим мужем, но внутренне уже отдалась своей страсти к Гамову – он понял это по ее взглядам, которые она то и дело бросала на него. А на следующий день они встретились и провели несколько часов у Валеры дома.

– А где твоя жена? Говорят, вы продолжаете жить под одной крышей? – спрашивала Тамара в перерывах между поцелуями, которыми он чуть не задушил эту хорошо пахнущую и мягкую женщину прямо в коридоре, неподалеку от двери, ведущей в спальню его жены. Как же ему хотелось, чтобы жена услышала сладкие звуки поцелуев, чтобы вышла из спальни и из ревности вцепилась в волосы Тамары. Но ничего такого не произошло, даже когда они перебрались в комнату и рухнули прямо в одежде на диван…

– Моя жена живет своей жизнью, а я – своей.

– А что, если мы встретимся с ней в коридоре или на кухне? Она не набросится на меня?

– Нет, она – интеллигентная женщина, ничего не бойся.

Разве мог он тогда предположить, что Тамара пришла к нему, как она потом выразилась, навсегда? Ему бы устроить ей хорошую взбучку, объяснить, что у него к ней нет ничего серьезного, что она совершила колоссальную ошибку, променяв хорошего, положительного и любящего ее мужа на хрестоматийного алкоголика, у которого нет ничего, кроме смазливой внешности и вечной фляжки в кармане… Разве что у него были деньги, на которые можно спокойно жить, не беспокоясь, что они однажды кончатся. Большой оптовый склад молочных продуктов, принадлежащий ему, уже давно управлялся его замом, и преданнее человека Гамов еще не знал… Но муж Тамары, чиновник, тоже был далеко не беден. Валерий знал этот тип женщин, которым трудно остановиться в своих желаниях. Им всегда всего мало. Тамаре вот понадобились острые ощущения. Ведь она знала, что в его квартире ей наверняка придется сталкиваться с его женой, но все равно собрала вещи и переехала к своему любовнику. Сумасшедшая.

– Сумасшедшая, – он сказал это и вслух.

Тамара повернула к нему розовое от сна, прелестное лицо, и ему вдруг стало очень жалко эту женщину. Она словно не ведала, что творит…

– Иди сюда. – Он подмял ее под себя и поцеловал в горячий висок. – Слушай, Томка, у тебя повышенная температура?

– Нет у меня никакой повышенной температуры. Я просто счастлива, и это моя горячая кровь бурлит во мне, поэтому мне так тепло и даже жарко…

Он почувствовал на своих губах ее мягкие губы и на какое-то время забылся…

Появление в доме этой очаровательной женщины внесло подобие порядка. Кухня была вымыта до блеска, на плите всегда стояли кастрюльки, сковородки с едой, обувь его вычищена, в комнате – ни пылинки… Тамара любила, чтобы окна были раскрыты, особенно в дождь. Не женщина, а сказка… Валерий даже пить перестал, наблюдая, как меняется его внешняя жизнь, как облагораживается, обновляется. И, странное дело, они почти не замечали присутствия его жены. Хотя он знал, чувствовал, что она рядом… А однажды услышал, как она разговаривает в своей комнате по телефону. У нее был такой радостный голос, что рука его автоматически потянулась за фляжкой… Ну с кем, с кем она так воркует, о чем договаривается?