Вспомни обо мне - Данилова Анна

– Я.

– Она на самом деле умерла?

– Я не понимаю ваш вопрос. – Нольде напрягся, даже выпрямился на стуле. – Что значит: на самом деле? Она просто умерла, понимаете? Есть же документ. Она ушла очень быстро, словно растаяла. Истекла кровью. Плюс вирус. Вы задаете мне странные вопросы, Марк…

– … Александрович. Марк Александрович. Но я объясню вам, в чем дело. Примерно неделю тому назад в городе появилась женщина – точная копия Веры Концевич. Многие знакомые и друзья, знавшие ее, утверждают, что это она и есть. Что она жива и здорова. Но что самое удивительное, она показывается на людях в обществе хорошо знакомого вам человека.

У Нольде брови поползли вверх.

– Вы заинтриговали меня, Марк Александрович.

Вот теперь он побледнел.

– Эта женщина, которую мы все называем фантомом, повсюду бывает с вашим сыном, Михаилом Юльевичем Нольде.

– С Мишей? Я знаю, что он встречается, можно даже сказать живет, с одной девушкой, но ее зовут Вероника.

– Фамилию знаете?

– Конечно! Парусникова Вероника. Больше того, она дочь моей хорошей знакомой, почти жены. Я несколько лет тому назад жил с одной женщиной, жена-то моя умерла. Так вот, Вероничка – ее дочь. Я не в восторге от выбора сына, думаю, он мог бы найти девушку более серьезную, чем Вероника, но он любит ее.

– Что значит более серьезную? Я хотел спросить, чем вас не устраивает Вероника?

– Понимаете, она очень красива… Как бы это сказать… Она кокетка, что ли… Нравится мужчинам. Я понимаю, это не недостаток, но мне бы хотелось, чтобы у Миши была более спокойная жизнь. Он очень ревнив, так же, как и я, и, имея такую жену, он всю жизнь будет мучиться, как я в свое время. Знаете, когда была жива моя Сонечка, я ревновал ее даже к тому, что на нее смотрят. Вот мы с ней идем по улице, мужчина какой-нибудь смотрит на нее, разглядывает, и мне уже дурно, хочется побыстрее ее куда-нибудь спрятать, словно ее хотят отнять. Глупо, конечно, но что поделать?

– Скажите, а эта Вероника Парусникова, она не похожа на Веру Концевич?

– На Веру? Никогда не приглядывался. Она шатенка, с длинными очень красивыми волосами. Вообще, волосы – это ее гордость. Карие глаза, белая кожа… Да, Вера была тоже шатенкой. Но в последнее время она так подурнела, да и за волосами своими не следила… Нет, не думаю, чтобы они были похожи. Хотя… Может, один и тот же тип женщины… И что, люди говорят, что Вероника так сильно похожа на Веру?

– Вера. Вероника. А сколько ей лет?

– Точно не знаю. Двадцать семь – двадцать восемь. Но выглядит она очень молодо.

– Может, ваш сын встречается еще с кем-то, помимо Вероники?

– Это вы у него спросите.

– Он любитель ходить по ресторанам?

– Не думаю. А вот Вероника – да и вечерами любит гулять по городу.

– Где она живет?

– На улице Некрасова, я знаю этот дом очень хорошо, поскольку когда-то бывал у ее матери. Вероника, кстати, очень похожа на свою мать.

– В каком ресторане обычно бывает ваш сын?

– В «Европе». Я его еще мальчиком водил туда иногда пообедать. Это недалеко от нас, минут пятнадцать через парк «Липки».

– Скажите, если Вероника живет в нашем городе, то почему на нее, как на копию Веры Концевич, обратили внимание только сейчас? Может, она куда уезжала?

Нольде тяжело вздохнул.

– Да, вы попали в точку. И это не очень-то красивая история. Дело в том, что Миша давно был влюблен в Веронику, когда она была еще девочкой, но, повторяю, она всегда была взбалмошной, неуравновешенной, знала, что нравится мужчинам, и вела себя как вздумается, встречалась то с одним, то с другим. Причем Миша знал о ее похождениях и каждый раз тяжело переживал ее измены. Хотя какие измены?! Она же ему ничего не обещала! Но самое главное – она выбирала себя таких кавалеров, знаете, что я всякий раз говорил Мише: Миша, забудь ее, разве ты не видишь, что она за человек?!

– И каких же кавалеров выбирала для себя Вероника? – Марк уже начал терять терпение.

– То с артистом закрутит, то с художником-алкоголиком, то с циркачом. Вот о циркаче я и хотел вам рассказать. Она же больше двух лет тому назад связалась с дрессировщиком из нашего цирка и сбежала с ним. Квартиру бросила. Потом позвонила мне и попросила, чтобы я сдавал ее и деньги присылал то туда, то сюда – до востребования. Куда ее циркач – туда и она вместе с ним. Так и странствовала. Что она в нем нашла – одному богу известно. Может, любила. А недавно вот вернулась. Блудная дочь. Пришла к нам, плакала, говорила, что устала так жить, что хочет семью, детей. Мы ей помогли, конечно, отогрели, что называется, накормили, приютили. Квартира-то ее занята жильцами, да и платят они хорошо. Миша мой, как увидел ее, ожил. Я давно не видел, чтобы мой сын так радовался жизни. Вот я и подумал – он любит ее, пусть живут вместе. Да и она как будто бы тоже стала воспринимать его по-другому. Не как друга детства, а как мужчину. Словом, у них все сладилось.