Ножницы судьбы - Володарская Ольга

Алина подумала тогда: «Какая ирония судьбы! Сама появилась на свет благодаря искусственному оплодотворению, и жизнь дать смогу тоже только с его помощью...»

Но прибегать к этому методу не стала. Решила, что не настолько хочет детей, чтобы подвергать себя довольно неприятным процедурам и длительному лечению. В первую неделю после месячных женщине колют специальные препараты, в конце второй делают инъекции, вызывающие созревание яйцеклетки, затем пункцию, а через несколько дней оплодотворенную яйцеклетку вводят в матку, и опять начинается прием лекарств...

И все бы ничего, если б через это нужно было пройти один раз. Но эффективность метода искусственного оплодотворения около тридцати процентов. То есть с первого раза беременеют единицы. А у большинства женщин так ничего и не получается, хотя им вновь и вновь повторяют те самые процедуры...

Нет, Алина не настолько мечтала о ребенке!

А сейчас, глядя на Давида, она вдруг подумала: «А почему нет? Иметь ребенка – это же так здорово!» И представила своего сына, похожего на Давида... Почему-то ей захотелось именно мальчика. С черными волосами и вот такими губами бантиком...

Давид в тот момент чмокнул ими и открыл глаза.

– Приехали? – спросил он, потянувшись.

– Почти.

– Зайдешь ко мне?

– Я бы с радостью, но в два у меня деловая встреча. Хочешь, приеду вечером?

– Хочу.

Алина завернула во двор и заглушила мотор. Бросив на Давида прощальный взгляд, подумала: «Жаль, что от тебя сына родить я не смогу... Майкл мне этого не простит! Когда стало ясно, что сама я не смогу забеременеть, он так уговаривал меня пойти на искусственное оплодотворение… Но я отказалась... И если теперь захочу от другого... Нет, точно нельзя!»

– Чем ты расстроена? – спросил Давид, как всегда, моментально уловив настроение Алины.

Она отмахнулась. Посвящать любовника в свои думы Алина не собиралась. Когда Давид вышел из машины и, хромая, скрылся в подъезде, она, прежде чем уехать, вынула телефон, чтобы связаться с Дятловым. Но не успела набрать его номер, как аппарат ожил, и на экране высветился именно номер Дятлова. «На ловца и зверь бежит», – хмыкнула Алина и нажала на кнопку приема.

– Слушаю вас, Павел Евгеньевич, – сказала приветливо.

– Здравствуйте, Алина.

– Добрый день.

– Действительно добрый. У меня хорошая новость, – объявил детектив.

– Ваш коллега… кажется, Саша… пришел в себя? – догадалась Алина.

– Да, Саша пришел в себя. Еще ночью. Удар оказался не очень сильным.

– Я рада!

– А я так просто счастлив. У Сашки через три недели должен сын родиться, и я не представляю, что было бы с его женой, если б... – Дятлов покашлял. – Впрочем, не будем о грустном. Саша жив, и сейчас я еду в больницу, чтобы его навестить, а заодно узнать, видел ли он нападавшего.

– Вы когда освободитесь?

– Поздно. А что?

– Хотела с вами встретиться.

– Появились новые обстоятельства?

– Да.

– Важные?

– Не знаю. Думала посоветоваться с вами.

– Хорошо, давайте увидимся часиков в семь.

– Раньше никак?

– К сожалению.

– В таком случае, в семь в том ресторане, где мы впервые встретились.

– Может, в наш офис подъедете? Сэкономите на дополнительных расходах. – Сыщик так сказал, потому что ужины в ресторанах оплачивались клиентами.

– Я все равно собираюсь вечером где-нибудь перекусить. Готовить не умею, а питаться как-то надо...

– Что ж, я не возражаю. До встречи.

Алина попрощалась с детективом и, взбодренная хорошей новостью, отправилась на встречу с Ганиной.

Алина вошла в ресторан и осмотрелась. Посетителей было немного, но среди десятка присутствующих в зале Снежану отыскать не удалось. Значит, она опаздывает.

– Госпожа Валентайн? – обратился к Алине метрдотель.

– Она самая.

– Пройдемте, вас ждут.

И повел Алину к столику, за которым сидела молодая женщина с очень короткой стрижкой и пирсингом в носу. На Ганину она была совсем не похожа.

– Здравствуйте, – поздоровалась с ней Алина. – А где Снежана?

– Скоро будет. Присаживайтесь.

Алина опустилась на стул.

– Меня зовут Мира, – представилась женщина. – Я подруга Снежаны.

– А сама она где?

– В туалете. Сейчас подойдет. Вы пока можете заказ сделать. Мы уже заказали.

– А на кой черт она вас с собой притащила? – спросила Алина. Она понимала, что невежливо вот так разговаривать, но ей было плевать на приличия. – Я позвала ее для личного разговора.

– У Снежаны нет от меня секретов.

Алина закатила глаза. Ганина в своем репертуаре! Без наперсницы ей спокойно не живется. Необходимо обзавестись подружкой, которой можно было бы поверять свои тайны, а также быть хранительницей ее секретов. Ничему человека жизнь не учит, надо же!

– Здравствуй, Алина! – послышалось из-за спины.

Алина обернулась. Перед ней стояла Снежана Ганина, но абсолютно неузнаваемая. Понять, что это именно она, Алина смогла только по глазам. Да, глаза не изменились, а вот все остальное...

Теперь Снежана весила килограммов восемьдесят и была такой пышной, что на животе даже сквозь одежду были заметны складочки, а часы врезались в запястье. Но Алина не могла не отметить, что лишний вес Ганиной идет. Она стала гораздо милее и женственнее, и ее можно было посчитать пикантной и весьма интересной дамой.

– Привет, Снежана, – ответила на приветствие Алина. – Хорошо выглядишь.

– Знаю, – хмыкнула она. И, похоже, на самом деле знала. Вместе с лишними килограммами к Ганиной пришла уверенность, которой раньше не было. – Ты заказала что-нибудь?

– Не успела.

– Рекомендую форель и картошку со шкварками.

– Пожалуй, я ограничусь овощным салатом.

– Блюдешь фигуру?

– Просто аппетита нет.

– А мы покушаем, да, Мирочка? – И она так нежно потрепала подружку по плечу, что у Алины закрались кое-какие подозрения.

– Я бы и вина выпила, – сказала Мира, потеребив серьгу в носу. – А ты как насчет красного сухого?

– Не против. – И Снежана переключила внимание на Алину: – А ты будешь?

– Нет.

– Не пьешь, не ешь... А с остальным как?

Пикироваться с Ганиной у Алины не было никакого желания, поэтому она бросила сухо:

– Может, сразу к делу перейдем?

– Да у нас с тобой вроде и дел никаких нет... Не понимаю, о чем говорить.

– Зачем тогда на встречу согласилась?

– Посмотреть на тебя хотела. Я, конечно, видела тебя по телевизору и на фотографии в журналах пару раз натыкалась, но живьем... – Снежана окинула Алину внимательным взглядом. – Вынуждена констатировать, что выглядишь ты замечательно. Я-то думала, это фотошоп и умелая операторская работа...

– Теперь, когда ты удовлетворила свое любопытство, могу я у тебя кое-что спросить?

– А по-моему, – вдруг влезла в разговор Мира, – ты, Снежа, сильно преувеличиваешь...

– Ты о чем, дорогая?

– Госпожа Валентайн, конечно, довольно привлекательна, но уж не так сногсшибательна, как ты расписывала.

– Ты говоришь точно так же, как мой бывший муж, – рассмеялась Ганина. – Когда-то давным-давно я вот так же расписала ему Алину, а он потом заявил, что я ее идеализирую... Девица, как девица, ничего особенного, сказал он.

– Вот и я говорю.

– Только это не помешало ему ее в постель затащить.

– Эка невидаль! – фыркнула Мира. – Твой Малахов ни одной юбки не пропускал. И ко мне недавно приставал, да быстро по ушам получил...

Алина слушала их и не могла отделаться от ощущения, что она тут лишняя. Или нет, не так. Она – пустое место. Ее будто не замечают. И это Алину разозлило. Но она не могла доставить Ганиной такой радости, как демонстрация своего бешенства, поэтому следующая реплика была брошена совершенно спокойным тоном:

– Я знаю, что вы с Брехт объединили усилия. По одиночке-то вам со мной тягаться слабу, вот и скооперировались.

– Макс проболтался?

– Он самый.

– Я так и думала, что не надо его посвящать...

– Брехт не устояла и рассказала обо всем любовнику.

– Хочешь сказать, что у них...?

– А я тебе говорила! – вновь влезла Мира. – Я ж чую, когда между людьми что-то есть... Они начинают одинаково пахнуть. Не зря же говорят: снюхались.

– Так говорят не поэтому, дурочка, – нежно укорила подругу Снежана. И Алина опять поймала себя на мысли, что между ними «что-то есть».

Тут им принесли заказ, и барышни принялись за еду. Снежана ела вяло, ковыряясь в рыбе, будто перед ней не форель, а речная плотва, и в ней одни кости. А вот Мира поглощала свой обед с аппетитом, энергично орудуя вилкой и помогая себе не ножом, а хлебом, который потом макала в подливку и отправляла в рот. В ее манере было много детского, и Алине подумалось, что Снежана в чем-то очень похожа на нее саму. По крайней мере, в выборе партнера (а в данном случае – партнерши, сомнений у Алины больше не осталось) огромную роль сыграл нереализованный материнский инстинкт.

– Ты что так плохо ешь? – спросила у подруги Мира и стянула с тарелки Снежаны кусочек рыбы. – Не нравится, что ли?