Нянька для олигарха - Мельникова Ирина

И снова прежняя обида захлестнула ее. Карасеву никогда не понять, что испытывала она, когда выписывалась из роддома. В отличие от соседок по палате, ее не встречал любящий муж с букетом цветов, и рыдающие от счастья родственники. Домой ее привез водитель начальника розыска. Все ее сослуживцы были в разгоне, и первую неделю лишь по телефону справлялись о ее самочувствии и предлагали свою помощь, от которой она всякий раз отказывалась, потому что хорошо понимала: у ребят своих забот выше крыши. Близился конец года, и начальство требовало «палок» — с раскрываемостью преступлений после ухода Карасева поначалу было неважно.

Она с плохо скрываемой неприязнью посмотрела на Карасева, и он отвел взгляд.

— Ладно, чего там! Дело прошлое! Но я удивляюсь, что ты осталась одна!

— Тебе что, нечему больше удивляться? Своих проблем не хватает?

— Хватает, — согласился он. — Жаль, конечно, но Галина так и не смогла родить.

— Как я думаю, проблема не в тебе, — язвительно усмехнулась Надежда, — слышала, что у тебя есть внебрачные дети?

Карасев блеснул на нее мрачным взглядом исподлобья.

— А вот это тебя не касается.

— Ради Бога, — Надежда выставила перед собой ладони. — Каждый кует свое счастье, как умеет. Я, к примеру, счастлива, что у меня прекрасная дочь, независимо от того, кто ее папаша.

— Чью фамилию она носит? И отчество? — неожиданно спросил Карасев.

— Мое отчество, но твою фамилию, — пожала плечами Надежда, — я думала, тебе это не помешало, тем более алиментов я не требовала.

— Надя, хоть сейчас не ври, — неожиданно тихо сказал Карасев. — Скажи честно, она моя дочь?

Надежда выпрямилась на стуле. Глаза ее сузились.

— Нет, Женя — моя дочь! Только моя, и ничья больше.

— Неужели она никогда не спрашивала, кто ее отец?

— Она знает, кто ее отец, но не слишком желает с ним общаться! — ответила резко Надежда. — И давай прекратим трепаться на отвлеченные темы. Меня сюда не за этим привезли.

Карасев смерил ее внимательным взглядом.

— Прекратим! Я вижу, ты готова поговорить на конкретные темы. Например, рассказать, чем ты занимаешься у Зарецкого?

— Пока ничем! Вхожу в курс дела. Что я могу рассказать, если я сегодня второй день на работе?

— Уже третий, — посмотрел на часы Карасев. — И зная тебя, скажу, за эти дни ты срубила больше информации, чем Би-Би-Си за неделю работы.

— Спасибо за подобную оценку моих способностей, — церемонно склонила голову Надежда. — Раньше ты не опускался до комплиментов.

— Не передергивай карты, дорогая, — Карасев вновь закурил, — я много слышал о твоих талантах. Ты была хорошим начальником угрозыска, просто не надо было спать с Лихоносовым. Ты его изрядно напугала своим темпераментом.

— Я знала, что мужики трепачи, — вздохнула Надежда, — особенно в нашей системе. Он что рапорт написал, или явку с повинной?

— Да нет, по пьяни проговорился. Дружку своему старому повинился, что отправил тебя с глаз долой. Боялся голову потерять. Заусило мужика. Пришлось выбирать: карьера или амуры с офигеной начальницей угрозыска. Выбрал карьеру.

— Врешь ты все, Карасев! — вздохнула Надежда. — У него жена молоденькая, и двое детей малых. Какие амуры, так, мгновенная вспышка, и больше ничего. Как ты говоришь, по пьяни.

— Не скажи, не скажи! — покачал головой Карасев. — Такая лошадка, как ты борозды не портит.

— Слушай, тебе не кажется, что наша беседа приняла фривольный оттенок? Я не хочу обсуждать твои постельные дела, тем более, свои.

— Я согласен, давай перейдем к другим темам.

— Хочу только спросить, зачем я вам нужна? Или наоборот не нужна! Ты понимаешь, похищение людей — крайне неприятная статья. А твои люди меня нагло похитили…

— Надя, — Карасев усмехнулся, — не выдавай себя за простушку. И не думай меня провести. Ты намерено шла к нам в руки. Зачем? Ты ведь поняла, что за тобой наблюдают, нет, поперлась среди ночи за сигаретами. Тут не хочешь украсть, украдешь. Да еще такую женщину!

— Карасев! Для тебя я уже давно не женщина, а бывшая жена. Но ты прав, я намеренно пошла на то, чтобы твои люди схватили меня. Как иначе я могла с тобой встретится? Когда-то мы были вместе, и, знаешь, мне твоя судьба не совсем безразлична.

— А что? Судьба как судьба, не хуже, чем у других. Только откуда вдруг такое желание. Двадцать лет не встречались, а тут вдруг воспылала?

— Я знаю, ты — старый, хитрый мент. Ты во всем видишь подвох. Жизнь нас свела во второй раз. И, может, это судьба. Я не имею в виду того, что было. Этого уже не вернешь. И ты прав, я действительно, кое-что узнала. Это ты, Саша, поставил не на ту лошадку. Ты верой и правдой отрабатываешь свой бутерброд с черной икрой, но при этом напрочь забыл, отмел, переступил через то, что прежде ставил во главу угла.

— Все понятно! Ты решила наставить меня на путь истинный? — Карасев нахмурился. — Учти, я все для себя решил. Мне моя жизнь нравится. Я почти полгода был без работы, а здесь я снова почувствовал себя человеком.

— Человеком? И при этом ты смеешь называть себя человеком? Ты — цепной пес, Карасев! Хозяин командует тебе «фас» и ты рвешь всякого, кто становится у вас на пути. Ты думаешь, Стечкин и Деренталь в случае твоего косяка защитят тебя? Черта с два! Они открестятся от тебя руками и ногами! И ты это понимаешь лучше меня. Ты…

— Ты много на себя берешь, — перебил ее Карасев и поднялся из-за стола. — Много себе позволяешь! Я сам определяю, как мне поступать! И ты, как и прочие радетели, мне не указ. Как-нибудь сам разберусь.

— Сам разберусь… — передразнила его Надежда. — Ты рассуждаешь, как ребенок. Первый класс, вторая четверть. Ты уже столько наворотил! Столько накуролесил.

— Надежда, ты не прокурор, а я — не обвиняемый. Смотрю, хватка у тебя железная. Но у нас с тобой разные пути-дороги.

— Разные, но ты не можешь не понимать, что твоя дорога — прямиком на нары. Я не говорю о такой мелочевке, как неприкрытое давление на прокурора и начальника РОВД. А сколько раз ты незаконно выдавал себя за действующего сотрудника МВД, причем, начальника Главка? Может, следует перечитать Уголовный Кодекс, вспомнить, что подзабылось?

— Слушай, — Карасев побагровел, — ты решила меня пронять? Заставить повиниться в содеянных злодеяниях? Учти, это не пройдет!

— Думаешь, от всех откупишься? Только от совести откупиться не получится. Ты замешан в таких делах, что лучше сейчас идти с повинной…

— Все! Хватит! Смотрю, ты много на себя берешь! Позволь мне самому разобраться со своими делами.

— Разбирайся! Давно пора! К примеру, почему твои киллеры не столь удачны, как тебе бы хотелось. Конечно, удачи у них случаются, равно как и неудачи. Тебе фамилия Дорин ничего не говорит?

Карасев покачал головой.

— Абсолютно ничего! Первый раз слышу.

— Напомню, если вылетело из головы. Дорин — глава фирмы «Промстройэнерго», у которого вы наглым образом отобрали векселя Коржавинского ЦБК. Это уже не просто грабеж, это разбой. А покушение на убийство?

— Какое покушение?

— Покушение на Дорина. Твой человек вывез его за город, столкнул в колодец, но не убил, только ранил. Теперь Дорин оклемался и дает показания. И знаешь кому? Ребятам из Управления собственной безопасности МВД. Потому что твой человек до сих пор служит в милиции.

— Чушь! Конкретная чушь! — пробормотал Карасев. — Первый раз слышу об этом Дорине.

— Это уже твои проблемы. Не слышал, тем хуже для тебя. Слышал, намотай себе на ус. Хуже, если наезд на Дорина был совершен с твоей подачи. Ты, вижу, в таких делишках преуспел. Видела сегодня, как вы прессовали прокурора!

— О чем вы с ним договорились? — быстро спросил Карасев. — Ты провела у него больше часа.

— Мы с ним пили чай и закусывали пирожками с капустой. Вы ж его чуть голодом не уморили!

— А ты, выходит, спасла? И вышла от него с крайне довольным видом.

— И это тебе доложили? Что ж, я польщена!

— И все-таки, зачем ты побывала у прокурора, а затем у начальника милиции? Ты хотела перетянуть их на свою сторону?

— Нет, милый мой! Это твои приятели во главе с тобой пытались уломать их! Заставить, не мытьем, так катаньем закрыть глаза на ваши половецкие пляски вокруг комбината. Слава Богу, они понимают, что им выгоднее соблюдать закон, чем манипулировать им в угоду некоторым изрядно зарвавшимся олигархам. Оно ведь так, сегодня олигарх, а завтра «Матросская тишина», небо в клеточку и роба в полосочку.

— По-о-онятно! — протянул Карасев язвительно. — А ведь я поначалу не придал значения, что в окружении Зарецкого появился новый человек. Баба — бывший начальник угрозыска. Баба, которая отбилась от киллеров. Нет, Надежда, ты даже не мина, ты фугас под нашим бронепоездом.

— Бронепоезд ваш на дутых шинах, Карасев. Хватит гвоздя, чтобы притормозить его, а после уничтожить прямой наводкой.

— И что за гвоздь ты нам приготовила?