Далекое эхо - Макдермид Вэл

Когда же Макленнан на него поднажал, уточняя, что именно он имеет в виду, у парня взыграла мужская гордость, и он замкнулся как устрица. Тем не менее при дальнейшем допросе он признался, что у него с Рози настоящего полового сношения ни разу не было. Они ласкали друг друга, и только. Рози была не то чтобы ханжой, но не желала идти до конца. Он бормотал насчет того, что именно они делали ртом и руками, но утверждал, что этим все и ограничивалось.

Так что Брайан Дафф был в каком-то смысле прав, когда говорил, что его сестра порядочная девушка. Пожалуй, в этом отношении Рози далеко было до настоящей разбитной девицы. Но все эти сведения о ее сексуальных предпочтениях ничуть не приближали его к обнаружению убийцы. В глубине души он предполагал, что, скорее всего, встреченный Рози в ту ночь мужчина — тот же самый, что взял ее силой, а затем убил. Это мог быть Алекс Джилби или кто-то из его друзей. Но мог и не быть.

Его коллеги-детективы спорили о том, почему этот неведомый ухажер так и не объявился.

— Что, если он женат, — предположил Бернсайд.

— А может, боится, что мы пришьем ему статью, — цинично добавлял Шоу.

Все это были достаточно разумные соображения, но, они не меняли внутренней убежденности Макленнана. Несмотря на все теории Лоусона о сатанистских ритуалах, ни один из священников, с которыми беседовал Бернсайд, ни о чем подобном в округе не слышал — притом что уж местные священники получили бы такую информацию в первую очередь. В каком-то смысле он даже почувствовал облегчение: не было нужды отвлекаться на ложные следы. Он был уверен, что Рози знала своего убийцу, что она спокойно, без малейшего страха отправилась с ним в ночь.

Точно так же, как поступили нынче тысячи других женщин по всей стране. Макленнан отчаянно надеялся, что они затем мирно уснут в своих постелях.

А в трех милях от них в Страткиннессе Новый год встречали совсем в ином настроении. Здесь не было елки и рождественских украшений. Поздравительные открытки кучей валялись на полке. Телевизор, обычно не выключавшийся весь день первого января, молчаливо темнел в углу мертвым экраном. Эйлин и Арчи Дафф съежились в своих креслах перед нетронутыми стаканчиками с виски. Тягостное молчание было исполнено уныния и горя. В душе Даффы знали, что никогда больше не испытать им радости и счастья на Новый год. Зимние праздники отныне навек омрачены для них смертью дочери. Пусть другие веселятся, но им оставалось лишь горевать.

В закутке для мытья посуды на пластмассовых стульях сгорбились Брайан и Колин. В отличие от родителей напиться на Новый год трудности для них не составило. Со дня смерти Рози им вообще оказалось легче легкого вливать в себя спиртное до тех пор, пока рука может донести стакан до рта. Их ответом на трагедию стал не уход в себя, а, наоборот, выплеск эмоций. Все держатели пабов в Сент-Эндрюсе уже смирились с пьяными выходками братьев Дафф, опасаясь вызвать ярость у своей пьяной клиентуры, придерживающейся того мнения, что Колин и Брайан заслуживают исключительного сочувствия.

Сегодня бутылка «Беллз» уже опустела наполовину, когда Колин посмотрел на часы и сказал:

— Мы его пропустили.

Брайан поднял на него затуманенный взгляд:

— Ну и что? Рози теперь вообще никогда не встретит Новый год.

— Да. Но где-то там ходит по земле тот, кто ее убил, и, наверное, бокал поднимает, празднует, что не попался.

— Это они. Я уверен, что это были они. Видел снимок в газете? Ты видел более виноватые рожи?

Колин осушил до дна свой стакан и, согласно кивнув, потянулся за бутылкой.

— Рядом никого другого не было. Притом они сказали, что она еще дышала. Так что если это не они, куда же делся убийца? Не растаял же в воздухе?

— Мы должны принести новогоднюю клятву.

— Какую? Ты что, собираешься снова бросить курить?

— Я серьезно. Мы должны дать торжественное обещание. Это самое меньшее, что мы можем сделать для Рози.

— Что ты имеешь в виду? Какое торжественное обещание?

— Все просто, Кол. — Брайан налил стакан доверху и выжидающе поднял его. — Если копы не добьются от них признания, добьемся мы.

Колин на миг задумался, затем поднял свой стакан и чокнулся с братом:

— Если копы не добьются признания, добьемся мы.

11

Мощные руины замка Рэйвенскрэйг высятся на скалистом мысу между двумя песчаными бухточками, с которого открывается великолепный вид на Фортский залив и его окрестности. К востоку тянется каменная стена — защита от моря и разбойных нападений. Она идет до гавани Дайсарт, теперь сильно обмелевшей, но когда-то представлявшей собой богатый и оживленный порт. В глубине бухты, где берег изгибом отходит от замка, за голубятней, в которой до сих пор гнездятся голуби и морские птицы, там, где стены сходятся под острым углом, находится маленькая дозорная вышка с крутой крышей и узкими бойницами в стенах.