Свидетели Времени - Тодд Чарлз

Замолчал и Ратлидж. Так тяжело сознавать, что мужчины в расцвете сил ушли и никогда уже не вернутся. На фронте они об этом не задумывались. В Остерли тоже много потерь — в их числе сын мясника и племянник миссис Барнет. А некоторые остались калеками и учатся теперь плести корзины для продажи. Один из лучших парней Остерли вернулся слепым. Два мальчика из церковного хора остались сиротами, их мать умерла от испанки, а отец погиб на войне. Жители поговаривают о том, чтобы соорудить памятник всем, кто погиб на войне.

Ратлидж вспомнил о мемориале в Лондоне. «Вечная память павшим», — было написано на нем. Каждый ноябрь к нему возлагают венки и читают молитвы по тем, кто не вернется домой. Никогда.

Он опечалился, вспомнив о тех, кто пропал без вести. Они все еще лежат на полях Фландрии, зарытые так глубоко в изрытую снарядами землю, что даже фермерский плуг не обнаружит их. Ботинки могут дольше сохраниться или каски, но со временем даже кожа разрушается, а железо ржавеет и рассыпается. И спустя несколько лет их покроют пшеница, горошек или виноградники. Ни деревянных крестов, ни мраморной плиты. Слышат ли они благодарные молитвы тех, кто ныне жив? И сколько времени эта благодарность продлится?

Он очнулся. Блевинс в это время продолжал говорить:

— …Отец Джеймс пережил войну и эпидемию испанки. Храбрым был, но не бравировал храбростью. Любой скажет вам — он многих сумел вернуть на путь исправления. Но не Уолша. С ним не было шансов. Не знаю, как в вашей практике, но в моей такие гиганты — всегда недоумки. Зато эти чудовища обладают взрывным темпераментом. Отец Джеймс мог совершить фатальную ошибку, желая усовестить его.

— Безусловно, в ваших рассуждениях есть смысл, — согласился Ратлидж. — Но если говорить об Уолше… Я думал о размере следа, оставленного под кустом сирени. Он ведь был небольшим?

Кажется, этот вопрос вызвал раздражение Блевинса.

— Да, тот след потонет в следе от лапы Уолша, — неохотно подтвердил он. — Мы сняли его отпечаток и теперь, конечно, станем примерять каждому подозреваемому. Вы ведь понимаете, что это означает?

На этот раз Ратлидж предоставил Блевинсу самому ответить на свой вопрос.

— Это говорит о том, что у Уолша мог быть сообщник небольшого роста.

Хэмиш, долгое время не подававший голоса, не вытерпел: «Сумма, которую стащили, явно мала для двоих».

— Так у Силача был помощник на представлении? — Ратлиджа удивил тот факт, что никто из свидетелей и жителей ни разу не упомянул об этом. — Но это означает, что Уолш должен был ему полностью доверять.

— Нет, нет, он один работал на представлениях, насколько нам известно, — отозвался Блевинс. — У него нет денег, чтобы нанять помощника. Правда, несколько месяцев назад с ним работала женщина, говорят, она ему была нужна для того, чтобы молодые леди не отказывались садиться на скамью — их пугал Уолш, чему я не удивляюсь, а она их уговаривала. Но кража со взломом — совсем другое дело. Здесь нужен тот, кто будет стоять на стреме. Сообщник спрятался под сиренью, и его не могли видеть ни со стороны церкви, ни соседи.

Кажется, Блевинс был в этом убежден. Ратлидж оставил пока эту тему.

— Как насчет других мест, где были представления Уолша? Происходили там подобные происшествия?

— Я об этом тоже думал. Пока мы работаем с подозреваемым, но не добились от него ничего, кроме проклятий. Не хотите его допросить?

— Что ж, думаю, вреда не будет.

— Мы на него надели кандалы, чтобы немного притих.

Инспектор взял ключи и повел Ратлиджа к камерам.

— Его не здесь будут судить, — сказал Блевинс, отпирая дверь. — В середине следующей недели мы отвезем его в Норидж. Здесь мы больше привыкли к пьяным дебоширам, мелким кражам, мужьям, которые занимаются рукоприкладством время от времени и никак не поддаются, не хотят учиться на своих ошибках. А те убийцы, что за несколько лет появлялись, были сами так напуганы тем, что совершили, что не представляли угрозы окружающим. Но Уолш — другое дело. Этот человек опасен.

Когда Блевинс открыл дверь в камеру, они увидели Уолша, сидевшего на железной койке. На лице кровоподтек, руки и ноги скованы, кандалы соединяла тяжеленная цепь.

Он выжидающе посмотрел на полицейских. Блевинс сказал:

— Ты уже встречался с инспектором Ратлиджем. Чуть не сбил его с ног. На твоем месте я бы больше не пытался. Он из Лондона.

У Уолша на лице появилось удивление.