Нежное дыхание смерти - Малышева Анна

Даша вздохнула и стала расчесывать волосы. Попутно она делала несколько дел сразу – слушала сводку погоды по радио, смотрела в окно и думала об Игоре Вадимовиче. И ни до чего не додумавшись, легла спать, сказав себе: «Утро вечера мудренее».

Но утро не прибавило ей ни мудрости, ни уверенности в том, что поступает она правильно. Она переговорила по телефону с невероятно злой Ольгой – во время ее дежурства случилась двухчасовая истерика с только что прибывшим пациентом, и теперь та была выбита из колеи. Ольга поклялась Даше никогда больше не соглашаться на подмены, потому что не желает страдать за чужие грехи, а та заверила сменщицу, что ее услугами больше не воспользуется. Отношения между девушками отнюдь не улучшились.

Потом Даша устроила постирушку, приготовила обед и съела его. Попыталась сосредоточиться на недавно купленном романе. Купила она его по совету Аркадия, и принадлежал он перу его любимого писателя – Генри Миллера. Роман назывался «Черная весна».

Даша прочла первую страницу несколько раз и поняла, что сосредоточиться не сможет. Тогда она взяла папку с эскизами и снова просмотрела их. Урод, девушка с цветами на груди, монах, смерть, восточный принц… Она хорошенько запомнила каждый из рисунков и сложила их обратно в папку.

«Мне придется выяснить, похожи ли статуи на рисунки. Уж на статуи-то я посмотрю. Надеюсь, мне опять покажут клуб… Но для этого надо стать его членом, от этого никуда не деться… Придется выбирать – или отказаться от участия в деле, или вляпаться по уши, да так, что не будешь знать, как выбраться. Наверное, только так и возможно что-то выяснить. А иначе кто покажет статуи и бумаги мне – посторонней? Лариса вроде незлая баба, она поможет, если как следует попросить…»

Взгляд Даши упал на колготки, которые она вчера сняла, вернувшись домой. Они были разорваны туфлями Ларисы, и девушка подумала, что ей дорого обойдется столь частое хождение в клуб. Она достала деньги Игоря Вадимовича и решила пока что оставить их у себя.

«Хоть колготки компенсирую. В конце концов, он сам этого хотел… Но если он еще раз заикнется о том, что «хочет»…»

Игорь Вадимович позвонил вечером, когда она уже забеспокоилась. Девушка поймала себя на мысли, что ежедневно посылает его к черту, а потом боится, что он не позвонит и не приедет. Так было и теперь. Одна она не решилась бы пойти в клуб. И кроме того, Даша прекрасно отдавала себе отчет в том, что без руководства ей будет трудновато.

«Он хотя бы что-то знает и может», – думала она, кладя трубку после того, как разрешила приехать за ней. Говорила Даша строго и сухо, но и в его голосе не услышала вчерашнего смятения – Игорь Вадимович был корректен.

На этот раз она надела поверх колготок темные шорты, застегнула укороченную кофточку и решила, что выглядит если не лучше, то уж не хуже, чем остальные обитательницы клуба. В начале восьмого услышала короткий сигнал во дворе и спустилась по лестнице, не оборачиваясь на любопытствующие расспросы Настасьи Филипповны.

Он не вышел ей навстречу – только распахнул дверцу.

«Ого, качество обслуживания ухудшилось. Что это такое с ним? Обычно мужики, когда получают отказ, делают вид, что ничего не случилось…» И она вспомнила несколько примеров из собственного опыта, богатого приставаниями и отказами. «Правда, после этого частенько вообще перестают здороваться…»

Даша не собиралась начинать разговор. Она смотрела в окно, когда услышала его голос:

– Вам следует быть осторожней.

Что? – Даша резко повернула голову, удивленная больше всего тем, что Игорь Вадимович, обычно избегавший прямых суждений о чем-либо, вдруг выразился так категорично. – Где я должна быть осторожна? В клубе?

– Вообще, – зловеще сказал он, и у нее что-то оборвалось в груди. Теперь Даша не сводила с него глаз.

– Вы что-то узнали? – упавшим голосом выдавила она вопрос.

– За вами кто-то следит, – сказал он, не поворачивая головы. – Я заметил это вчера. Вас ждали у подъезда. Если бы я не проводил вас, кто знает…

– Как?!

Девушка чуть не умерла на месте от страха. Она вспомнила, как вчера, поднимаясь по лестнице, слышала внизу чьи-то шаги. Еще подумала, не заявился ли к Настасье Филипповне сынок. Тогда ей точно был бы обеспечен веселый вечер. Сынок выказывал недюжинную нежность к Даше, впрочем, нежность эта хорошо уживалась с ненавистью. Даша, в свою очередь, испытывала к сынку-алкоголику ненависть без примеси инородных чувств, так что визиты эти быстро переросли в большие баталии. А устоять против удвоенных сил противника было просто немыслимо. Но теперь стало понятно, какие все это пустяки по сравнению с тем, что сказал Игорь Вадимович.

– Вы уверены? – Она лихорадочно завертелась на своем месте, оглядываясь назад. – А сейчас за нами никто не едет?

– Умница, вот сейчас это и выясню… – ответил он и прибавил ходу.

Машина понеслась по проспекту, лихо минуя перекрестки и не реагируя на светофоры. Даша несколько раз зажмуривалась, ожидая, что их остановит милиция еще прежде, чем они врежутся во что-нибудь. Но Игорь Вадимович оставался невозмутимым. Наконец скорость стала нормальной, если не сказать – небольшой. Машина оказалась на Университетской набережной и медленно поползла к мосту. Даша не переставала оглядываться.

– А сейчас?

– Сейчас никого нет, – ответил он и, закурив, посмотрел наконец на Дашу. Та виновато отвела взгляд. – Можно было предположить, что за вами уже начали следить… Почему я раньше не подумал об этом?

– А кто… Кто следит? – спросила Даша, ни жива ни мертва от страха. – Тот, кто убил Аллу?

– Странно, что он раньше не взял вас на заметку. – Игорь Вадимович продолжал размышлять вслух. – Я даже удивлен, что он бездействовал… Да, милая моя, это перестало мне нравиться…

– Вот как? – истерически всхлипнула девушка. – А мне давно перестало нравиться! Еще тогда, когда вы предложили мне вступить в клуб.

– А при чем тут клуб? – поморщился он. – Ну, успокойтесь! Возьмите сигарету.

Даша взяла и закурила. Легче ей не стало, но теперь у нее хотя бы нашлось занятие. Иначе она заревела бы, как маленькая, и опозорилась бы перед Игорем Вадимовичем. А ей меньше всего хотелось, чтобы он видел ее слезы.

– Вы уверены, что за мной следили? – спросила она, докурив сигарету до конца и выбросив окурок в пепельницу. – Может быть, сосед вошел в подъезд? Почему вы так решили?

– Ну, я еще кое-что соображаю! – возразил ее спутник. – Например, могу отличить манеры человека, который спокойно вошел в родной подъезд, от манер человека, который ни в коем случае не желает, чтобы его увидели. А я его увидел.

– Кто он? Вы рассмотрели? Игорь Вадимович пожал плечами: