Остатки былой роскоши - Соболева Лариса

– Оставьте! – взвыл Ежов. – Оставьте же ваши суеверные бредни! Это невозможно слушать! Вы взрослый человек, а несете такой идиотизм, от которого уши вянут. – Валентин Захарович схватил телефон и отдалился в угол. Через минуту он разговаривал с женой: – Аля? Аля, это я... – Пауза, наполненная молчанием в гостиной и неразборчивыми ругательствами, доносившимися из трубки. – Аля, подожди, дай объяснить... Аля, пойми, у меня очень, очень серьезные неприятности...

Видимо, Аля бросила трубку, наговорив мужу гадостей, потому что Валентин Захарович подавленно вздохнул и вернул телефон на место, посматривая на всех с опаской. Но опасался он напрасно, потому что его разговор с женой сейчас совершенно не интересовал остальных членов их семерки. Им даже в голову не пришло прислушиваться к лавине оскорбительных слов, доносившихся из трубки, и насмехаться над Ежовым, человеком с болезненным самолюбием.

– Так что же получается, – заполнил паузу Сабельников, которого нахалята вдруг совсем перестали беспокоить, – Рощина живым, что ли, зарыли, а потом отрыли?

– О господи! – воскликнула Зина. – Ни один дурак не даст закопать себя живьем. Только в дешевых романах такие выкрутасы можно найти.

– А вы читаете лишь дорогие романы? – с невинной физиономией спросил Медведкин, но именно эта невинность выглядела вызывающей.

– На что вы намекаете? – взвилась Туркина и подскочила с кресла.

– Боже упаси мне намекать вам, – все с той же невинностью сказал Арнольд Арнольдович. – Я просто хотел сказать, что Гюго не писал дешевых романов.

– При чем тут Гюго? – окрысилась Зиночка, очевидно, незнакомая с Гюго. О, как она была не похожа на Зину в кабинете, на банкете, на открытии выставки, на сцене театра, где выступала в качестве почетного гостя, и так далее. События двух суток превратили ее из королевы в базарную бабу.

– Заткнитесь! – Мэр оставался мэром и в неофициальной обстановке, по крайней мере, его слушались – приказ подействовал. – Надоели! То одни лаются, то другие... Лучше подумайте, как нам выбраться из тупика. И первый вопрос на повестке ночи у нас стоит такой: куда сбежал покойник?

– Вопрос, конечно, очень интересный, – хихикнул Бражник, но сразу же помрачнел: – Извините, это чисто нервное. Давайте плясать от печки. Идея с двойником теперь отпадает, так? Ким умер три месяца тому назад, четверо из нас семерых видели его в гробу, так? – Заметив недоверие на лицах Ежова и Туркиной, добавил: – Я лично могу засвидетельствовать, что похоронили Кима, и никого другого. А вот как ему удалось выбраться из могилы... Простите, это уже из области фантастики. Допустим, как в дешевом романе, его закопали живьем, а потом откопали. Но это невозможно! Кима хоронили днем, рядом было вырыто еще несколько могил. Следом за нами делали захоронения, следовательно, днем, после наших похорон, откопать могилу, чтобы достать Кима, не могли. Это возможно сделать только ночью. Выходит, он должен был пролежать под землей несколько часов, а кислород у него закончился бы за каких-то полчаса...

– Почему вы не допускаете мысли о существовании потустороннего мира? – взял слово Хрусталев, ему не хватало только трибуны. – Он есть. Сегодня вам представили доказательства, а вы, наоборот, разуверились в этом. Странно, понимаете ли! Вы упорно стоите на позициях Фомы неверующего. Вспомните предыдущую ночь и часовню. Кто мне объяснит исчезновение Рощина из часовни? Ну-ка, марксисты-ленинисты, давайте. Ага, не можете! Сегодня мы не нашли труп в гробу и пытаемся разложить события в соответствии с принципами материализма, а его время проехало. Потому к единому мнению не приходим, но есть данность: Рощин вышел из могилы. Это называется перемещение в пространстве, что вполне объясняется оккультными науками. А вы никак не хотите принять этот феноменальный факт, разрушающий ваше окостенелое мировоззрение.

– Фантастика или реалия, меня это не интересует! – взорвался Ежов. – Рощин гуляет на свободе. Меня не волнует, каким образом он вылез из гроба. Я хочу знать, куда он сбежал и где находится сейчас. Он подготовился и теперь начнет нас забивать, как скот, о чем нагло предупредил. А я, знаете ли, еще намерен пожить.

– К этому я и вел, пока меня не перебили, – спокойно сказал Бражник, бросив взгляд на Хрусталева. – Нам надо вычислить, где прячется наш покойник. Вот и все.

– Уф, – устало выдохнул мэр и потянулся к стакану с виски, у него уже не осталось сил на бодрствование. – А любовница? Может, он спрятался у нее?