Два гения и одно злодейство - Соболева Лариса

– Ни то ни другое, просто констатировал факт.

– Значит, хотел унизить. Понимаешь, Влад, унизить другого невозможно, не унизив себя, особенно в присутствии посторонних.

– Вовик, ты слишком мнительный. Я сказал без задней мысли, а ты умудрился выстроить целую концепцию о несуществующем унижении.

– Володя, спой еще, – попросила Полин.

– Пожалуйста. – Он взял гитару и с удовольствием заметил появившуюся скуку на физиономии Влада, видно, пение маляра поднадоело, не он в центре внимания. – Полин, пою для тебя. Слова и музыка мои!

Это прозвучало как вызов: получай, змей, буду петь до утра назло тебе! Так бессовестно, на глазах у всех, охмурять Полин… Скотина! И пел долго.

Француженки свернулись калачиком и посапывали, Влад тоже прилагал усилия, чтобы не впасть в дрему, одна Полин внимательно слушала, не уставая. Настала пора удалиться на покой. Володька уступил свою комнату Софи и Одетте, Влад оккупировал гостевую. Провожая девушек наверх, Полин задержалась на лестнице:

– Иди к Владу, там удобный диван.

– Нет уж, спасибо, я тут на софе прилягу. Он же храпит, ты разве не знаешь?

– Откуда мне знать, – ответила полусонная Полин. – Спокойной ночи.

– Угу, тебе того же, – буркнул Володька и добавил: – Предложила бы половину своей кровати, я бы согласился.

Не услышала. Тем лучше. Зато выяснил, что с Владом у нее «лямурных» отношений нет. Ну и что? Смотрит она на Володьку, как на дитятко, это неприятно.

Подбросив дров в камин, послушав их трескотню и полюбовавшись прозрачными языками пламени, подошел к холсту. Откинув покрывало, придирчиво осмотрел фигуру на полотне, затем отошел на расстояние и, зажмурившись, постарался выбросить картину из головы, чтобы увидеть ее глазами человека, не имеющего ничего общего с живописью. Такое возможно. Надо только полностью забыть ее. Тогда заметишь неудавшиеся детали, недочеты, ошибки и лично убедишься – воздействует картина или нет.

Володька открыл глаза и сфокусировался на холсте. Внутри радостно екнуло: толком не прописанная, но живет. В полумраке, с отблеском света от камина, Луиза показалась мистически реальной. Всего несколько дней работы! Ни один маститый художник, корпевший над полотнами месяцами, в жизни не поверит, что Володька – никто и имя ему никак – способен создать нечто потрясающее за несколько дней. Он долго готовится, ищет, а потом, берясь за кисти, становится не хозяином руки, а всего лишь механическим исполнителем. Некто, дремлющий в нем, вдруг просыпается, водит кистью, заставляя беспрекословно подчиняться. В такие минуты становится немножко страшно и щекочет в горле… Закрыв холст, повалился на софу, чувствуя усталость и приятное покалывание в расслабленном теле. Но Луиза с полотна не позволяла заснуть, возникала в воздухе. Смысл – вот в чем тайна, чтобы смысл дошел до других…

По лестнице кто-то тихонько спускался. Полин. Ступала осторожно, боясь потревожить спящего Володьку. Прошла в кухню. Он бесшумно последовал за ней. Полин налила воду в стакан. Подкрался сзади:

– Почему не спишь? – прошептал. Она как-то глухо охнула, выронила стакан и закрыла лицо руками. – Это я, Полин, ты чего?.. – и наклонился за осколками, когда собрал, увидел, что Полин так и стоит, закрывшись руками и дрожа. Он встряхнул ее за плечи. – Полин!

– Господи, как ты меня напугал! Никогда так не делай больше.

Неподдельный ужас в ее зрачках привел в недоумение Володьку:

– Да что я такого сделал? Присядь. Прости меня, Полин, я не хотел.

– Дай воды, я хочу пить.

Он протянул другой стакан, наполнив водой, присел на корточки перед ней:

– Чего ты так испугалась? Чужих здесь нет, кого бояться?

– Неожиданность, Володя, неожиданность… Она страшней ожидания.

– А чего ты ждешь?

– Ничего, – встрепенулась Полин. – Я просто так, к слову…

– Дай мне руки. Ого, они холодные, как морозильная камера. Ну вот, ты уже улыбаешься. Видишь, не стоит впадать в шок даже из-за ожидаемой неожиданности.

– Постараюсь. Ладно, иди отдыхай.

Полин поднялась со стула, встал и Володька. Не расходились.

– Должна признаться… Я ведь начала паниковать под водой… В общем, спасибо за спасение.

– Ах, это… – протянул он и вдруг удивился: – И это все?!

– А что еще? – Полин не поняла шутливого тона, видимо, не отошла от испуга.

– Здрасте вам! Я ее вытащил из бурлящего водоворота, чуть сам на дно не пошел раков кормить! А она сначала вообще никак, а теперь вот так: спасибо, и все! Мало.