Не тронь гориллу - Дациери Сандроне

Это был один из тех редких вечеров, когда я сожалел, что у меня больше нет контракта с агентством. Задания по слежке оплачивались почасово, и мне удавалось неплохо заработать на трюке с мгновенной пересменкой, не накачивая себя амфетаминами, как почти все остальные сотрудники. Я сразу же узнавал тех, кто провел смену в ночной охоте: у всех были выпученные глаза и говорливость, как у пулемета.

Я надел рюкзак, закрепил его понадежнее и направился к стене, вдоль которой тянулась протоптанная тропинка.

Место, которое я выбрал, чтобы перебраться на территорию виллы, находилось рядом с опорой высокого напряжения. Стена отстояла от нее примерно на метр. По верху стены тянулась колючая проволока, закрепленная на остро заточенных железных штырях. У меня на руках были диверсантские перчатки, так что, преодолевая это препятствие, я почувствовал разве что щекотку. Эти перчатки, специально изготовленные для американской армии, я приобрел, чтобы круто выглядеть на курсах по выживанию. Они были изготовлены из прочной, но эластичной кожи, усиленной слоем кевлара на ладони.

Я стал осторожно взбираться по опоре, старясь касаться ее только перчатками и солдатскими башмаками. Это давалось нелегко, и пришлось напрягать все мышцы, которые еще сильно болели, чтобы добраться до нужной перекладины, откуда я перешагнул на стену. Глядя с трехметровой высоты, я стал искать место, куда можно спрыгнуть.

Несмотря на полную луну, в зеркальные очки мне не удавалось ничего разглядеть, но в вечер праздничной вечеринки я облазил поместье вдоль и поперек и хорошо знал, что ждет меня внизу, включая охранную сигнализацию. Я оттолкнулся от стены и с шумом приземлился на сырую траву, ударившись о землю так, что сбилось дыхание. Глубоко хватанув воздуха, замер и стал вслушиваться в окружающие звуки. Легкий ветерок слегка шелестел в листве кустарника. Неподалеку раздавалось ровное электрическое жужжание. Больше ничего. Я поднялся и зашагал, пытаясь выглядеть тенью среди теней.

Мне помнилось, что на поляне, заросшей травой, фотоэлементы сигнализации были установлены таким образом, чтобы их не заставили сработать случайные зверьки. Если я правильно сориентировался, они должны были начинаться от первого ряда деревьев, который мне предстояло преодолеть. Слепой сектор находился в метре от земли. Я снял рюкзак и осторожно протолкнул его вперед. Никаких сирен. Слегка разбежавшись, я прыгнул вперед ласточкой, больно ударившись грудью о землю. Уф, становлюсь староват для таких игр.

Фонари, окружавшие виллу, ярко горели, освещая ту стену, к которой я направлялся. Проскользнул между деревьями, стараясь не попасть в зону обзора из окон сторожей, повторил, на этот раз менее болезненно, прыжок ласточкой и понесся по английскому газону, подступавшему к самому дому. Я бежал, согнувшись, представляя, как отлично меня видно отовсюду, и ожидая каждую секунду выстрела из лупары, ружья с обрезанным стволом, любимого оружия итальянских сторожей и членов мафиозных семейств.

Насколько я помнил, датчики охранной сигнализации крепились на всех окнах, а в основных помещениях виллы были снабжены сенсорами движения. Таким образом, единственным местом, через которое я мог попасть внутрь, оставалось окошко подвала почти на уровне земли. Сначала подвал использовался как дровяной склад, затем его решили переделать в кладовую для хранения продуктов и на окошко еще не успели поставить датчик. Окно представляло собой деревянную раму с квадратными стеклами, которые защищали металлические стержни, вмонтированные в стену.

Я опустил рюкзак на землю, достал из него набор юного взломщика: широкий скотч, резиновый молоток и алмазную пилку. Готовя снаряжение, я посчитал, что этого будет достаточно. Сведения почерпнул из литературы, где упоминались кражи со взломом, а также из переписки с Компаньоном. Хотя он понимал в этом больше меня, как практически во всем, он категорически отверг предложение занять мое место, считая затею самой дурацкой в этом веке, надеясь, что я откажусь от задуманного. Я сожалел, что пришлось втянуть его в это дело, но пока еще никто не придумал, как нам разделиться.

Я сменил перчатки на резиновые, залепил один квадрат стекла скотчем и, собравшись с духом, ударил по нему молотком. Мне показалось, что шум удара разнесся на добрый десяток километров, но стекло осталось на месте. Я мысленно увеличил силу в дрожащей руке и саданул молотком с большей энергией. С треском, показавшимся мне взрывом в Хиросиме, стекло уступило. Несколько мелких осколков, несмотря на скотч, со звоном упали внутрь.