Алмазный эндшпиль - Михалкова Елена

Из-под лестницы сверкнули белки глаз, и Генке показалось, что там не Игорь, а какой-то крупный зверь притаился и ждет.

– Сначала встань возле двери, спиной сюда, – вполголоса приказал Савушкин. – Я посмотрю.

Генка подчинился. Дымов предупредил, что он похож на Вермана разве что небольшим ростом, но весь расчет был на то, что в подъездном сумраке Белов вряд ли успеет приглядеться.

Игорь удовлетворенно кивнул: определить, кто стоит у двери, было невозможно. Он нащупал в кармане складной нож и шепотом окликнул:

– Эй! Я готов. Звони нашим.

Обхватил покрепче рифленую рукоять, выбросил лезвие и взмахнул рукой, примеряясь. Серебристый язык с тихим змеиным свистом рассек воздух.

– Мы на месте, – доложил Генка. – Готовы.

Двадцать секунд спустя в квартире на пятом этаже карман у Антона Белова завибрировал, и тут же грянула бойкая «Хава Нагила».

– Это Верман, – сказал Антон, доставая телефон. – Что-то случилось. Да, слушаю! – это относилось уже не к Майе, а к звонившему.

– Белов? – торопливо спросил Моня, не здороваясь. – Мне нужно с вами поговорить-быстро-сейчас же. Я у вас-жду внизу-приходите скорее-только без нее.

– Что произошло?! Где вы?!

Верман помолчал, а затем прошелестел:

– Пожалуйста…

И повесил трубку.

Антон подскочил к окну, перегнулся наружу. Никого – ни машин, ни людей. Как выразился Верман? «Я у вас, жду внизу».

Он перезвонил, но телефон оказался занят. Гудки за гудками, гудки за гудками… Ждать было нельзя – его просили поторопиться.

– Он в подъезде, – вслух подумал Белов. – Черт, значит, действительно что-то случилось.

– Кто в подъезде? Моня? – не поверила Майя. – Зачем?

– Сейчас выясню. Сиди в квартире, не выходи. Скорее всего, мы поднимемся минут через десять.

Антон не добавил, что ювелир не хотел впутывать Майю. И голос у Вермана был какой-то непривычно однотонный. Что могло так напугать его?

Он уже зашнуровывал кроссовки в коридоре. Майя стояла рядом, испуганно вцепившись в косяк.

– Не бойся, я скоро. Постараюсь притащить Вермана сюда.

Майя кивнула. Он видел по ее глазам, что ей не по себе, но успокаивать женщину времени не было: Моня просил спуститься сейчас же. Как-то он странно сказал… «Немедленно, сейчас же?» Нет, по-другому. Впрочем, неважно.

Антон вышел из квартиры и услышал, как скрипнула за его спиной дверь. Майя даже не стала закрывать замок. Он быстро побежал вниз по лестнице. Четвертый этаж, третий, второй… С площадки ему бросилась в глаза сутулая фигура, отчего-то уткнувшаяся лицом во входную дверь – точно водящий в прятках.

– Моня! – окликнул Белов, сбегая к нему. – Верман!

После ухода Антона Майя подошла к окну, растерянно поглядела вниз. Что-то очень не понравилось ей в звонке ювелира. Моня – тут? В ее подъезде? Но он никогда не бывал здесь прежде. Во дворе не видно даже местных старух – так у кого же, интересно, он узнал код, чтобы попасть в дом?

Конечно, дверь могла быть и открыта… Кто-то случайно вышел и оставил ее распахнутой, хотя и это странно: дверь тяжелая, закрывается сама. Или Моню впустили в подъезд жильцы, выходившие ему навстречу. Могло такое случиться? Конечно, почему бы и нет…

«Что ты так привязалась к этой двери? – сердито спросила себя Майя. – Вошел и вошел. Не взломал же он ее, в конце концов! Ты думаешь совершенно не о том! Зачем ему понадобилось приезжать сюда – вот в чем вопрос!»

Однако мысли Майи отчего-то упорно возвращались к тому, каким образом Верман оказался внутри. Вариант с соседями казался наиболее вероятным. Но тут Майя вспомнила то, что сразу успокоило ее: пару месяцев назад Сема Дворкин привез ей ювелирную горелку, и она по ошибке указала ему этот адрес вместо того, где жила последний год. Жильцы были очень удивлены, увидев Сему с горелкой в руках, а Майя после долго извинялась и кляла свою рассеянность. Наверное, с той поездки он запомнил код, а сегодня сказал его Верману.

Майя еще додумывала эту мысль, а руки ее уже сами набирали знакомый номер. В отличие от Антона, она звонила не Моне – она звонила Дворкину.

Ювелир снял трубку после первого же гудка.

– Сема! – Майя заговорила торопливо, перебивая его «здравствуй, голубка». – Сема, вы называли Верману код моего подъезда?

Дворкин помолчал. Это молчание продолжалось не больше пары секунд, но Майе оно показалось невыносимо долгим.

– А это мы сейчас у него самого спросим, – задумчиво сказал Сема. – Верман! – позвал он. – Верман, послушайте! Не выдавал ли я вам военную тайну, дабы вы могли попасть к безмерно уважаемой мною…

Майя отшвырнула трубку и бросилась к двери. Она вылетела на лестничную клетку, со всей силы ударившись локтем об косяк, и обострившимся от ужаса слухом расслышала эхо быстрых шагов – внизу, на первом этаже.

Она не успела. Антон уже спустился.

Майя закричала во весь голос. Это был даже не крик, а отчаянный, пронзительный визг. От него старый дом содрогнулся и стая голубей взметнулась с козырька над подъездом, испуганно взбивая крыльями воздух. Майя рванула вниз, перепрыгивая через пять ступенек сразу, цепляясь за перила, словно обезумевшее дикое животное. В голове билось одно: она опоздала. Она опоздала.

– Моня! – окликнул перевозчик и побежал вниз. – Верман!

Стоя под лестницей, Игорь слышал его приближающееся тяжелое дыхание. Перевозчик немного запыхался. Дымов рассчитал верно: Белов торопился на встречу с приятелем. Они все-таки выманили этого злобного матерого волка.

Теперь расчет не должен был подвести и его, Савушкина.

Счет пошел на доли секунды.

Раз – перевозчик спрыгнул на лестничную площадку.

Два – пробежал последние пять ступенек.

Три – вышел вперед.

Теперь его спина маячила перед Игорем. Белов в своей белой футболке был отлично виден в полумраке.

Савушкин бесшумно шагнул вперед, изготовился прыгнуть…

И в эту секунду откуда-то сверху на них обрушился истошный женский вопль. Перевозчик резко вскинул голову и замер на месте.

Игорь выскочил из-под лестницы, задержавшись всего на одно мгновение, но этого мгновения Белову хватило: он успел отпрыгнуть в сторону, и Савушкин схватил пустоту. Перевозчик толкнул Игоря и тот упал, влетев головой в стену.

На короткое время его оглушило. В себя он пришел от вскрика и не сразу осознал, что кричал Генка. Две фигуры стояли в дверном проеме, будто обнявшись. Это продолжалось лишь несколько секунд, а затем одна из фигур отскочила назад, а вторая мешком свалилась на пол.

Савушкин, не вставая, подался вперед и мазнул перед собой клинком. У него было преимущество – тесное пространство, в котором перевозчику некуда деться. План рушился к чертовой матери, но Игорь не думал об этом: им овладело бешенство.

– Ха! Ха! – выдохнул он, вскакивая и нанося один за другим два удара. Первый удар не достиг цели, но вторым нож вспорол белую ткань и кожу на груди врага. Кожа треснула, и футболка окрасилась кровью.

В полумраке Игорь не различал лица противника. Но зато он явственно расслышал шипение, как от боли. А в следующий миг Белов бросился на него.

Он был мощнее, крупнее, и ему удалось повалить Игоря и подмять под себя. Но Савушкин ни на миг не потерял решимости: безоружный перевозчик не сможет состязаться с ним, когда у него в руке нож. Извернувшись, как хорек, он ударил перевозчика сверху, целясь в шею. Один такой удар убивает человека за четыре секунды. Но Белов откатился вбок, и удар пришелся в плечо по касательной.

На этот раз громкий крик боли огласил подъезд. Не теряя ни мгновения, Савушкин вскочил, тесня жертву к дверям. Теперь он точно знал, что перед ним не противник, а жертва. Первая растерянность прошла, и Игорь атаковал – быстро, точно, как кобра, рассекая воздух сверкающим лезвием, не оставляя перевозчику ни одного шанса.

Он загнал его к двери, где на полу валялся Генка, и там случилось то, что должно было случиться: Белов споткнулся и упал. Савушкин безошибочно увидел, куда бить – как если бы перед ним маячила красная точка снайперского прицела. Точка эта была под кадыком Белова, в небольшой впадине на шее. Всего один укол, одно разящее движение – и он вспорет перевозчику горло и рассечет блуждающий нерв. Несколько секунд агонии – и наступит остановка сердца. Но до этого Белов успеет увидеть торжество на его лице.

Игорь вскинул руку для удара, и вдруг сзади в него кто-то вцепился. Этот кто-то с кошачьим шипением повис на нем, раздирая ему лицо, тыча пальцами в глаза, и Савушкин, не ожидавший нападения, ткнул назад ножом в «слепой» попытке поразить нового врага.

Лезвие вонзилось в мягкое, и его враг закричал и упал. Игорь в бешенстве обернулся и увидел на полу женщину, подругу Белова. Она пыталась отползти назад, зажимая рукой рану в плече.

– Ах ты с-с-с-сука, – удивленно сказал Савушкин, наклоняясь над ней.

И дернулся.

В тело его сзади, около позвоночника, глубоко вошел нож, и в мгновенном прозрении Игорь вспомнил, что у Генки тоже было с собой оружие. Старая добрая финка, которую рыжий таскал в ножнах на поясе. Значит, пока Белов с Генкой боролись, проклятый перевозчик выхватил у него финку…