Форсаж - Харрисон Колин

Нетрудно представить, что будет потом – преподнесет на тарелке и свое сердце, и свою печень, станет умолять о прощении, и она себя возненавидит в любом случае – или за то, что простит, или за то, что далеко пошлет. Рик живет на Лонг-Айленде и работает на рыбацкой лодке, пусть он там и остается. Никогда не хотелось бы с ним встретиться. Да гори он в аду, если уж на то пошло.

Она зашла в магазин электроники и попросила там пакет побольше. Переложила в него свои пожитки и рассталась с мешком для мусора. В Сохо, идя на север по Бродвею, Кристина заметила Центральный филиал музея Гуггенхейма, вошла внутрь и разжилась большой бумажной сумкой с логотипом музея. Вот это уже гораздо лучше. К северу от Хустон она остановилась в маленькой пиццерии, заказала два куска пиццы с разными приправами и колу – холодную, восхитительную кока-колу – отнесла промасленную бумажную тарелку к столику в глубине и оглянулась, разглядывая других посетителей: посыльных, секретарш, строительных рабочих. Она поднесла теплую корку ко рту, вдохнула запахи трав – орегано и базилика, и вдруг начала всхлипывать. Каким же безумием было все, что с ней произошло. Четыре года потеряно. Вся жизнь была разодрана в клочья – ее квартира, ее книжки, ее кошка, люди, которых она знала. Она долго привыкала к ненавистной тюремной рутине, которая была по крайней мере чем-то, каким-то подобием порядка. Она узнала женщин, а некоторых полюбила, особенно Мейзи. Сейчас и этого у нее нет. Конечно, она сделает все, что нужно – найдет работу, жилье, попытается ускользнуть от Тони Вердуччи, но в этот момент, когда она сидела с куском пиццы во рту, таким печально вкусным, ее гастрономический восторг перешел в сознание своего бесконечного одиночества. И пустоты жизни.

Полчаса спустя Кристина нашла то, что искала. «Секонд-хенд» в Ист-Виллидж, в витрину которого било яркое солнце позднего утра. Она вошла внутрь, зазвенел колокольчик, и пожилой продавец в розовой футболке поднял глаза от журнала и затушил сигарету.

– Хай, дорогая, – его взгляд скользнул по ее гуггенхеймовской сумке.

– Я сюда раньше частенько захаживала, в старые времена. – Она огляделась вокруг. – Однажды купила сногсшибательное кимоно.

Продавец поправил на носу бифокальные очки.

– Я тебя помню! Давненько мы не встречались. Ты что, уезжала, милая?

– Уезжала.

Его глаза просветлели.

– С мужчиной на поезде? С красавцем в фетровой шляпе?

Она улыбнулась.

– Не совсем чтобы так.

Он вышел из-за прилавка и оценивающе оглядел ее.

– Что ж, тогда дай-ка я попробую еще раз угадать.

– Пожалуйста.

Он принял вызов серьезно.

– Что ж, похоже, это было – бедствие, буря, и она тебя унесла, дорогая, и ты оказалась бессильна противостоять ей!

– Что-то вроде этого.

– И ты приходишь сюда, возвращаешься, потому что здесь ты была счастлива, именно здесь, в моем маленьком старом магазинчике.

– Все так, – она улыбнулась. – Мне хотелось бы купить платье, такое, чтобы оно не выглядело дешево, поприличнее.

Он кивнул.

– Имеется такое.

Он начал перебирать вешалки с платьями, вытащил красное хлопчатое.

– Нет.

– Нет?

– В нем я буду выглядеть слишком плоско.

– Но, красавица моя, о тебе этого не скажешь.

– Разве вы парней не знаете?

– О да, знаю. Все они ужасные, так или иначе.

– Мне нужно что-то приличнее, но чтобы немного…

– Такое, чтобы говорило: а вот и я.

– Именно.

Пока он копался в платьях, она прихватила экземпляр «Виллидж войс», стопка которых лежала на стеклянном прилавке.

– Бесплатно? – спросила она.

– Да, – продавец кивнул. – Как любовь.

– Почему?

– Бесплатные еженедельники задушили. Хотя все они одним миром мазаны. Секс то, секс это. Поэтому и читают.

– И творят много чего другого.

Он извлек черное платье без рукавов с пуговками впереди, прелестными маленькими пуговками. Это платье предполагало сигареты, столик на двоих, и, мартини, будьте любезны.

– Я хочу сказать, моя милая, такое платье – контрабанда!

В ее сумке лежали заказанный по почте лифчик и трусы.

– А туфли найдутся?

– Найдем и туфли, конечно.

– А та дама в доме напротив все еще сдает комнаты на неделю? – обратилась она к лавочнику.

– С моей рекомендацией – сдаст.

– А меня вы порекомендуете?

Его лицо посуровело.

– Я всегда задаю несколько вопросов потенциальным жильцам. Она милая старушка и не очень хорошо слышит.