Последний самурай - Воронин Андрей

— Ну и рожа, — сказал Иларион.

— Рожа как рожа, — возразил Сорокин. — На свою посмотри. Рожа, она, брат, от природы, ее не выбирают, а вот биография — дело другое.

— Мельник Андрей Валентинович, — вслух прочитал Иларион сделанную от руки надпись на верхней крышке папки. — Ну и какая же у нас биография?

— В прошлом — офицер-десантник, — сказал Сорокин. — Окончил Рязанское училище ВДВ, в первую чеченскую кампанию командовал взводом. Старший лейтенант. Во время штурма Грозного был ранен, в бессознательном состоянии попал в плен. В плену находился полтора года, потом бежал…

— Или сказал, что бежал, — вставил Иларион, задумчиво разглядывая фотографию старшего лейтенанта Мельника.

— В то время оснований сомневаться не было, — откликнулся Сорокин. Да их и сейчас нет. Бежал, откупился, сами отпустили — теперь этого не проверишь. Да это нас, по сути дела, и не касается. Но вот в феврале прошлого года нашего Мельника задержали по подозрению в двойном убийстве. Из армии он к этому времени уже ушел, работал экспедитором в одной заграничной фирме… Знаешь, в какой?

— «Набуки фильм», — сказал Иларион сквозь зубы, чиркая зажигалкой в безуспешных попытках прикурить сигарету. Зажигалка так и не сработала, и Забродов раздраженно сунул сигарету за ухо.

— Догадливый, — похвалил его Сорокин. — Совершенно верно, «Набуки фильм». Развозил товар по точкам — пленки там, реактивы, аппараты всякие… Они — в смысле, «Набуки» — у нас тогда только начинали раскручиваться. Ну ты знаешь, как это бывает: чтобы получить прибыль, надо поначалу хорошенько выложиться. Заниженные цены на услуги, завышенные зарплаты персоналу… Словом, после лейтенантских копеек — целое состояние. Водка, девки, кореша по всей Москве… Женился, можно сказать, по пьяному делу, черт знает на ком, а она возьми и спутайся с его приятелем. Встречались эти голубки у приятеля на даче, и вот в одну прекрасную ночь дача сгорела дотла. На пепелище нашли два трупа — сам понимаешь чьи. Обгорели оба порядочно, но все-таки не до костей, так что экспертизу провести удалось. Оказалось, что смерть наступила в результате удушения и перелома гортани. Предположительно стальной проволокой или чем-то в этом роде. Почерк, само собой, один и тот же. А Мельник накануне как раз узнал, что у него рога, как у оленя, и до двух часов ночи гонял свою супругу по всему подъезду. Орал, грозился убить… В общем, соседям пришлось милицию вызвать. История вроде ясная, но, когда начали этого Мельника раскручивать, оказалось, что у него железное алиби. Три человека заявили, что в ту ночь Мельник вместе с ними сидел в кабаке и никуда не отлучался. Персонал ресторана этого не подтвердил, но и не опроверг — мало ли, кто там у них пьянствует от заката до рассвета. Алиби это было шито белыми нитками, но свидетели стояли насмерть, и Мельника пришлось отпустить. Вот такая петрушка, Забродов.

— Все совпадает, — сказал Иларион. — И «Набуки фильм», и удавка… Готовый клиент для СИЗО, бери и сажай.

— Угу, — кивнул Сорокин, — мне тоже так показалось. Я, как только узнал, что тот парень, который Мещерякова подстрелил, работал в «Набуки», сразу же вспомнил про Мельника.

— И что?..

— Да ничего. Мельник в это время был на работе. Конечно, его работа предполагает перемещения по всему городу, но киллер был задушен довольно далеко от обычного маршрута Мельника, а в свое расписание наш экспедитор в тот день уложился. И это, между прочим, несмотря на пробки. Теоретически, конечно, он мог это сделать, но вот доказать мы ничего не сможем.

Иларион сходил на кухню и, вернувшись, поставил перед полковником бутылку, в которой оставалось еще немного коньяку.

— Получай, — сказал он. — Заслужил. Пей, напивайся.

— А ты? — с подозрением спросил Сорокин.

— А я — пас. Я за рулем, и вообще… Короче, ты пей, а я погляжу. Только недолго, я тороплюсь.

— Да пошел ты, — обиделся Сорокин. — Что я тебе, алкоголик? Или стукач конченый, который за рюмку работает?

— Так уж и за рюмку, — ухмыльнулся Иларион. — Тут с полстакана будет, а может, и больше.

— Папку я заберу, — сухо сказал Сорокин, вставая. — Я ее должен вернуть на место до начала рабочего дня.

— Посмотрите на этого человека, — сказал Иларион, обращаясь к невидимой аудитории. — Полюбуйтесь на него! Не так давно он обзывал меня психом. Вглядитесь в его лицо и скажите: кто из нас псих?