Лицо в тени - Малышева Анна

И тут она увидела «его». Андрей самостоятельно справился с несложным запором калитки и без приглашения вошел на участок. Выпрямившись, с очередным побитым яблоком в руках, Марина оцепенела. Он быстро подошел и первым делом извинился, что сейчас долг вернуть не может. У нее бешено стучало сердце, она серьезно боялась упасть в обморок – так пугал ее этот человек, которого она когда-то любила.

– …Я ответила, что не нужно возвращать долг, черт с ними, с деньгами. Я и давала-то, без отдачи! Пусть только никогда ко мне не приближается. А он заявил, что ничего у него не вышло, что дела – хуже некуда… И для него, наверное, самое лучшее теперь – застрелиться.

Она ему не поверила. Марина втайне подозревала, что человек, который так часто говорит о самоубийстве, не в состоянии его совершить. Но тут он достал пистолет. Андрей держал его так, будто готовился выстрелить, а у нее в голове пронесся какой-то сумасшедший вихрь. Соседи, дети, муж… Она протянула руку – пальцы были будто ватные – и с трудом отняла у него пистолет.

– Он не заряжен, – несколько смущенно признался Андрей. – У меня было две обоймы, но я истратил их, когда учился стрелять. В лесу пулял по банкам… Но я куплю патроны.

Он оправдывался, как мальчик, не сделавший вовремя уроки.

– Тебе дать денег на патроны? – спросила она. Марина вовсе не собиралась над ним издеваться. В тот момент она действительно хотела только одного – чтобы этот человек нашел в себе мужество совершить такой шаг. В последние годы она стала очень религиозна – в церкви ей удавалось о многом забыть и многое простить. Но сейчас она испытывала далеко не христианские чувства и даже ничуть в этом не раскаивалась.

Андрей помрачнел. Он явно ждал другой реакции на свое заявление о близком самоубийстве. Марина безнадежно смотрела на него. Нет, такой человек с собой не покончит. А ведь это – пришло ей в голову – в самом деле явилось бы выходом. Если должник мертв – кредитор отступается. И ее сын был бы в безопасности. И ее семья ни о чем бы не узнала. Но Андрей никогда на это не решится. И просить его о таком поступке невозможно! Дико, жестоко, бесчеловечно… Она никогда себе этого не простит.

– И тут я подумала, – со слабой улыбкой обернулась она к сестре. – Ну что такое эта дача? Привыкла я к ней, конечно. И детям тут хорошо, воздух здоровый. Все это так. Но если человек покончит с собой только потому, что я не решилась расстаться с дачей – будет ли мне и дальше тут хорошо, как прежде? А если даже он не решится на самоубийство – тогда я буду бояться за своего ребенка. Стоит это все дачи или нет? Как ты думаешь?

– Так ты нашла покупателя? – Алина села и пригладила растрепанные волосы. В висках часто бились крохотные острые молоточки, и она с ужасом представляла, как будет завтра оформлять витрины. Да она уснет прямо за стеклом, на глазах у прохожих! Кому потеха, кому горе…

– Он сам нашел, – мрачно ответила Марина.

– Кто? Андрей?

– Вот именно. Из-за этого все так и повернулось…

И сестра оттянула ворот водолазки, под которым все еще отчетливо виднелись длинные синие следы.

Глава 12

Принять решение о продаже дачи оказалось довольно просто. Марина решилась на это, как только уяснила, что иным способом она из беды не выпутается. Но как это сделать – она представляла слабо. Консультации с бабой Любой никаких результатов не дали. Она добилась только того, что насмерть расстроила старуху, не получив ни одного ценного совета. Марина решила обратиться в какую-нибудь посредническую контору, занимающуюся куплей-продажей недвижимости.

Она съездила в Москву, прочитала газету с объявлениями и даже встретилась с агентом. Он долго расспрашивал ее о доме и участке, интересовался – какую цену она хочет получить. И наконец сказал, что нужно осмотреть дом. Когда можно приехать?

И тут Марина испугалась. Она представила себе, какова будет реакция мужа на подобную выходку с ее стороны. Насчет сестры она беспокоилась мало – Марине было известно, что та не очень дорожила дачей и согласилась бы взять деньги в обмен на свою часть. В любом случае, ее можно было уговорить, даже ничего не объясняя. Но муж…

– Я понимала – если он узнает, что я хочу продать дом, придется рассказывать все. И даже если не рассказать, а сделать все втихомолку… Неизвестно, что хуже. В любом случае – он бы мне этого не простил.

– Ну, простил же! – Алина указала на потолок. Шаги наверху давно затихли – Василий, судя по всему, улегся спать. За окном медленно светало, и в саду изредка начинала посвистывать какая-то просыпающаяся птица.