Ночь опасна - Малышева Анна

— Оно? — с мрачноватым интересом спросила Александра. Она явно не ожидала, что поиски увенчаются успехом, и теперь недоверчиво смотрела на своих гостей.

— Кажется, — пробормотал Олег. — Скажите, а нельзя ли взглянуть на саму книгу? Она действительно здесь?

— Если значится в каталоге — есть и в хранилище, — отрезала та, продолжая рассматривать мудреные шифры на карточке. — Но у нас постоянно все меняется. Вряд ли она лежит на том самом месте, где обозначено.

— Но все-таки…

— Пожалуйста!

Просьба Тамары, как обычно, возымела успех. Александра заперла комнату с каталогами и, ворча себе под нос, двинулась по залу. Она шла, разглядывая шифры на стеллажах и сверяя их с карточкой. Потом углубилась в длинный, казавшийся бесконечным ряд, попутно жалуясь на условия работы. Вот уже и зима на дворе, а топят так слабо, что наверняка система замерзнет. А потом, как водится, рванут старые батареи, которые уже ни на что не годны. И тогда — потоп, порча книг, колоссальные убытки. Но главное — никого все это не волнует, и денег на ремонт не допросишься.

Наконец Александра остановилась. Последний взгляд на карточку и глубокий обреченный вздох.

— Стремянку я не понесу, — твердо сказала она. — Пусть молодой человек сбегает, если ему это нужно. Она у входа, в углу.

Не чуя под собой ног, он принес складную лесенку и установил ее у стеллажа. Александра неожиданно ловко вскарабкалась под самый потолок, и оттуда послышался ее удивленный голос:

— Надо же, на месте. Залезайте и смотрите сами. Но быстрее — мне давно пора быть дома.

Наверх полезла Тамара. Олег был слишком взволнован и взглядом попросил ее о помощи. Некоторое время женщина молча стояла на верхней ступеньке, потом послышался шорох толстых заскорузлых страниц. Едко запахло растревоженной пылью, от которой свербило в носу и в глазах.

Тамара медленно спустилась, сложила лесенку, передала ее Олегу. Только выйдя наверх, она опомнилась и поблагодарила Александру. Та отмахнулась:

— Я же говорю, всегда рада помочь. Но хочу предупредить — не ввязывайся ты во всякие экспертизы! Сама в этом ничего не понимаешь, только подведешь человека. Это вы собираетесь покупать карты? — обратилась она к Олегу.

— Нет, один мой друг.

— Тогда почему вы не посмотрели на книгу сами? Могли бы потом сравнить, раз уж оказалось два экземпляра. У нас точно подлинник. А теперь придется все делать со слов Тамары.

— Ничего-ничего, — ответила та. — Я хорошо все рассмотрела.

Она явно торопилась. Наскоро закруглила разговор, в двух словах распрощалась с Александрой. Дряхлый вахтер на выходе снова попросил показать сумочку, и она раскрыла ее так резко, что старик отшатнулся. Даже на улице Тамара продолжала спешить и шла так быстро, что Олег с трудом догнал ее.

— Что все-таки случилось? — спросил он, хватая ее за локоть.

Тамара пошла медленнее. На углу, возле розовой неоновой вывески кафе, она остановилась и обернулась к Олегу. Его поразило, что она старательно избегала его взгляда — все время отводила глаза, будто старалась рассмотреть что-то у него за плечом.

— Эта проклятая книга… — глухо сказала она. — Не могло же у меня быть галлюцинаций! Я заметила это сразу, как взглянула на обрез. Там, в самом центре, не хватает нескольких страниц! — И, встретив наконец его взгляд, Тамара еле слышно добавила: — Кажется, не хватает именно десяти-пятнадцати карт. Специально раскрыла книгу, чтобы убедиться. Срезы совсем свежие. Олег, я больше ничего не понимаю…

Услышав по телефону голос Семена Федоровича, Олег немедленно положил трубку.

— Что он тебе сказал?

— Ничего. Просто не успел. Наверняка хотел продолжить торг.

— Он знает, что карты у тебя! Как ты подставился! И меня подставил!.. — в отчаянии воскликнула Тамара.

— Может быть, это к лучшему, — мрачно сказал Олег. — Во всяком случае, теперь мы кое-что знаем.

Например, откуда были украдены карты. Прости, но нам больше не удастся выгораживать твою свекровь.

— Она не могла…

— Значит, Нина смогла, — отрезал он. — Во всяком случае, они провернули это дельце, когда спускались в подвал. Не спрашивай меня, как им это удалось и зачем было нужно. Вопрос явно упирается в деньги.

Тамара промолчала. Она еще некоторое время сидела в постели, беспомощно уронив на одеяло обнаженные руки. Потом легла, закутавшись до подбородка и плотно закрыв глаза. Олег присел рядом. Звонок раздался около полуночи — и он понял, что Семен Федорович не оставит его в покое, раз уж начал звонить в такое неподходящее время.

«Итак, байка о несчастном старичке — ложь, от начала до конца. Зачем он солгал? И вообще, каким образом оказался причастен к этому делу? Разве они с Ниной были знакомы? Скорее уж с Марией — та чаше бывала в магазине. Что за странное дело! У этих двух женщин оказываются краденые карты, причем краденые явно не без их участия. Зачем они идут на такой риск, на преступление? Только из-за денег — не вижу другой причины. Обе гибнут. А Семен Федорович, едва заслышав о старинной книге, круто берется за дело и немедленно сводит меня с каким-то коллекционером. Слишком быстро он нашел книгу, мне это сразу показалось подозрительным! Возможно, он вовсе ее и не искал, а сразу понял, о чем идет речь. Да и вообще, этот тип оказался слишком осведомленным — знал даже количество украденных карт, а уж это явно говорит о его причастности к делу. И все же — какое странное совпадение… Ведь я обратился к нему совершенно случайно!»

Тамара наверняка не спала, но и признаков жизни не подавала. Олег даже не слышал ее дыхания. Он осторожно встал, погасил свет и вышел на кухню. Прикрыл за собой дверь, поставил чайник. Ему вес равно не уснуть. Он вспоминал.

Где он познакомился с Ниной? В книжном магазине. Где он впервые увидел Марию? Там же. Правда, в другом отделе, но магазин был тот самый, где многие годы работал Семен Федорович. Есть ли в этом какой-то смысл? Прежде ему не приходило в голову его искать.

Никакого обокраденного коллекционера не существовало. Обокрали государственное книгохранилище, и это сделали две милые, безобидные женщины, поплатившиеся за это жизнью. А Семен Федорович обо всем знал. Знал настолько хорошо, что попытался перекупить у Олега карты. У него не было никаких сомнений, что постоянный клиент не просто интересуется раритетными книгами, а прямо причастен к этим дамам и к этой краже. Иначе не стал бы вести себя так нагло, только что не в глаза называл Олега вором.

Во всяком случае, он страстно хочет заполучить листы истрепанного пергамента и постоянно набавляет цену. Зачем ему карты? Смешной вопрос — перепродать. Ведь Семен Федорович ничем иным и не занимается. До какой цены он в конце концов дойдет? Или — до какой черты? Ведь женщины погибли.