Пассажир без багажа - Малышева Анна

Уходя, Ирина подозвала его к себе и шепнула:

– Слушай, ты только не вздумай приставать к девчонке. Потом неприятностей не оберешься.

– Если я захочу приключений, то обращусь к тебе, – таким же заговорщицким шепотом ответил он. – Не переживай, я ее люблю братской любовью.

Та слегка нахмурилась – видно, его заверения не вызвали у нее особого доверия. Однако Ирина ушла. Оставшись в торговом зале один, Борис прошелся от стены до стены, легонько посвистел и крикнул, обращаясь к Лене, скрытой занавесом:

– Ну что? Ничего больше не нашла?

– Ищу, – послышался оттуда сдавленный голос. Лена явно говорила, низко склонившись к полу. – Пока ничего нет, только грязь. Вчера натоптали, что ли? Будто стадо слонов прошло. Борис, вы слушаете меня?

– Ага, – откликнулся он, с удобством располагаясь у захламленного стола. Он даже закинул одну ногу на столешницу, чего никогда бы себе не позволил при других сослуживицах. Он был лаборантом – рангом выше приемщицы, но ниже кассира, фотографа, а также заведующей и прочего начальства. Но, уж во всяком случае, он был особой поважнее уборщицы и знал, что она ни слова ему не скажет, хотя стол придется мыть именно ей.

– Знаете, в тот день, ну, когда убили Елизавету Юрьевну… Я убиралась, вы же меня заставили, а сами все ушли… Мне было так страшно! И тут пришла одна женщина, такая странная…

– Привидение? – предположил он, разминая сигарету. Занавеска отодвинулась, и оттуда показалось раскрасневшееся лицо Лены:

– Ну перестаньте, пожалуйста! Никакое не привидение, живая женщина. Она сказала, что Елизавета – ее подруга и делала для нее снимки… Я уж точно не помню, что она мне наговорила, только я впустила ее. Она очень просила пропустить. А потом прошла сюда и рассматривала кровь на стене.

Борис выпустил струю дыма и небрежно заметил:

– Ну и в чем дело? Понятно же, что приходила сама убийца.

– Вы что, всерьез? – уронила тряпку Лена. – Нет, правда?! А почему?!

– Да потому что убийцу всегда тянет на место преступления, темная ты девица! Неужели ты этого не знаешь?

Лена не знала. Борис закинул на стол вторую ногу и сладко потянулся:

– Эх, молодежь, молодежь… Всему-то вас нужно учить… Ну и что сделала преступница, увидев кровь? Побелела, задрожала? Быстро в страхе убежала?

У девушки дрогнули губы – она, видимо, сомневалась, улыбнуться ей или возмутиться. В конце-концов, она сказала:

– Ничего она такого не сделала. Посмотрела на пятно и ушла.

Борис вдруг посерьезнел:

– Ты что, правду говоришь? Я думал, так… Запугать меня пытаешься.

– Ну конечно, правду!

– А ты кому-нибудь про это рассказывала?

– Нет. А надо было?

Борис некоторое время смотрел на нее так, будто сомневался в ее умственных способностях и наконец вздохнул:

– Слушай, заканчивай уборку. Или я уйду, а ты опять будешь помирать со страху.

Он даже помог ей убрать посуду со стола. Лена работала молча, и, казалось, думала о чем-то своем. Борис даже спросил, почему она вдруг загрустила. Девушка подняла на него глаза:

– Так, ничего… Я вдруг подумала, а если это правда…

– Что именно?

– Да так. Ничего. Не может этого быть.

Он взглянул на часы, и Лена, поймав этот взгляд, подхватила мусорное ведро:

– Пойду выкину. Да вы идите, если вам нужно. Я не боюсь.

Борис довольно некстати припомнил предупреждение Ирины – не заигрывать с этим ребенком. Может быть, потому что отчетливо ощутил, что мастерская абсолютно пуста и они здесь одни. Впрочем, это предупреждение ничего удивительного в себе не заключало. У него с Ириной то налаживался, то давал сбой вполне безобидный служебный флирт. Но решительных шагов никто из них не делал. С одной стороны, они проводили вместе очень много времени – даже слишком много, когда просиживали целыми днями за стоящими рядом компьютерами. С другой стороны, Борис никак не мог решить – хочется ли ему видеть Ирину еще и после работы? Не будет ли это явным перебором? Возможно, девушку терзали какие-то другие сомнения, но она об этом не говорила. Однако чувствовала себя вправе ревновать его к молоденькой уборщице.

Борис пожал плечами:

– Если тебе не страшно – я действительно пойду. Ты не думай слишком много о той женщине. Может, это знакомая Елизаветы. Я же так просто, пошутил…

Он попрощался и ушел. Девушка проводила его до дверей, вышла во двор, вытрясла ведро в мусорный контейнер. Постояла немного во дворе, глядя на затянутое облаками небо, прикидывая, успеет ли она попасть домой до того, как начнется дождь. Вернулась в мастерскую и заперла за собой дверь.