Пятерка Мечей - Солнцева Наталья

Сын старой актрисы Николай Эдер очень рано ушел на работу, что подтвердили его мать и Анна Григорьевна. Из-за бессонницы женщины не спали, и видели в окно, как Николай вышел из подъезда и отправился к остановке троллейбуса. Впрочем, он мог только сделать вид, что уходит, переждать где-нибудь минут десять, вернуться, расправиться с Буланиной и после этого действительно пойти на работу. Транспорт по утрам ходит не часто, и установить точно время, проведенное Николаем в пути, проблематично. На работу, по его собственным словам, он пришел в начале девятого. Этого никто не мог ни подтвердить, ни опровергнуть с точностью до минуты. Многие сотрудники видели Эдера примерно в это время в театре, но на часы специально никто не смотрел.

Господин Авдеев тоже вышел из дому очень рано, так как его вызвали на ликвидацию серьезной аварии. По словам его супруги, Владимир Петрович страшно разозлился, что его разбудили ни свет, ни заря, но собрался и ушел. Она не вставала, так что точное время его ухода назвать не могла. Сам Авдеев утверждал, что вышел из дому примерно в шесть, пошел по тому адресу, куда вызвали аварийную бригаду, и оставался там до обеда, пока все работы не были закончены. Сантехники и водопроводчики из аварийной бригады подтверждали, что Авдеев был с ними. Но место аварии располагалось недалеко от театрального дома, и Владимир Петрович вполне мог отлучиться минут на сорок, чего в суматохе и беготне, никто не заметил.

Егор Фаворин спал в своей квартире, и этого никто подтвердить не мог. Репетиция в театре начиналась в десять утра, и Берта Михайловна видела, как музыкант с тромбоном в футляре примерно в девять вышел из дому. Он тоже мог убить Изабеллу Юрьевну, вернуться к себе в квартиру и сделать вид, что спал и только в девять отправился в театр. На Фаворина падало наибольшее подозрение, потому что именно он знал двоих убитых – Лебедеву и Буланину.

Итак, ни у арабов, ни у Эдера, Авдеева и Фаворина стопроцентного алиби не было. Единственное обстоятельство, свидетельствующее об их непричастности к делу было то, что они все были жильцами театрального дома. Не стал бы убийца навлекать на себя такую опасность, убивая там, где живет. Но, как говорится, правил без исключений не бывает.

В квартире Буланиной было обнаружено полно отпечатков пальцев разных людей, что не удивительно при том образе жизни, который вела блондинка. Оба ее постоянных любовника тоже оказались под подозрением. К счастью, именно в это утро и Геннадий Попов и Анатолий Абрамович Франц были дома и мирно почивали со своими женами. Оба пришли в ужас и умоляли ни в коем случае не выдавать их тайну.

Это что касается мужчин. А женщины были озабочены собственными «скелетами в шкафу».

Берта Михайловна боялась сказать лишнее слово, дабы не навлечь подозрения на своего Коленьку, который последнее время был явно не в себе, особенно после ночи, проведенной в квартире Альшванга.

Анна Григорьевна окончательно упала духом. Кто после такого скандального и жуткого происшествия купит ее квартиру? Покупатели и раньше вели себя странно, а теперь и вовсе разбегутся! Она сообщила неприятную новость маклеру, и тот тоже пришел в отчаяние по поводу продажи.

О Динаре и говорить нечего. Она находилась в таком нервном возбуждении, в таком страхе, что могла думать только об одном, – как найти человека, способного помочь ей выпутаться из того кошмара, в который превратилась ее жизнь. Динара оплакивала Изабеллу, а вместе с ней и себя, свою непутевую судьбу, играющую с ней, как кошка с мышью. Она просто терялась в догадках, чем могла навлечь на себя такое роковое невезение?! Пятерка Мечей на обнаженной мертвой груди Изабеллы Юрьевны привела ее в неописуемый ужас. Как она теперь сможет доказать, что не имеет никакого отношения к убийствам всех этих женщин?

Людмила Станиславовна Авдеева при виде носилок, на которых санитары выносили из подъезда накрытое простыней тело соседки, почувствовала, как ее волосы встают дыбом. Она сразу вспомнила свои сны: незнакомую квартиру, убийцу с огромным, сверкающим ножом, потеки крови на белых стенах… Она вспомнила разговор, подслушанный ею на работе, когда кто-то неизвестный обвинял господина Никитского в том, что он убивает женщин. И она вспомнила еще одно обстоятельство, – машину Дмитрия Сергеевича, на которую она случайно наткнулась в старом дворе, среди засыпанных снегом рябиновых кустов!

Но это было еще не все. В то утро, когда убили Изабеллу Юрьевну, госпожа Авдеева проснулась очень рано. Ее разбудил муж. Они с Владимиром Петровичем давно спали отдельно, – она в своей комнате, а он на диване в гостиной. Супруг ворвался к ней с воплями негодования.

– Ты мне скажи, когда это кончится? – возмущался он. – Когда я смогу выспаться по-человечески? Вместо того, чтобы менять трубы, они только латают дыры! Вода заливает квартиры, люди пишут жалобы! И я их понимаю! Ты представляешь, что это такое, когда у тебя пропадет все имущество, – ковры, телевизор, мебель? А жилье придется наново ремонтировать?!

Он с возмущением рылся в шкафу, отыскивая, что бы надеть на себя. Обычно вещи ему подавала Людмила, но с некоторых пор она решила не вставать по утрам. Володя не ребенок и вполне может собраться самостоятельно. Хватит обслуживать взрослого мужчину, как будто он несмышленое дитя или беспомощный инвалид!

Возможно, в то утро Авдеев был взбешен не только тем, что ему надо идти на работу в такую рань, но и равнодушием супруги. Она окончательно обнаглела, ни в грош его не ставит! Отвернулась к стенке и спит себе, как будто ее это не касается!

Он так громко хлопнул дверью, что Людмила Станиславовна подпрыгнула. Она еще пыталась заснуть, но безуспешно. Госпожа Авдеева полежала немного, глядя в потолок и размышляя о том, что их квартиру хоть и не заливало ни разу, но давным давно пора делать ремонт. Потолки пожелтели и облупились, обои выцвели, в ванной отвалилась плитка… но Авдееву на все плевать. Он даже и не собирается заниматься их жильем, относится к нему, как к временному пристанищу, в котором можно пожить, а потом бросить, когда все развалится.

У Людмилы Станиславовны окончательно испортилось настроение. Она встала и отправилась на кухню. Плита тоже старая, давно пора менять! Погрузившись в нелегкие думы, Авдеева ждала, пока закипит чайник.

– Пожалуй, сварю себе пару яиц, – решила она.

Позавтракав, она вымыла посуду, собрала и сложила по местам разбросанные мужем вещи и начала одеваться на работу. Ей хотелось прилично выглядеть, и она вытащила новую, недавно купленную юбку, которую приходилось прятать от Авдеева. Боже, как она устала от его скупости! Дело дошло до того, что она не может спокойно купить себе вещь за свои собственные деньги!

Юбку пришлось гладить, но зато она очень красиво облегала бедра, и длина удачная, до середины колена! Людмила Станиславовна поглядела на себя в зеркало и осталась довольна.

Во дворе было пасмурно и тихо. Тучи, полные снега, тяжело и низко висели в сыром воздухе. Госпожа Авдеева решила идти к остановке наискосок, через дворы и сквер, чтобы сесть в троллейбус раньше, чем пойдет мокрый снег. Она очень торопилась и не сразу узнала темно-зеленую машину Никитского, иначе обязательно свернула бы в сторону. Зачем ей лишние неприятности? Один раз, совершенно того не желая, госпожа Авдеева уже попалась на глаза директору «Альбиона», и повторять оплошность ей не хотелось. Раз Дмитрий Сергеевич прячется, у него на то есть причины!

– Людмила Станиславовна!

Авдеева вздрогнула и остановилась. Неужели, Никитский? Так и есть! Интересно, что он тут делает? Не окликнуть ее он просто не мог, потому что Людмила Станиславовна буквально уперлась в капот его автомобиля.

– Вы на работу?

Она растерянно улыбнулась.

– Ах, да! Куда же еще?! – напряженно, неискренне засмеялся Дмитрий Сергеевич. – Садитесь, подвезу!

Ситуация повторилась, с той лишь разницей, что автомобиль Никитского стоял в другом месте, но все равно поблизости от театрального дома. И снова, как назло, она на него наткнулась! Можно было подумать, будто она следит за ним. Людмила Станиславовна решила, что в ее положении лучше не спорить, и села на переднее сиденье.

– Почему вы не спрашиваете, что я здесь делаю? – поинтересовался Никитский, выруливая на проспект.

– Какое мое дело?

– Тоже верно!

Дмитрий Сергеевич был несколько взвинчен, и его нервозность передалась Авдеевой. Она молча смотрела перед собой, на вереницу машин, и чуть не плакала от досады. Она же совершенно случайно выбрала сегодня утром другую дорогу! У нее и в мыслях не было наблюдать за директором! Оправдываться не хотелось. Разве он ей поверит? Его правая рука держала руль, и Людмила Станиславовна заметила на ней свежую царапину…

Тогда она не придала этому значения. Мало ли, где человек может пораниться? Но теперь, когда стало известно, что именно в то утро убили Изабеллу Юрьевну, эти факты приобрели совершенно другую окраску.