Растерзанное сердце - Робинсон Питер

— Есть, шеф, — ответил Темплтон, вставая. — Желаете, чтобы я оставил вам эти дела?

— Пожалуй, — сказала Энни. — Я их посмотрю.

18 сентября 1969 года, четверг

Офис Рика Хейса в Сохо располагался над тратторией на Фрит-стрит, неподалеку от джазового клуба «Ронни Скотт» и всевозможных низкопробных секс-шопов и стрип-клубов. Освежившись эспрессо в итальянском баре на другой стороне улицы, Чедвик вскарабкался по обшарпанной лестнице и постучал в стеклянную дверь, на которой висела табличка «Хейс консерт промоушнз». Из-за двери раздался голос, приглашавший его войти; в комнате он увидел Хейса за столом, заваленным бумагами, рукой он прикрывал телефонную трубку.

— Инспектор. Какой сюрприз! — приветствовал Чедвика Хейс. — Присаживайтесь. Можете минутку обождать? Мне все никак не удается поймать этого парня.

Чедвик вошел, но не сел, а начал бродить по кабинету: по опыту он знал, что подобная практика обычно нервирует людей. Стены были увешаны обрамленными и украшенными автографами снимками, на которых Хейс был сфотографирован с различными рок-звездами; главным образом тут были незнакомые Бэнксу имена: Джимми Хендрикс, Пит Таунсенд, Эрик Клэптон. Шкафчики для документов были забиты папками. Он выдвигал ящики в шкафчике возле окна, когда его высматривания, видимо, обеспокоили Хейса настолько, что тот поспешил раньше времени повесить трубку.

— Что это вы делаете? — осведомился Хейс.

— Просто осматриваюсь.

— Это личные документы.

— Да? — Чедвик уселся. — Знаете, я не большой сторонник того, чтобы сидеть и бездельничать, так что я решил проявить некоторую инициативу.

— У вас есть ордер на обыск?

— Пока нет. А что? Он мне нужен?

— Чтобы смотреть на эти документы — да.

— Ну, вряд ли там найдется что-нибудь для меня интересное. Я пришел сюда вот по какой причине: с того момента, как мы с вами в первый раз встретились, вы мне все время лгали. Я хочу знать почему. Кроме того, я хочу знать, какое отношение вы имеете к убийству Линды Лофтхаус.

— Линды Лофтхаус?

— Не надо со мной играть в детские игры, дружок, — проворчал Чедвик; чем больше он сердился, тем сильнее у него проявлялся акцент жителя Глазго. — Вы все равно проиграете. Это имя жертвы.

— Откуда мне было знать?

— Оно было в газетах.

— Я их не читаю.

— Знаю, в них сплошная ложь, которую фабрикует буржуазия. Мне все равно, читаете вы газеты или нет. Вы видели тело в Бримли. Вы были на месте происшествия еще до того, как прибыл я.

— И что?

— У вас были идеальные условия, чтобы запутать нас и исказить улики. Она была там, лежала мертвая у самых ваших ног, и вы мне говорили, что никогда ее до этого не видели.

— Потом я вам говорил, что, может, и видел ее за сценой. Там толклась масса народу, а я был очень занят.

— Так вы сказали. Позже.

— Ну?

— Существуют два важных факта, которых я тогда не знал и о которых вы могли бы мне сообщить, но не сделали этого.

— Вы меня сбили с толку. О чем вы говорите?

Чедвик стал загибать пальцы:

— Во-первых, вы не сказали, что имя жертвы — Линда Лофтхаус, а во-вторых, вы не сказали, что знали ее гораздо лучше, чем уверяли меня.

Хейс взял со стола резинку для бумаг и стал обертывать ее вокруг своих пожелтевших от никотина пальцев. Он дня два не брился, и его длинные прямые волосы не помешало бы вымыть. На нем были джинсы и красная рубашка без воротничка, сшитая из какой-то тонкой материи.

— Я вам рассказал все, что знал, — заявил он.

— Чушь. Вы мне наврали. Мне пришлось составлять правдивую картину по кусочкам, беседуя с другими. Вы могли бы избавить меня от многих хлопот.

— Это не моя работа — избавлять легавых от хлопот.

— Хватит хипповской трепотни. Вам это не идет. Вы бизнесмен, гнусный лакей капиталистов, как и все мы, и неважно, как вы одеваетесь и насколько часто моетесь. Вы были знакомы с Линдой Лофтхаус через Дэнниса Ноукса, хозяина дома на Бэйсуотер-террас в Лидсе, и через ее двоюродного брата Вика Гривза из группы «Мэд Хэттерс». Кроме того, вы знали и подругу Линды — Таню Хатчисон, девушку, с которой она была на фестивале в Бримли, но вы не потрудились сообщить нам и это, не так ли?

У Хейса отвисла челюсть.

— Кто вам все это рассказал?

— Неважно. Это правда?

— А что, если так?

— Тогда получается, что вы скрыли важную информацию в ходе расследования убийства, а это преступление, дружок.