Черное платье на десерт - Данилова Анна

Но вот Катю он ни разу не захотел физически и даже представить ее обнаженной в постели не мог, сколько ни пытался. И вдруг сейчас этот удивительный аромат разгоряченного сном женского тела… Миша улыбнулся своим смелым мыслям, но тут же взял себя в руки…

– Заходи, я уже оделась. – Она почти втянула его в комнату. – Свет я включать не буду, хорошо? Что случилось? Тебя осенило или ты что-то вспомнил? Что ты так на меня смотришь, да и глаза у тебя мерцают… Миша, ты не оборотень? – И она тихонько засмеялась. – Садись вот сюда, в кресло…

– Смоленская, я даже не знаю, как сказать… Дело в том, что в Сочи я пробыл так долго не потому, что там пальмы и кипарисы, сама понимаешь, и не из-за женщин, как считает Баженов… Я в основном находился в лаборатории, среди молоденьких лаборанток, которых кормил фруктами, поил коньяком и как мог втирался к ним в доверие… С судмедэкспертами оказалось сложнее – кроме слов «зарезан острым предметом» или «удушение» (да еще и с акцентом!), я так ничего и не услышал. Дело в том, что судмедэксперт не обязан определять, каким образом произошло это самое удушение, его задача установить, от чего наступила смерть. В данном случае – от нехватки кислорода. Все. И лишь Шахназаров был зарезан, предположительно ножом.

– Миша, но все это ты нам уже рассказывал. Что тебе сообщили молоденькие лаборантки?

– Все началось даже не с лаборанток, а с Ларисы Васильевой, той самой женщины-нотариуса, задушенной в Мамедовой Щели… Дело в том, что среди вещдоков, собранных в доме, который она снимала, обнаружен один предмет, очень хорошо вам знакомый…

– Мне?.. – удивилась Смоленская. – И что же это за предмет?

– Золотая зажигалка.

– Ничего не понимаю. Почему мне должна быть знакома эта зажигалка?

– Да потому, что эта зажигалка числилась в харьковском деле, вы что, уже все забыли?

Конечно, она сразу поняла, что Миша говорит о том самом деле, по которому она приезжала со следственной группой в С., где и познакомилась с Изольдой; в деле действительно фигурировала зажигалка – золотая, сделанная на заказ известным московским ювелиром для убийцы-рецидивиста Рябова (понятное дело, что ювелир и представления не имел, кем на самом деле является его состоятельный клиент). Рябов сначала несколько месяцев терроризировал Харьков, совершил там шесть зверских убийств с целью ограбления, затем перебрался в С., где в ходе расследования тяжело ранил Катю… Если бы не Изольда, которая тоже участвовала в операции по поимке Рябова и успела прикрыть ничем не защищенную Смоленскую своим телом, Екатерины уже не было бы в живых. На Изольде в тот день был бронежилет, а в руке – пистолет, которым она так и не успела воспользоваться…

Рябова схватили, и при нем оказалась та самая зажигалка. Она была настоящим произведением искусства, но после вынесения Рябову приговора (пожизненное заключение) ее должна была постигнуть судьба всех вещдоков, которые по приговору суда реализуются в специальных магазинах. Судебный исполнитель, который согласно акту должен был сдать зажигалку с прочими вещами Рябова в один из таких магазинов, по просьбе Смоленской организовал ей через других лиц покупку этой золотой вещицы, после чего зажигалка с дарственной надписью: «Изольде от Екатерины» – была подарена Катей Изольде Хлудневой в знак благодарности за спасенную жизнь.

– Миша, ты вообще-то соображаешь, что говоришь, или бредишь? Ты что, выпил?

– Я совершенно трезв, Смоленская.

– Тогда объясни-ка мне с самого начала, о какой зажигалке идет речь?

– Повторяю, – терпеливо проговорил Левин, – что среди вещдоков, обнаруженных на месте преступления…

– А разве там были вещдоки? Разве там могли остаться вещественные доказательства? Ведь ты же сам говорил, что Васильева была ограблена и все ее вещи исчезли! Или ты забыл, что следует считать вещдоками?

– Но убийца не взял, к примеру, посуду, из которой ела и пила Васильева, не взял предметы ее туалета, которые мы тоже отправили на экспертизу, ее белье, наконец!

– Ладно, извини, я что-то погорячилась… Так что там с зажигалкой?

– Катя, там, в ванной комнате, в маленькой пластиковой сумочке с помадой и кремами нашлась золотая зажигалка… та самая, которая числилась в деле Рябова. Ведь ты сама рассказывала мне, да и не только мне, что выкупила ее потом, спустя почти полгода, и подарила своей подруге Изольде Павловне Хлудневой… И показывала фотографии, сделанные на Волге, в каком-то саду, где Изольда снята с этой зажигалкой в руке, помнишь?