А кому сейчас легко? - Лютикова Люся

Худощавый мужчина с угрюмым лицом и бегающими глазками встретил меня у служебного входа. Это был директор, Кирилл Геннадьевич. Он с укором сообщил, что я опоздала. Спорить было бесполезно, потому что я действительно пришла на двадцать минут позже.

Директор провел меня в свой кабинет, и когда я расстегнула куртку, печальное выражение его лица стало совсем трагическим. Мужчина покашлял, уставился на стену позади меня и спросил:

– А ты уверена, что справишься?

– Вне всяких сомнений!

Я точно знаю: на собеседовании нельзя прибедняться и мямлить, надо всем своим видом показывать, что в любом деле вы истинный ас! Жаль только, что я не представляю, в качестве кого меня берут на работу. Но учитывая мое журналистское прошлое и знание иностранных языков, возможно, меня сделают кем-то вроде пресс-атташе…

– Значит, ты знаешь два иностранных языка… – протянул директор.

– Да, – с готовностью отозвалась я, – английский и французский.

Мужчина отреагировал вяло, лишь закатил глаза к потолку, и я поспешно добавила:

– Еще немного говорю по-фински. В основном на гастрономические темы.

– Правда? – оживился директор. – Скажи что-нибудь.

Я напрягла мозги и выдала весь свой словарный запас, который остался у меня со студенческих времен:

– Митэ куулуу тэнээн он маанантайн йоулупукки¹.

– И что это значит?

– В нашем ресторане готовят отличные телячьи почки в сметанном соусе.

Очень надеюсь, что ни один финн никогда не забредет сюда полакомиться почками.

Директор посмотрел на меня с интересом.

– Да, это ценный навык… Скажи, а раньше ты уже работала официанткой?

Официанткой?! Так я борюсь за право разносить тарелки на подносе? Справившись с первым шоком, я решила идти напролом:

– Вахтанг Тигранович… То есть Вазген Вахтан… Меня прислал Тигран Вахтангович, вот! И еще я несколько лет проработала в ведущих печатных изданиях Москвы!

Директор огласил кабинет душераздирающим вздохом.

– Ладно, иди в подсобку, подбери себе там что-нибудь… хотя я не думаю, что тебе это удастся. Потом подойдешь к Оксане, она сейчас в зале работает. Скажешь, что новенькая. Работа каждый день, посменно. Зарплата средняя, но чаевые – твои. Свободна.

Я вышла за дверь, так и не получив ответа на вопрос: при чем здесь мое знание двух иностранных языков? Вернее, даже трех.

В подсобке на вешалке висела форменная одежда здешних официанток. Ничего особенного – черные юбки и кремовые синтетические блузки с круглым вырезом и рюшечками вокруг ворота. Беда была только в том, что самая большая из этих юбок могла застегнуться лишь у меня на ноге, ну, а блузки вообще, судя по всему, покупались в расчете на школьниц. Пошарив еще немного, я так ничего не нашла подходящего и в результате отправилась в зал, в чем была – в брюках и своем любимом свободном свитере. Теперь надо найти Оксану и начать быстренько перенимать у нее секреты мастерства.

Оксана оказалась высокой тощей девицей с ослепительно рыжими кудрями и не менее ослепительным макияжем. Сколько ей было лет? Трудно сказать, с одинаковым успехом могло быть и сорок, и восемнадцать. На меня она посмотрела с нескрываемым презрением и процедила, интенсивно пережевывая жвачку:

– Чё будем заказывать, женщина?

Я объяснила, что я – новая официантка, и ослепительная Оксана немного подобрела. Во всяком случае, презрение в ее зеленоватых глазах сменилось удивлением, и она протянула мне руку:

– Коллега, блин? Как звать, коллега?

– Людмила Анат… То есть Люся.

– На бейджике напишешь «Людмила». Насчет формы в курсе?

– В курсе. Только там нет моего размера.

– Неудивительно. Ладно, твои проблемы. Все равно сегодня в зал не пойдешь. Ходи со мной, смотри, чё к чему. Ваще все просто. Принимаешь заказ, приносишь, улыбаешься, то-сё. Когда будут расплачиваться, смотри сама. Некоторые кидают купюру и уходят, не дожидаясь сдачи – тогда все твое. Если ждут – приноси все до копеечки, но сразу не отходи. Лучше всего обслуживать бухих братков и хачей – они денег не считают. Хуже всего – приличных папиков в костюмах. Эти, как правило, зануды, обсчитаешь – могут и хай поднять. В этом случае не спорь, отдай все что надо и отваливай. Ясно?

– Ясно. А чаевые хорошие?

– Когда как. В пятницу нормальные, а по выходным много семейных, с них особо не налупишь. Насчет этих говоришь повару, он кладет порцухи поменьше, тогда тебе капает двадцать процентов от сэкономленного.