Муха в самолете - Донцова Дарья

Глубоко вздохнув, я набрала третий номер и услышала дребезжащий старушечий голос:

– Але.

– Здравствуйте, можно Альбину?

– Кого?

– Альбину Кожухову.

– Тут такая не проживает.

– Вы уверены?

Старушка кашлянула:

– Деточка, если мне сравнялось восемьдесят лет, это еще не означает, что я полностью выжила из ума.

– И Альбина здесь не бывала?

– Вы имеете в виду неприятную особу, бывшую временно нашей родственницей?

– Да, – согласилась я, – Альбину Кожухову.

– Мой сын с позором выставил обманщицу вон, – каменным голосом возвестила старушка, – нам крайне неприятно упоминание об этой, с позволения сказать, женщине. Она убралась прочь, уехала.

– Не знаете куда?

– Понятия не имею, и слава богу.

– Видите ли, я из женской консультации, районный терапевт Ольга Тарасова.

– Очень приятно, – интеллигентно ответила старушка, – я Мария Степановна.

– Извините, что беспокою.

– Ерунда, ничем особым я не занята.

– Альбина Кожухова оставила этот телефон в качестве контактного.

– Вычеркните его, она съехала.

– Да, но понимаете, я попала в сложную ситуацию, помогите мне, пожалуйста!

– Попытаюсь, если объясните суть проблемы.

– Альбина Кожухова встала в нашей консультации на учет.

– Так.

– По беременности.

– Понятно.

– Но потом исчезла.

– Ясное дело.

– Теперь главврач от меня ответа требует: что с женщиной? Никаких отметок в карте нет, ни о том, как она донашивала ребенка, ни о родах, Кожухова испарилась. Я сейчас решила сменить место работы, но меня не отпускают из консультации, пока все истории болезни в порядок не приведу. Поэтому сделайте одолжение, если знаете местонахождение Кожуховой, сообщите мне. Ничего от нее особенного не надо, лишь карту дооформить.

Мария Степановна тяжело вздохнула:

– Ну что вам, дорогая, ответить? Кожухова аферистка, она вышла замуж за Володю пять лет назад. Сын тогда был на коне, владел вполне успешным бизнесом, небольшим, но стабильно приносящим доход. Другая женщина радовалась бы, вела дом, заботилась о муже, но Альбина оказалась иной. Она свиристелка, предпочитавшая совершенно не думать о хозяйстве. Прибежит, съест приготовленный мной обед и к подружкам или на танцульки. Даже посуду в раковину не уберет. А уж неряха! Расшвыривала повсюду нижнее белье без стеснения, в ванной набрызгает – пола не вытрет. Но я молчала, спокойно порядок наводила и в свою комнату уходила. В конце концов, Володя сам себе судьбу выбрал, моего мнения не спрашивал.

Может, Володя с Альбиной и прожили бы вместе много лет, большое количество мужчин терпит дома плохих хозяек, но некоторое время назад бизнес мужа начал спотыкаться и в конце концов рухнул. Из хозяина фирмы Володя превратился сначала в безработного, а потом в наемного служащего с небольшим окладом.

Мария Степановна не ругала сына, она, вдова военного, помотавшаяся в свое время по гарнизонам, привыкла стойко переносить трудности, а вот Альбина стала выражать недовольство. В семье начались скандалы, градус бесед накалялся, и в конце концов Альбина объявила:

– Ухожу от вас!

Володя страшно переживал, уход жены он воспринял как предательство. Мария Степановна, видя мучения сына, решила поговорить с невесткой и тайком от Володи поехала к Альбине домой.

Представьте себе удивление пожилой дамы, когда Альбина встретила свекровь… беременной. Живот был небольшой, но вполне заметный. Мария Степановна всплеснула руками:

– Так вот почему ты в последние месяцы так нервно себя вела! Деточка! Скорей собирайся!

– Куда? – противно прищурилась Альбина.

– Так домой, к нам.

– Я живу здесь!

Свекровь сокрушенно покачала головой: ох уж эта молодежь, никакого ума!

– Ну, повздорили, – зажурчала она, – пожили некоторое время врозь, всяко случается, и мы с Петром Сергеевичем один раз расплевались. Хватит упираться, поехали, мой ангел, Володечка счастлив будет.

– С какой стати Владимиру радоваться? – продолжала кривляться Альбина.

– Он мечтал стать отцом!

– Ну вряд ли Володя испытает особое счастье, – засмеялась Альбина, – ваш сын не может иметь детей, мы ходили к врачу и установили сей факт точно.

– Но ты беременна, – попятилась свекровь.

– Верно, – кивнула Альбина, – только на земле, кроме вашего драгоценного чада, имеются еще мужчины. Я нашла другого супруга, он хорошо обеспечен, в отличие от Володи не неудачник, и мой ребенок от него. Вы меня тут случайно застали, я давно живу за городом, в коттедже. Более сюда не катайтесь, квартира будет сдана, документы на развод поданы. Чао-какао! Слава богу, мой будущий муж не имеет никаких родственников: ни мамы, ни сестры, ни бывшей жены. Знаете, как вы мне надоели? До смерти!

– Больше мы с ней не сталкивались, – спокойно закончила рассказ Мария Степановна, – никаких сведений об Альбине и ребенке я не имею. Впрочем, что господь ни делает, все к лучшему, Володечка встретил Настеньку и сейчас счастлив. Такая замечательная девочка…

Из уст Марии Степановны полились хвалебные речи, я с тоской слушала старуху, изредка бормоча:

– Да, да, да.

Снова вытащила пустышку, никаких бывших обиженных жен нет. Одна нашла себе богатого и сумела привязать его посредством ребенка, другой женился вновь.

Я медленно повесила трубку на рычаг. Да, я бежала не в том направлении. Но ведь кто-то убил Асю! Значит, был зол на нее, или Локтева мешала какому-то человеку. Ее не ограбили на улице, она не упала под трамвай, кончина Локтевой не случайная трагедия, а тщательно срежиссированный спектакль, так кто поставил его? И почему?

Загребая сапогами грязь, я побежала к метро, надо немедленно ехать на квартиру к Асе, ее соседка, Вера Ивановна, обронила в разговоре со мной фразу:

– Та еще штучка Ася была, вспоминать все неприятности неохота.

Значит, она знает нечто про Локтеву! Только бы милая старушка не была пьяной!

От Веры Ивановны исходил достаточно крепкий запах спиртного, но глаза ее сохранили ясность, а речь твердость.

– Здрассти пожалуйста! – воскликнула она, увидав меня на пороге. – Чего пришла?

– Поговорить надо.

– О чем же?

– Об Асе!

Вера Ивановна покачала головой:

– Больно ты настырная! Нету больше соперницы! Живи себе счастливо, забудь все. Я же тебе посоветовала, съезжай в другой район!

– А почему вы решили, будто Ильяс любовник Аси? – воскликнула я.

– Поздно ты ситуацию прояснить решила, – уперла руки в бока бабка, – ступай с богом или с чертом, уж не знаю, с кем дружить предпочитаешь. Не о чем нам судачить.

– Вы ошибаетесь.

– Иди, иди, голова у меня болит.

– Наверное, не следует много пить, – резко сказала я, – алкоголь опасная вещь, а в вашем возрасте особенно! Запросто удар хватить может!

Вера Ивановна взбеленилась.

– Ты меня не пугай, – гаркнула она, – ишь, умная! Сообразила, что всю правду про тебя знаю, и решила меня порешить? Не получится, я…

– Меня зовут Оля, – перебила я старуху.

– И что? – удивилась та.

– Не Роза Башметова, а Оля Тарасова.

Вера Ивановна уставилась на меня круглыми глазами.

– Не понимаю.

– Ничего особенного, – улыбнулась я, – вы просто слегка перепутали, я не имею никакого отношения к Ильясу и не убивала Локтеву из ревности.

Бабка, казалось, начала трезветь.

– Да?

– Честное слово.

Вера Ивановна шумно вздохнула.

– Зачем тогда сюда шляешься?

– Ищу ту, которая застрелила Асю.

– Из ментовки ты, – отшатнулась старуха, – ну и ну! Как же я так лажанулась!

– Вот опять вы делаете неправильные выводы, – спокойно продолжала я, – я не имею ни малейшего отношения к людям в форме. Правоохранительные органы подозревают в совершении преступления мою близкую родственницу, абсолютно невиновного человека, поэтому я решила сама найти убийцу, понимаете?

Вера Ивановна закашлялась, запах спиртного усилился.

– Можно мне войти? – попросила я.

– Ну давай, – разрешила бабка. – А почему ты считаешь, что твоя родственница ни при чем?

Я помялась немного и изложила бабке правду, про то, как сидела в ванной, а потом вышла и нашла Асю на полу.

Вера Ивановна вытаращила глаза.

– Ничего не помню, плохо мне было в тот день! Аську Катька нашла! Ты к Башметовой сходи!

– Она ни при чем!

– Как же, – затрясла нечесаной головой бабуся, – Ильяс тут частенько бывал. Прибежит днем, когда Розка на работе, и к Асе в комнату шмыг. Сидят там запершись, тишина стоит! Чем они, по-твоему, занимались? В лото играли?

– И долго он так ходил?

Вера Ивановна пожевала нижнюю губу.

– Ну… Не скажу. Аська его точно надумала увести, вот понять не могу – зачем? Красивый, правда, слов нет, такая конфета мармеладная, и на мужика не очень похож, смазливенький, глазки сладко блестят. Мне подобные прынцы никогда не нравились, сам улыбается в лицо, а отвернешься, ножик в спину воткнет! Слишком вид у него приветливый, или я непонятно объяснила?