На шпильках по джунглям - Калинина Дарья Александровна

– Наверное, потому что они сначала приняли госпожу Беатрис в штыки. Всячески ей вредили. Насмехались над ее бедностью и незнанием тех вещей, которые сами успели усвоить с колыбели.

– Каких именно?

– Всякая мелочь. Госпожа Беатрис вначале всегда сама приходила на кухню за своей чашкой чая. И в комнате у нее всегда было прибрано. Ну, а молодые господа над ней издевались. Но молодая хозяйка на их клекот внимания не больно-то обращала. Как привыкла делать, говорит, так и буду. Совсем не трудно мне за чашкой чая спуститься. Не к чему человека лишний раз гонять. Ну, ясное дело, когда ей нездоровилось или просто не хотелось никуда выходить, завтрак я ей в комнату приносила. Вижу, что уже десять, а госпожа все не идет, значит, надо самой подниматься.

– У Бет был строгий распорядок дня?

– Я бы так не сказала. Но утреннюю чашку чая она всегда выпивала не поздней десяти часов утра. Пусть даже потом и оставалась в кровати до полудня, чай она должна была выпить именно утром.

– Скажи, ты видела, как мы вчера уходили?

– Да.

– И Беатрис была в гостиной.

– Да.

– Но ведь ее нашли в домике для гостей?

– Правильно. Она уже после вас поднялась и ушла спать туда.

– Ей там больше нравилось?

– Да. Это маленький домик, там останавливаются гости, которые по каким-то причинам не хотят жить в большом доме. Но он вполне комфортабельный. И из него есть выход прямо на улицу.

Подруги уже видели этот домик, правда, издали. Он стоял прямо у ограды, одна его дверь выходила на улицу, а вторая – во внутренний двор. Именно эту дверь и обнаружила Пэм, а потом и полицейские открытой.

– А почему Беатрис пошла спать в тот домик?

– Она не хотела идти в их с господином Якобом спальню. И она частенько ночевала в гостевом домике. Когда господина Якоба не было дома, она всегда уходила туда. Ей там нравилось. А вот в большом доме – нет.

– Скажи, а Беатрис любила выпить?

Прислуга смутилась:

– Иногда… когда у нее было плохое настроение.

– А плохое настроение случалось отчего?

Сесилия огляделась по сторонам, не подслушивает ли их кто. И ответила:

– У моей госпожи была тайна.

– Какая?

– О! У нее был любимый человек.

– Кто?

– Госпожа еще до замужества очень любила одного юношу. Но вот замуж вышла за господина Якоба.

– Беатрис вышла замуж за его деньги, – уточнила Кира. – Правильно?

Но Сесилия неожиданно покачала головой:

– Нет, неправильно. Госпожа сначала так думала, но потом… Она полюбила своего мужа!

– Подожди… А как же тот… другой?

– Он страдал! – закатила свои огромные глазищи Сесилия. – О, как он страдал! Клялся, что убьет госпожу Беатрис, если она к нему не вернется.

– О господи! А что, если это он и сделал?

– Сдержал свою угрозу? – зашептала Сесилия, которая явно наслаждалась драмой, случившейся в жизни ее хозяев. – Я тоже об этом думала. Он иногда приходил к госпоже Беатрис. Когда ее муж был в отъезде, госпожа Беатрис отпускала всю прислугу на ночь. И в эту ночь он к ней и приходил.

– Да кто он? Ты знаешь его?

– Только его имя, – продолжала шептать Сесилия, поглядывая по сторонам, не подслушивает ли их кто. – Его звали Майкл. И он был белый. Не скажу, чтобы он мне нравился. Очень уж скользкий. Да и сама госпожа Беатрис в последнее время, я замечала, охладела к этому своему Майклу. Хотя прежде уверяла, что второго такого красавца и затейника не найти.

И Сесилия мечтательно вздохнула, явно надеясь, что и ей судьба пошлет случай повстречать затейника и красавца.

– А он как стал относиться к Беатрис?

– А он наоборот! Все чаще ей звонил, требовал встреч. Требовал любви.

Итак, теперь у подруг был один вполне даже реальный подозреваемый – любовник Беатрис. Если Беатрис вышла замуж, чтобы добраться до денег старого мужа, а ее любовник ее в этом поощрял, то они оба отвратительны. Но с Беатрис, как с убиенной мученицы, надо часть вины снять. А вот Майкл, кем бы он ни оказался, должен ответить за свое поведение.

– А как нам найти этого человека?

– Спросите у мистера Томаса.

– У брата Беатрис?

– Он должен знать, где отыскать Майкла. Я так понимаю, это его лучший друг.

Вооруженные такой информацией, с идущими кругом от обилия новостей головами, подруги недолго задержались в доме. Они вышли в сад, добрели для домика для гостей. Но внутрь заходить не стали, лишь издали взглянули на место, где произошло убийство.

Что им было там делать? В комнате, которая служила спальней Бет, и без них побывало много народу. Там так основательно поработали полицейские, что найти там что-то такое, что бы скрылось от их глаз, было нечего и думать.

Так что разработку улик подруги решили оставить на долю экспертов. А сами они займутся куда более перспективным делом. Найдут и поговорят по душам с неким Майклом – любовником Беатрис.

Крису и остальным подруги не стали рассказывать о том, что узнали от Сесилии. Они понимали, что девушка доверилась им исключительно потому, что хотела, чтобы убийца ее любимой молодой госпожи был найден и наказан. А марать доброе имя Беатрис явно в намерения ее личной горничной не входило. Поэтому она так тихо и шептала, одновременно поглядывая по сторонам, чтобы не подслушали.

– Так что мы ничего особенно важного от прислуги в доме не узнали, – не моргнув глазом солгала Кира нетерпеливо ожидающему результата Крису. – А сейчас ты поезжай к Верунчику, успокой ее, как можешь. А мы поедем к брату Беатрис, к Томасу.

– Зачем вам этот недотепа? – презрительно скривился Крис.

– Как родной брат, он должен был знать о радостях и проблемах своей сестры больше, чем кто-либо другой.

Родители Беатрис давно умерли. Сначала ушла из жизни мать Беатрис. И последняя воспитывала младшего брата сама. Отец пил, так что в воспитании подростка особого участия не принимал. Когда-то была еще бабушка, осуществлявшая официальное опекунством над сиротами. Но она тоже давно умерла. И последние десять лет брат и сестра, пусть и взрослые, были предоставлены исключительно друг другу. Никого другого их судьба не интересовала. И если бы с одним из них что-то случилось, то горевать пришлось бы только второму.

– Замужество Беатрис с господином Якобом было первым в ее жизни. Прежде замужем она не была.

– Отец и не взял бы себе в жены разведенную женщину или вдову.

– Да. Он считал, что для одной женщины предназначен один муж. Если женщина вдовеет или разводится, то больше она уже не должна выходить замуж.

Очень интересная позиция. Сам-то господин Якоб женился четырежды! Значит, для мужчин действуют другие законы, нежели для женщин?

Но подруги решили не зацикливаться на этом вопросе. В конце концов, господин Якоб уже мертв. И от его жизненной позиции никому ни жарко, ни холодно.

А сами подруги отправились в гости к Томасу. Созвонившись с юношей, который был уже в курсе трагедии, произошедшей с его сестрой, они сказали:

– Мы хотим поговорить с тобой. Где удобнее это сделать?

– Приезжайте ко мне, – совсем слабым голосом прошелестел в трубку молодой человек. – Сам я не могу выйти на улицу. Такой удар! О, если бы вы знали, как мне плохо!

Подруги знали, что брат очень любил свою сестру. Беатрис и Томас были близки и дороги друг другу. Но то зрелище, какое застали подруги, когда приехали домой к Томасу, повергло их в шок. Томас – небритый, в одних длинных штанах – шатался по дому, заламывая свои тонкие бледные руки и рыдая. Лицо у него было помято. Глаза сильно опухли. Вид был ужасный. Сразу же становилось понятно: человек невыносимо страдает.

– Томас, возьми себя в руки. Мы знаем, как ты любил Беатрис, но…

– Это я виноват в ее смерти! Я и еще Майкл!

Подруги услышали имя человека, который предположительно был любовником Беатрис, и немедленно насторожились:

– Кто это – Майкл?

– Мой друг.

– И почему ты обвиняешь себя и друга в случившемся?

– Мы с Майклом вдвоем настаивали, чтобы Беатрис вышла замуж за этого старого деспота! Твердили, что у него уйма денег. Что он хоть и тиран, но справедливости все же не чужд. И если Беатрис родит ему ребенка, то он обеспечит и ее, и маленького до конца их дней.

– Но детей у супругов не появилось.

– Все могло быть, – прошептал Томас. – Но теперь-то уж, конечно, слишком поздно!

– Ты не должен себя укорять. Беатрис сделала свой выбор. Вряд ли ты мог заставить ее насильно выйти замуж за господина Якоба.

– Не насильно, нет. Но Беатрис видела, в каком печальном состоянии находятся наши с Майклом финансовые дела. Знала, что мы в долгах по самые уши. Она тоже понимала, что нету другого выхода, кроме как принять предложение господина Якоба.

– А что у вас были за долги?

– Всякие там налоги, – отмахнулся Томас. – Пени, штрафы… Не понимаю, откуда могло так много накопиться? Вроде бы мы с Майклом старались платить вовремя. Впрочем, бухгалтерией ведал Майкл. А он тоже не очень-то любит копаться в бумажках.