На шпильках по джунглям - Калинина Дарья Александровна

Это он про Верунчика! Это она была невысокого положения особой, на которой никогда бы не женился парень вроде Криса, будь он здоров. Старый слуга наконец прямо высказал то, о чем все это время шушукались за спиной Верунчика родные и знакомые Криса.

Но Лимпо, не замечая вытянувшихся лиц трех девушек, продолжал делиться с ними своей тоской:

– Казалось, что беды наши отступили прочь. Ан нет! Все вышло еще хуже, чем было. И теперь я уж и не знаю, что будет дальше с молодым хозяином.

– Вы разговаривали с врачом Криса?

– Да что толку? Говорил, конечно. Только он руками разводит. Состояние мистера Криса резко ухудшилось. А почему, отчего – не говорит.

Подруги переглянулись. Старый Лимпо казался таким убитым свалившимся на его плечи горем. Им было очень его жаль. Они понимали, что Петрес ни за что не расскажет Лимпо или доктору Роберту правду о том, почему Крис снова попал в психушку. Ведь это бы означало выдать Пэм и предать огласке совершенное ею когда-то преступление.

Но старый преданный Лимпо заслуживал того, чтобы знать все до конца. Так не лучше ли им самим сказать старому слуге правду, чем ждать, что это сделает за них кто-то другой?

– Дядюшка Лимпо, мы знаем, что случилось с Крисом, – тихо произнесла Кира. – Мы были там, когда это произошло.

– Что произошло?

– Крис увидел и узнал наконец убийцу своей матери.

– Увидел?

Лимпо живо поднял голову. От его безудержной тоски не осталось и следа. Теперь глаза его сверкали.

– Но как? Где?

Подруги принялись рассказывать, как было дело, но старый негр не поверил им.

– Не может быть! Мою дорогую хозяйку – госпожу Веронику – убил совсем другой человек.

– Поверьте, ее убила Пэм с сообщниками. У нее там на ферме целая банда сформирована из соседских фермеров, которые за нее и в огонь, и в воду. Они мечтают о собственной независимой землевладельческой республике, без господ и негров. Только белые квакеры и честные фермеры.

– Не может быть! Девчонка… Пэм… Она не могла убить мою хозяйку.

– Почему? Тогда ей уже исполнилось двадцать. Она была не девочкой, а вполне взрослой женщиной.

– Нет! Это сделал он… Хозяин!

– Кто? Господин Якоб?

– Да, я это понял, когда узнал, что он тормозил расследование убийства моей госпожи. А почему тормозил? Да потому что не хотел, чтобы полицейские прознали, что это он приложил руку к ее смерти! Что это он – муж – убил госпожу Веронику!

– Лимпо, это не так! – воскликнула Кира. – Господин Якоб беспокоился не о себе, он беспокоился о своей дочери. Не хотел, чтобы Пэм посадили в тюрьму, а на всю семью пала печать бесчестья. Убийца в семье – это позор!

– Нет, нет, Лимпо старый, но он не дурак, – заговорил старый слуга о самом себе в третьем лице. – Я читал дело об убийстве моей хозяйки. Замбия принесла и показала его своему старому отцу. Мы с ней вместе читали и поняли, что убийца – это сам господин Якоб!

– Господин Якоб не убивал своей жены. Это сделала Пэм.

И, видя, что негр ей не верит, Кира пустила в ход самый большой козырь:

– Крис сам все вспомнил! Поэтому его состояние теперь врачами и оценивается почти как безнадежное. Это был слишком сильный шок для слабой психики Криса. Он узнал Пэм! Узнал убийцу своей матери. Увидел Пэм ночью в маске, на коне и с оружием в руках, и все вспомнил! Крис понял, что на самом деле она убила его мать, это явилось для него страшным ударом, и, боюсь, теперь его рассудок уже никогда не будет прежним.

Кира видела, что постепенно до Лимпо доходит страшная правда. Он воздел руки к небу и воскликнул:

– Так вот почему мой мальчик оказался снова в больнице! Несчастный мистер Крис! Повторите, правильно ли я понял? Крис никогда уже не поправится?

– Врачи считают, что нет.

– О-о-о! – взвыл Лимпо.

Горе его было видеть так страшно, что подруги даже отступили чуть дальше.

– А вы не знали этого?

– Кто мне скажет? – горько произнес слуга. – Я всего лишь старый верный пес, никто не говорил со мной о здоровье моего бедного мальчика. – И, схватившись за голову, вновь застонал: – Несчастный я! О, какое ужасное горе! Лучше бы мне самому умереть, чем видеть все это!

И, выкрикнув последнюю фразу, Лимпо ненадолго затих, осмысливая свою внезапно столь страшно изменившуюся жизнь. А затем мрачно произнес:

– Значит, я покарал невиновного!

– Покарали? Что значит покарали?

Лимпо помотал головой. То ли не хотел говорить, то ли сомневался, что вообще стоит это делать. Но потом все же поднял глаза на подруг и четко произнес:

– Это ведь я убил господина Якоба.

– Вы?

– В голове помутилось, как прочитал уголовное дело, которое раздобыли мои родственники. Вы же знаете, что мой свояк работает в полиции? Он и добыл для нас дело моей хозяйки.

– Да. Мы это знаем.

– Ну, я и думал, что убийца – это господин Якоб. Это я его убил!

– Ты? Но как ты мог? Тебя же не было с нами на охоте, где произошло несчастье!

– Не своими руками убил. Я подговорил одного из парней, которые работают в парке. Он все и сделал.

– Убил белого?

– Для того парня это только в радость.

– Как его звали? Рут?

– Рут – дальний родственник моей жены. Очень дальний, но я помогал его семье. Они были мне многим обязаны. Когда я сказал ему, что господин Якоб убил свою жену, а заодно и мою – его тетку, он пришел в негодование. Мне было легко уговорить его отомстить за нее.

И старый Лимпо начал говорить правду о той злополучной охоте:

– Рут работал в сафари-парке, где господин Якоб часто бывал и охотился. Лучшего исполнителя для такой работы найти было бы трудно. Я украл несколько разрывных пуль у мистера Петреса, чтобы все подумали на него, и отдал эти пули Руту. И еще я хотел, чтобы пуля сразила старого господина наверняка. Но все остальное Рут провернул сам. И выследил старика в саванне сам. И ружье, из которого стрелял в господина Якоба, он тоже выкрал сам. Сделал вид, что уехал на свадьбу к родным, а сам потихоньку вернулся назад. Опоил того парня, который заведовал оружием, и забрал свою винтовку. И, конечно, я ему заплатил. Все деньги, которые копил всю свою жизнь, ему отдал. Рут хотел уехать из страны, а деньги, которые он получил за убийство господина Якоба, позволили ему это сделать.

Подруги в ужасе переглядывались между собой. Они были не в силах поверить, что добрый и преданный дядюшка Лимпо на самом деле жестокий убийца, сделавший заказ на убийство своего старого хозяина. Неужели он врет? Придумывает?

Но нет, Лимпо был в таком состоянии, когда не лгут. Вся его жизнь порушилась вместе с болезнью Криса. Лимпо был совершенно раздавлен новым несчастьем, случившимся с его обожаемым мальчиком. И старый слуга искренне каялся в содеянном преступлении, которое в конечном итоге и привело Криса на больничную койку.

Только одним ли убийством господина Якоба ограничилась месть старого слуги? Ведь в деле имелась и еще одна жертва – молодая жена.

– А Беатрис? – робко задала вопрос Кира.

И почти не удивилась, услышав в ответ:

– Молодую хозяйку я отравил сам.

– Ты?

– Яд купила Замбия. Купила его для старого Якоба. Думала, что так никто не поймет, отчего умер старый господин. Но я отнял зум-зум у моей девочки. Она купила его для господина Якоба, но я подсыпал его в виски молодой хозяйке. Мне было это просто сделать, ведь я был вхож в дом господина Якоба.

– Но зачем?! – в отчаянии воскликнула Кира. – Зачем ты это сделал? Беатрис не была причастна к смерти твоей прежней хозяйки! Она ее даже не знала!

– Беатрис обижала моего маленького Криса. Она была жадная, эта новая жена господина Якоба. А содержание Криса требовало денег.

– Но это же были его собственные деньги! Они достались Крису от его матери. Как Беатрис могла на них претендовать?

– Жадность человеческая не имеет преград. Я узнал от других слуг, что Беатрис и отец Криса сговорились, они хотели лишить его всего – денег, дома, доброго имени. Беатрис считала, что Крис уже неизлечим. И что его место в психиатрической лечебнице. А я пошел к ним и сказал, что если они разрешат, то я сам буду приглядывать за молодым хозяином. Буду кормить его всеми лекарствами, которые пропишет врач. Только пусть они оставят его со мной. Хозяин растрогался и разрешил мне это. Да еще сам господин Крис хорошо пошел на поправку. Хозяин все-таки любил своего сына, вот и не отправил его в больницу.

– А Беатрис-то ты зачем убил?

– Ну как же? Господина Якоба не стало. А Беатрис совсем не любила моего мистера Криса. И она бы обязательно отправила моего мальчика в психушку. Отняла бы у меня моего господина!

Лимпо был так привязан к Крису, как только может быть любящий отец привязан к своему сыну. Ему была невыносима мысль, что у него отнимут его обожаемого молодого господина. У него когда-то отняли его любимую молодую госпожу Веронику, которой он преданно служил, отняли жену. И отдавать этим людям еще и Криса, в которого старый негр вложил столько душевных сил, он не собирался.