Клубничка по-шведски - Калинина Дарья Александровна

— Ах ты гнида! — произнесла она, устремив полный ненависти взгляд на Голопупка. — На работе шашни крутишь со своими шалавами!

— Это недоразумение, Марусенька, — пролепетал Голопупок. — Эти девушки ровным счетом не имеют ко мне никакого отношения.

— Ты мне изменяешь! А ведь мы с тобой двадцать три года вместе. Всякое повидали. Дети у нас взрослые. Внуки уже пошли. Постеснялся бы!

— Дорогая, говорю тебе, они посторонние. По делу пришли, верно, девушки?

И Голопупок повернулся, взглядом взывая о пощаде. Рита презрительно хмыкнула и отвернулась. И в это время позади дородной супруги Голопупка раздался тонкий голосок:

— Верно, верно! Они ему совсем чужие. Он на мне жениться будет!

Теперь Голопупок был близок к глубокому обмороку. Все остальные держались лучше, женщины обернулись и изумленно уставились на Алию, чье смуглое личико выглядывало из-за плеча мадам Голопупок. Но глаза у юной узбечки горели таким огнем, что сразу становилось ясно: без боя она любимого не отдаст. Рита снова презрительно фыркнула и передернула плечами:

— Похоже, мне тут делать нечего! Разберетесь без меня.

И шагнув к замершему Голопупку, она всадила ему смачный поцелуй прямо в сморщившийся лобик. Мужчина пискнул, словно это был не поцелуй, а пуля крупного калибра.

— Поздравляю, дорогой, — звучно произнесла Рита, выпрямляясь. — У тебя тут просто отличный выбор. Одна драная кошка, другая жирная корова. Наслаждайся! И ни в чем себе не отказывай!

И отодвинув мадам, которая все еще изумленно разглядывала мелкую соперницу, двинулась вниз. Видя, что их самый ценный информатор удаляется, подруги мигом забыли про остальных и бросились следом за Ритой. Дверь за ними захлопнулась.

И последнее, что они увидели, был забившийся в угол Голопупок, к которому медленно и неуклонно с двух сторон приближались его жена и любовница. Обе женщины растопырили руки, чтобы не дать Голопупку уйти. И на их лицах играли милые улыбки типичных людоедок.

Но подругам некогда было спасать Голопупка от его женщин. Каждый сам кузнец своего счастья. И похоже, Голопупок его себе уже сковал. А подругам нужно было поговорить с Ритой. И они старались изо всех сил не упустить девушку.

Это было довольно сложно. Потому что, невзирая на высокие каблуки и угрозу упасть и переломать себе все кости, Риточка мчалась так, что оставляла за кормой начинающих велосипедистов.

— Рита! Постойте! Нам нужно с вами поговорить!

Но девушка остановилась только после того, как завернула за угол. Тут она встала, тяжело дыша. И в ее больших, сильно накрашенных глазах блестели слезы.

— Нет, вы это видели?! — гневно произнесла она. — Что на свете творится? За такого задохлика и еще сражаться приходится!

— Но вы же его уступили. Только что!

— Конечно! Я же не дура! Мне внешность беречь нужно! Что у меня есть, кроме внешности-то? А эти мне ее запросто попортить могли. Дуры! Маруська — мерзкая глыба — просто меня бы раздавила, а эта мелкая… как ее, Алия, мигом бы мне глаза выцарапала. А оно мне надо?

И Риточка снова устремилась вперед. Подруги за ней, уговаривая остановиться, успокоиться и немного, совсем чуточку поговорить с ними. Бежать вприпрыжку за Ритой им пришлось долго. Запал у той не проходил. Но наконец Риточка выдохлась. Она присела на лавочку и заплакала.

— Какой гад! — рыдала она. — А я просто идиотка, что с таким связалась. Где были мои глаза? Где?!

В ее голосе звучало столько горечи, что все три подруги кинулись утешать девушку. Они и сами не заметили, как, желая утешить, они выложили ей свою собственную историю. Про пропавшего Арнольда, про исчезнувшего с деньгами Вовика, про Валеру, который натравливал на красивых девушек своих бандитов. Одним словом, ничего не утаили. И это сработало.

Рита подняла голову, перестав плакать. И слушала дальше, буквально затаив дыхание.

— Прямо детектив какой-то! — восхищенно прошептала она. — Девчонки, а ведь вам еще больше не повезло, чем даже мне!

Мысль о том, что кому-то приходится еще хуже, чем вам, всегда утешительна. Красотка Риточка не была исключением. И мигом повеселела.

— Так я вам про паспорт этого придурка голопупова все скажу! — агрессивно произнесла она. — Колька его забрал!

— А Колька — это кто?

— Брат мой, — не слишком охотно, но все же призналась Рита. — Вот еще мне зубная боль! Братец так называемый!

— А что с ним?

— Ворует! Все ворует, что плохо лежит.

— Так он вор?

В ответ Рита категорично замотала головой:

— Нет, не вор.

— А кто же?

— Больной человек, что поделаешь!

И Риточка приступила к изложению своих собственных горестей. Живет она одна. И слава богу. Потому что ее братец тяжело болен клептоманией. Диагноз ему поставлен давно. Болезнь у него носит хронический, затяжной характер. Заболел он ею в раннем детстве. И с тех пор болезнь лишь прогрессирует и прогрессирует. Никакие врачи и новейшие методики ему не помогают.

— Он обокрал всех моих друзей. Крадет у отца, у матери. У меня, у моих друзей, у наших родных, у друзей наших родных и у родных наших друзей. Его били несчетное количество раз. Отдавали в ментовку и даже в психушку!

Но ничего не помогало вору исцелиться от своей пагубной страсти и встать на путь исправления. Выбравшись из камеры или из палаты, Коля продолжал самозабвенно воровать. Причем делал он это не потому, что ему нужны были деньги. Нет, он крал из любви к самому процессу. Краду, потому что не могу не украсть. Так примерно звучал бы его девиз, если бы Коля позаботился его озвучить.

Однако ему было не до морального обоснования своих поступков. Ему было некогда. Он крал. Крал и не мог остановиться.

— Вот и в тот раз пришел ко мне в гости. Я вначале подумала: сахарницу сопрет, он на нее давно глаз положил. А он сахарницей побрезговал, зато документ у Сеньки вытянул из кармана. И ведь как успел! Сенька же знал, что Коля за фрукт. И барсетку из рук не выпускал. Так и сидел, в нее вцепившись. А Колька все одно паспорт у него вытащил. И деру!

Теперь в голосе Риточки слышалась отдаленная гордость за брата. Вот как! Хоть и вор, а за сестру заступился. Выкрал у женатого обманщика паспорт. Теперь пусть тот побегает, чтобы его восстановить.

— Как нам побеседовать с твоим братом?

И расчувствовавшаяся Риточка продиктовала подругам адрес, по которому можно было застать ее брата Колю.

— Только предупреждаю, держите с ним ухо востро, — напутствовала она их. — И лучше не берите с собой ничего ценного. Это мой вам совет!

Брат Коля проживал в довольно славной «сталинке». Квартирка ему досталась от бабушки, скончавшейся от инфаркта, когда она обнаружила, что на рынке у нее украли обручальное кольцо — единственная память, уцелевшая после войны и эвакуации о погибшем на фронте дедушке. Того факта, что кольцо у нее пропало вовсе не на рынке, а уже после возвращения домой, бабушка не осознала.

А дело было так. Пока она разбирала в корзине купленные на базаре продукты, к ней завернул внук Коля. И кольцо пропало. Но добрая старушка не увидела взаимосвязи этих двух явлений. Родители Коли тогда еще пытались скрыть от окружающих его пагубный порок. И бабушка Коли, будучи в неведении относительно того, какое сокровище ее внук, обвинила во всем рыночных воришек. Переволновалась. Угодила в больницу, где в этот же вечер и скончалась.

Коля был ее любимым внуком. И был прописан в бабушкиной квартире, которая и досталась ему по наследству. Родители радовались случаю отселить от себя непутевое дитя. И Коля стал жить один. Со временем ему даже удалось научиться отчасти контролировать свою страсть. Но окончательно исцелиться от нее он уже не мог.

К своему совершеннолетию Коля был уже искусным воришкой. Настолько искусным, что про него стали ходить легенды наподобие тех, которые складывали про Багдадского вора. Так же как и он, Коля всегда действовал в одиночку. Просто потому, что не знал заранее, когда на него накатит. И таскать повсюду с собой подельника, может быть, день, а может быть, неделю, было делом хлопотным. Поэтому Коля всегда воровал один. И обычно без всякой подготовки.

К слову сказать, никакими другими пороками Коля не страдал. Он не пил, не курил, девушками не увлекался. В свободное от своей маниакальной страсти время он даже пытался учиться и работать. Правда, долго его нигде не держали. Почему? Да все потому же. Когда на Колю накатывало, он не мог удержаться. И брал первое, что подвернется ему под руку.

Чаще всего он и сам потом не мог объяснить, зачем ему понадобилась та или иная вещь. Но он их брал. Испытывал дикую эйфорию, сродни оргазму. И затем еще некоторое время чувствовал в себе умиротворение. А потом все начиналось по новой. Сначала неясное томление, потом вспышка. И очухивался Коля уже с чужой вещью в руках. Рыдал от отчаяния и присоединял вещицу к своей коллекции.