Черный список деда Мазая - Донцова Дарья

Миша не жадный человек, но он терпеть не может, когда кто-нибудь, даже Сева или Жека, садятся за руль его скромной иномарки. Он делает вид, что не слышит просьбы сына, Евгения же спрашивает:

– Что случилось с твоей машиной?

– Бак пустой, – нехотя произносит Сева, – вчера я так устал на работе, что поленился на заправку заехать.

– Сейчас залейся, – предлагает Миша, – колонка недалеко.

Сева мнется, потом все же признается:

– В кошельке одни стодолларовые купюры, в Москве мне с такой сразу сдачу дадут, а в деревне побоятся валюту брать!

– Ох уж эти дети, – смеется Жека, – вечно у них проблемы! Без родителей никуда! Возьми в моей сумочке сколько надо на бензин и минералку.

– Ма, у меня есть деньги, – машет руками Всеволод.

– В долларах! – напоминает Жека. – В местном сельпо их не берут!

– Разменяю вечером баксы и тебе верну, – обещает Сева.

– Непременно, – хохочет она, – еще не забудь родителям за постой рублики оставить, и воздухом ты на даче дышал. Мы с папой жадины, сейчас запишем, сколько ты сосисок съел.

Я шла после разговора с Завьяловым к своей машине и вспоминала все новые и новые подробности. Вот Сева везет нас с Жекой в торговый центр. Она хотела купить люстру, я была приглашена в качестве консультанта. А вот сына Ковалева не просила об услуге, тот сам предложил:

– Мамуля, у меня выходной, мы так редко бываем вместе. Поеду с вами, ты не против?

Желание сына поучаствовать в выборе светильника вызвало у Ковалевой бурный восторг. Мы залезли в автомобиль Севы, отъехали пару кварталов от дома, он зарулил на заправку и сказал:

– Уж извините, придется недолго подождать.

– Вечно у тебя бензина нет, – укоряет обожаемое дитятко Ковалева.

– Прости, мамуль, – тянет Севочка, – знаю, надо было, когда с работы ехал, заправиться, но я так устал! Вы торопитесь?

– Нет, солнышко, – успокаивает его Жека.

Сева идет к кассе и возвращается.

– Ма, дай тысячу, у них сдачи с пятерки нет. Разменяю и верну.

Ясное дело, Жека открывает кошелек, вытаскивает несколько бумажек и велит:

– Залей топлива под завязку! Что за глупая манера капать по чуть-чуть на дно бака! Не понимаю я этого! Вот отец всегда с верхом наливает.

– У каждой пташки свои замашки, – отшучивается Сева и благополучно заправляет машину.

Потом мы ходим по моллу несколько часов, Жека так и не подбирает люстру, Сева постоянно отбегает от нас, заглядывает в многочисленные бутики, потом звонит матери по телефону.

– Вырастила на свою голову! – делано возмущается та. – Взрослый уже, хорошо зарабатывает, а без матери в магазине теряется. Пошли, Лампуша, глянем на рубашку. Севочка никак определиться не может, какой цвет лучше.

Мы отправляемся в магазин, обсуждаем сорочку, Сева еще приглядывает пару пуловеров, джинсы и какую-то ерунду вроде парфюма. Пакеты относят на кассу, он протягивает кредитку, но из терминала выползает бумажка с надписью «не хватает денег на счете».

– Что за ерунда! – возмущается Всеволод. – Да там достаточно средств на приобретение всего бутика!

Он соединяется с банком и говорит кассиру:

– У них там какой-то сбой, связь не работает. Отложите мои покупки до завтра, приеду в районе обеда и оплачу.

– Не надо! – восклицает Жека и протягивает свою карточку. – Надеюсь, у меня платеж пройдет.

Потом мы тесной компанией обедаем. Деньги за еду отдает Жека. Я не люблю быть в долгу, поэтому через час приглашаю Ковалевых попить кофе с пирожными.

Домой Евгения возвращается без люстры.

– Вроде полно всего, – сокрушается она, – а подходящего нет.

– Не расстраивайся, мамуля, – утешает ее обвешанный пакетами сынуля, – в конце концов ты ее непременно найдешь.

Я остаюсь на ужин, а Сева, одетый во все новое, уезжает. Парня в выходной день внезапно вызвали на работу. И таких вот случаев, когда у «ребенка» в кошельке оказывались неразменные деньги или происходил сбой с оплатой по кредитке, было немало. Остается только удивляться, почему я раньше не акцентировала внимание на системе в поведении Севы.

В девять утра меня разбудил звонок Костина.

– Яд медузы, обнаруженный в организме Ковалевой, использует только фирма, выпускающая «Кобратин», – сказал он, – более никто. В объединении есть лаборатория, они там ведут научные изыскания.

– Больше в Москве отравы нигде нет? – уточнила я.

– В России, – поправил Вовка. – Только в объединении «Пешка».

– Странное название, – удивилась я.

– Фамилия владельца предприятия Пешков, – пояснил приятель. – Олег Григорьевич владеет лицензией на использование этого вида медуз. Поскольку в доме Жеки «Кобратин» не обнаружен и, судя по медкарте, у нее не было никаких заболеваний, требующих его применения, я предлагаю порыться в «Пешке».

– Отличная идея, – почему-то разозлилась я. – Сейчас помчусь к Олегу Григорьевичу и спрошу: «Мил-человек, не ты ли отравил Евгению Ковалеву? Что она тебе плохого сделала?»

– Ты не выспалась! – констатировал Вовка. – Лампа, ты делаешься немотивированно раздраженной, если не продрыхла десять часов подряд.

– Извини, – сказала я, – вообще-то я злюсь исключительно на себя. Частенько заглядывала к Жеке и, что греха таить, недолюбливала Севу. Мне он почему-то всегда казался вруном. Но я и предположить не могла, что он лжет на каждом шагу. Всеволод обманывал и родителей, и приятелей, прикидывался хорошо зарабатывающим человеком, а в действительности нигде не служил, только развлекался в клубе, затевал мимолетные интрижки со школьницами, изображал перед наивными девочками олигарха, хвастался не своими машинами, врал, врал, врал. Вероятно, кого-то его ложь допекла, и этот человек решил убить его. Или Сева взял в долг большую сумму, не смог отдать и был наказан. Возможна и месть родственников обиженной им девочки. Беда пришла в дом не из-за Жеки.

– Надо отработать все версии, – остановил меня Костин, – у нас есть надежда на выздоровление Севы. Я звонил в клинику, мне сообщили об улучшении его состояния.

– Сомневаюсь, что он пойдет на откровенность, – фыркнула я.

– Если тебя пытались убить, то ты захочешь наказать человека, покусившегося на твою жизнь, – возразил Вовка. – Вернемся к Жеке. Яд обнаружен только в ее крови. Анализ Всеволода показал кокаин.

– Еще и наркотики! – воскликнула я. – Здорово! Получается, что бедная мать совершенно ничего не знала о милом сыночке. Она считала его хорошим мальчиком, работящим, талантливым, радовалась, что тот не курит, практически не употребляет алкоголь. Правда, как я выяснила, Жека знала о сексуальных подвигах сынули, давала кое-кому из его многочисленных девочек деньги, чтобы нейтрализовать пикантные ситуации. Но, полагаю, в душе она гордилась Севой, который вырос настоящим мачо, обожал женский пол. Согласись, в наше время мужчины нормальной ориентации встречаются все реже.

– Глупости, – буркнул Вовка, – у нас на службе голубых нет. Шоубиз, мир моды, театра – там, вероятно, много странных парней, и о них часто пишут журналисты. Но в конторах, на заводах, в учреждениях работают обычные мужики. Хватит обсуждать ерунду, давай копать с разных сторон. У нас два направления: Всеволод и Женя. Кто-то решил убрать парня, перерезал ему горло, подумал, что он умер, и убежал. А мать, обнаружив сына в крови, выпрыгнула из окна. Обращаю твое внимание на то, что Ковалева из-за наличия яда в организме стала неадекватной. Думаю, иначе она бы догадалась вызвать врачей. Следовательно, в кончине Жеки виноват тот, кто ее травил. Да, Ковалева сама шагнула с подоконника вниз, но суицид спровоцировал токсин, под его влиянием она не смогла трезво оценить ситуацию.

– Трудно сохранить холодную голову при виде любимого сына в луже крови, – вздохнула я. – Севе невероятно повезло, при таких ранениях человек, как правило, быстро погибает.

Костин не замедлил меня перебить:

– Убийца не повредил крупные сосуды, он полоснул клинком по шее, потекла кровь, но вена и артерия остались целы. Киллер не профессионал.

– Повезло Севе, – повторила я.

– Но только не Жеке, чей мозг находился под воздействием яда, – добавил Володя. – Есть второй вариант. Одурманенная токсином Ковалева напала на сына, ранила его и покончила с собой. Но давай временно отвлечемся от того, почему и кто напал на Всеволода, ведь если б не яд, Жека не стала бы бросаться из окна. Вспомни, травили только ее. Насколько я знаю, она не тот человек, который станет нападать с кулаками на окружающих.

– Жека всегда была сдержанной, – грустно подтвердила я. – Во многом благодаря своему характеру она сумела превратить школу в успешное заведение. Ковалева никогда не принимала в расчет сплетни и спокойно говорила всем, кто пытался распространять в коллективе слухи: «Меня волнуют исключительно рабочие вопросы. Кто что о ком сказал, кто на кого как посмотрел, мне неинтересно».