Трын-трава за бешеные бабки - Хрусталева Ирина

– И что? Наследником-то все равно он является, или я ошибаюсь?

– Точно не знаю, есть там какие-то закавычки, нужно будет поточнее узнать об этом.

– Вот и узнай, а я пока в Питер позвоню, узнаю, как там мамочка поживает с молодым мужем, – и Катя пошла в комнату.

Через некоторое время оттуда послышался ее радостный голос.

– Мама, привет, Катерина беспокоит. Как вы там?.. У меня все замечательно… Дела идут, контора пишет. Не нужно обо мне беспокоиться. Я уже большая девочка. Вам ничего не нужно? Если что, звони, я сразу же пришлю. Я по тебе ужасно соскучилась, мамочка! Как только появится свободное время, вырвусь к вам на недельку.

Леонид слушал, как щебечет Екатерина, и улыбался:

– Ох, Катюша, тебе не журналистом надо быть, а актрисой, и работать в театре комедии. Представляю, что на самом деле творится у тебя на душе, а ты стараешься казаться в глазах матери вполне счастливой. Может, это и правильно, зачем расстраивать близких тебе людей? А вот я так не умею, – вздохнул он. – Мне почему-то всегда хочется рассказать всему белому свету о своих проблемах и чтобы весь этот белый свет меня непременно жалел и успокаивал.

После того как Катя поговорила с матерью, она набрала номер, по которому недавно разговаривала с мужем сестры погибшей Насти – Виктором. Сколько она ни слушала, гудки в ее ухе однозначно говорили, что дома никого нет.

– Почему он меня не дождался? Ведь ясно же сказал, что целый день сегодня будет дома, никуда не собирается, – пожала Катя плечами и положила трубку на базу. Вдруг внезапная мысль пришла ей в голову, и она галопом помчалась на кухню. – Леня, а вдруг с этим Виктором тоже что-то случилось?!

– С каким Виктором? – не понял Леонид.

– Как с каким? С мужем Настиной сестры, к которому я поехала, а его не оказалось дома!

– А что с ним должно случиться? Может, пока ты ехала, ему еще кто-нибудь позвонил, вот он и ушел.

– Что-то на душе у меня тревожно, просто кошки скребут. Может, съездим еще раз, только вместе, я одна боюсь?

– Все тебе неймется, Катерина! Ничего с ним не случилось, попозже еще раз позвонишь и убедишься, что все в порядке, – успокаивал подругу Леонид. – Нервная ты какая-то стала, – проворчал он.

Катя прошла несколько раз от двери к окну и обратно и все же никак не могла успокоиться. Она подошла к Лене, который уже «запутался» во всемирной паутине, а попросту говоря, завис в Интернете. Постояла рядом с ним, переминаясь с ноги на ногу, и все-таки не выдержала:

– Ленчик, здесь не очень далеко, давай съездим, очень тебя прошу! Ты же понимаешь, как для меня все это важно! Я просто обязана все разузнать, чтобы не мучиться угрызениями совести. Не могу же я оставить все, как есть, чтобы потом всю жизнь корить себя за это?

– Да, круто ты попал на тиви, – проворчал Леонид и с раздражением выключил компьютер. Он уже хотел было сказать Кате все, что о ней думает, но, увидев ее умоляющий взгляд, сплюнул и пошел одеваться, по дороге продолжая бубнить: – Нужно было сразу отвезти ребенка куда следует, а не корчить из себя мать Терезу! Теперь пожинай плоды собственного безрассудства. Вот и меня впутала в эту историю, а я, как идиот, плетусь у тебя на поводу. Ты еще в институте ненормальной была, а сейчас вообще стала чокнутая!

– Сам такой, нечего меня оскорблять, я совершенно нормальная, – вызверилась Катя. – Можешь не помогать, если в штаны наложил, только это совсем не по-мужски получается, и уж тем более не по-дружески!

– Ладно, не обижайся, это я так ворчу, для проформы, – обняв девушку за плечи, миролюбиво проговорил Леонид и подал Кате ее куртку.

– Скажите на милость, какие мы, оказывается, галантные, – фыркнула та и, выдернув из рук друга свою куртку, начала ее натягивать, напряженно сопя. – Сам сказал недавно, что ухаживаешь только за женщинами. А я, как выяснилось, к этой категории не отношусь, – продолжала она ворчать, никак не попадая в рукав куртки. – Да помоги же ты мне наконец, черт тебя побери! – заорала она на Леонида. – Неужели не видишь, что я от волнения запуталась?

Мужчина стоял уже полностью одетым и трясся от смеха. Он взял у Кати куртку и, как следует ее расправив, зашел к ней за спину.

– Прошу, – все еще улыбаясь, проговорил он.

Они приехали к Настиному дому. Девушка остановила машину и вцепилась в руль.

– Леня, может, ты сначала без меня сходишь?

– Куда? – задал глупый вопрос парень.

– Туда, в квартиру этого Виктора. Меня его соседка уже видела, а Людмила Марковна мне говорила, что она – местная ЧК. Ты мужчина, она подумает, что просто знакомый приехал, а если меня увидит, то сразу поймет, что я что-то разнюхиваю. Не хочется мне лишний раз светиться, сам понимаешь. Сходи, пожалуйста, очень тебя прошу, а я тебя здесь подожду.

– Ну хорошо, – проворчал Леонид и вышел из машины.

Прошло минут двадцать, прежде чем Катин друг показался в дверях подъезда. Быстрыми шагами он подошел к машине и сел рядом с девушкой. Только Катя раскрыла рот, чтобы задать ему вопрос, как услышала короткое:

– Поехали, и как можно быстрее.

– Что случилось, Леня?!

– Поехали, я сказал, по дороге все узнаешь, – прошипел тот и посмотрел на Екатерину такими глазами, что та моментально нажала на педаль газа. – Я так и знал, что вляпаюсь с тобой черт знает во что, – злобно зашипел он.

– Объясни наконец, что произошло?! – не выдержав, заорала Катерина, уже, конечно, догадываясь: случилось что-то из ряда вон выходящее. Леонид, обычно сдержанный и спокойный парень, покрылся красными пятнами и перекатывал желваками.

– Нужно было мне тебя туда затащить, чтобы полюбовалась на эту картину, – очень зло проговорил Леонид.

– Нечего загадки загадывать, иначе я вообще с тобой перестану разговаривать, – сказала девушка и вцепилась в руль так сильно, что у нее побелели костяшки пальцев.

– Мертв твой Виктор! – сказал, как выплюнул, Леонид и посмотрел на Екатерину уничтожающим взглядом.

– Совсем? – глупо спросила девушка, испуганно посмотрев на него.

– Нет, частями, – съехидничал Леонид и покрутил пальцем у виска. – Совсем ты уже, Катерина… того!

– Как ты узнал об этом? Тебе кто-то сказал? – не обратив внимания на оскорбление, задала Катя следующий вопрос.

– Никто ничего мне не говорил, – хмуро начал рассказывать Леня. – К двери подошел, звоню, а с верхнего этажа пацаненок по лестнице бежит, как угорелый. В поворот не вписался, в меня врезался, а я – в дверь. Та возьми да и откройся, не заперта, оказывается, а я-то стою, трезвоню. Зашел я, конечно. Эй, хозяева, кричу, у вас дверь открыта. Войти можно? Тишина, как на кладбище. В комнату захожу, а он висит!

– Кто?!

– Мужчина. Я так понимаю, хозяин.

– Как это висит, на чем висит?! – задыхаясь от волнения, спросила Катя.

– На потолке висит, а стул под ногами валяется, опрокинутый.

– Это как… на потолке?

– Кать, не придирайся к словам, у меня в мозгах сейчас сама понимаешь, что творится. В потолке, где люстра висела, крючок небольшой такой есть. Вот он люстру-то снял и аккуратненько так на пол поставил, а сам веревочку намылил – и все, пишите письма.

– И уже ничего нельзя было сделать? Может, нужно было врачей вызвать? – взволнованно предположила девушка.

– Каких врачей, Катерина?! У него язык уже на пупке болтается, и глаза на затылке! Ох, как вспомню, мороз по коже, – передернулся Леонид и полез в карман за сигаретами.

– Что-то здесь не то, – нахмурилась Катя.

– Что ты имеешь в виду?

– Я же от тебя ему звонила, он сказал, чтобы я спокойно приезжала, потому что он не собирается никуда, весь день будет дома. А потом вдруг взял и повесился?

– Ну и что? Самоубийцы – люди непредсказуемые, – пожал Леонид плечами. Он приоткрыл окно машины и с удовольствием затянулся сигаретой.

– Нет, Лень, он со мной очень спокойно говорил, абсолютно без волнения в голосе. Я же буквально через полтора часа к нему приехала! Он тогда дверь не открыл, значит, уже повесился?

– Ну и что ты в этом видишь необычного? К чему ты все это говоришь? Объясни мне, бестолковому.

– Мне кажется, что его… повесили, – брякнула Катя и посмотрела на своего друга испуганными глазами.

– Откуда такие мысли?

– Не знаю, просто мне так подумалось. Ты сам посуди. Зачем человеку оставлять дверь открытой, если он хотел покончить жизнь самоубийством? В таких случаях, наоборот, закрываются, чтобы никто не помешал.

– Ну, не знаю, может, ты и права… – неопределенно протянул Леонид. – А с другой стороны, может быть, он как раз специально дверь и открыл, чтобы его соседи потом нашли. Может, он одинокий?

– Какой одинокий, Леня? Я же тебе говорила, что он – муж Настиной сестры! С женой он живет!

– А может, она в отпуск уехала или еще куда? Может, ее нет сейчас дома… и в ближайшие дни не будет? – не сдался Леонид.

– На «можа» плохая надежа, – остановила друга Катерина. – Теперь поздно гадать, что да почему. Но мне все это явно не нравится.