Не первый раз замужем - Хрусталева Ирина

– Не жалко тебе его? – спросил Николай, когда Нина подошла к машине и села рядом с ним. – Его отчаянный крик даже здесь был слышен.

– Представь себе, нет, – равнодушно ответила девушка. – Если бы ты побыл тогда в моей шкуре там, на утесе, думаю, что сегодня ты не задал бы мне этого вопроса. Очень глупого вопроса, – вздохнула она.

– Что будем делать дальше?

– Сейчас поедем к Евгении, пусть Никита еще одну ночь посидит в полном неведении. А завтра сделаем так, как и наметили.

– Как скажешь, командир, – ответил Николай и завел мотор автомобиля.

Никита открыл глаза и сразу же зажмурился от яркого света. Немного подождав, он снова их приоткрыл и увидел, что лежит на голой земле, а совсем рядом пылает яркий костер. На этот раз его пробуждение было более радостным. Он был накрыт каким-то одеялом из разноцветных лоскутов, а рядом стояла алюминиевая миска с едой. Никита резко сел и осмотрелся. Рядом с костром сидели какие-то люди и тихо переговаривались.

– Эй! – окликнул их Никита. – Где я, вы можете мне сказать?

На его голос повернулся один из сидящих и, увидев, что он проснулся, встал и подошел к нему. Никита с диким ужасом в глазах наблюдал за оборванцем, совершенно не зная, чего можно от того ожидать. Он подергал ногами и понял, что на этот раз они свободны, никаких веревок нет и в помине. Это обстоятельство немного его приободрило, и он кисло улыбнулся мужику, до глаз заросшему бородой. Тот, склонившись над ним, пристально рассматривал его лицо. В глазах незнакомца Никита увидел холодный блеск и невольно сжался в комочек. Он провел рукой по своим щекам и почувствовал, что тоже зарос щетиной. Никита нервно сглотнул и повторил свой вопрос подрагивающим голосом:

– Вы мне не скажете, где я нахожусь?

Мужик смотрел на него так, что казалось, он вообще его не слышит. Он поднял с земли миску и сунул ее в руки Никите. Тот посмотрел на содержимое и растерянно посмотрел вокруг.

– А чем же есть-то? Не руками же? – еле слышно пробормотал он.

Бородатый, будто поняв, о чем он говорит, вытащил из-за пазухи алюминиевую ложку и подал Никите.

– Мерси, – кивнул головой Никита, вспомнив, что именно так произносят слово благодарности по-французски.

– Не за что, – ответил бородатый, и Никита так и застыл с поднесенной ко рту ложкой, поняв, что ему ответили на его родном языке.

– Вы русский? – выдохнул он и уставился на бородача изумленным взглядом.

– А что же здесь удивительного? Во Франции много русских, – пожал тот плечами и отошел к костру.

Никита на четвереньках подполз к группе оборванцев. По дороге он два раза клюнул носом в землю, запутавшись в одеяле, которым пытался прикрыть свое голое тело. Наконец, достигнув свободного места у костра и устроившись рядом с бородачом, он с надеждой заглянул ему в глаза:

– Послушайте, уважаемый. Я ничего не могу понять – что вообще со мной произошло? Я каким-то совершенно непонятным образом попал в это место. Произошла дикая ошибка, меня явно с кем-то перепутали, я почему-то в этом уверен. Очень вас прошу, помогите мне добраться до города! Я человек далеко не бедный и сумею по достоинству оценить вашу услугу, я хорошо вам заплачу, – торопливо говорил он, прижимая грязные руки к голой груди и поддерживая дырявое одеяло, чтобы скрыть наготу.

Бородач посмотрел на него насмешливым взглядом и спросил:

– А зачем мне деньги? У меня и так все есть, – хохотнул он.

– Как же так? – удивился Никита. – Вы считаете, что ведете достойный образ жизни для русского человека? Неужели вам не хочется выспаться на нормальной чистой постели, помыться в настоящей ванной, а не влачить жалкое существование, прикрываясь вот этими лохмотьями? Наконец, пообедать в хорошем ресторане? Это же так естественно для нормального человека!

– И что дальше? – прищурив глаза, в которых отражались всполохи от костра, спросил бородач. – Ну, поем я в хорошем ресторане, высплюсь на чистой постели, а дальше что? А дальше, мил-человек, деньги кончатся, и я снова окажусь здесь. Так для чего же мне искушать себя? Я уже привык и совершенно не имею желания что-либо менять в своей жизни.

– Такого не может быть! – не поверил Никита. – Любой человек старается изменить свою жизнь к лучшему.

– Значит, может, – снова усмехнулся бородатый. – Мне и так хорошо.

– Как же вы попали сюда?

– Как и многие, – пожал тот плечами. – Завербовался через туристическое агентство на заработки, а когда приехал сюда, стало понятно, что никому мы здесь не нужны, а агентство просто собирало деньги обманным путем. Первое время, пока виза была, перебивался кое-какими заработками, а потом… потом, чтобы не угодить в тюрьму, прибился к бездомным и безработным. Вот, живу теперь свободным как ветер человеком. Сам себе хозяин, сам себе голова.

– А почему же вы не вернулись на родину, в Россию? – изумился Никита.

– Хрен не слаще редьки. Там меня тюрьма ждет, я человека убил, – как о чем-то само собой разумеющемся ответил бородач.

Никита с опаской посмотрел на его пудовые грязные кулаки и на всякий случай отодвинулся от него подальше. Он встретился с насмешливым взглядом мужика и опустил глаза. Если бы было светло, то все бы увидели, как щеки Никиты залила яркая краска.

– А кроме вас, здесь еще есть русские? – спросил он.

– Сейчас нет, а вообще-то нас здесь четверо, – ответил бородатый и, взяв толстую палку, пошевелил в костре поленья. – Ты чего не ешь-то? Или ты только в ресторане обедать предпочитаешь? – с сарказмом спросил мужик.

Никита посмотрел на миску, которую оставил там, где спал, и поинтересовался:

– А что там за еда? Это можно есть?

– Отчего же нельзя? Там лягушатина отварная, у французов это – первый деликатес, – коротко бросил бородач и лукаво посмотрел на онемевшего от отвращения и ужаса Никиту. – Правда, остыло уже, но есть можно. Попробуй, – усмехнулся он.

– Нет, вы знаете, я пока не голоден, – сглатывая нервную слюну, кисло улыбнулся Никита. – Как ваше имя? – тут же перевел он тему разговора.

– Николай, а французы зовут Николя.

– А я – Никита. Послушайте, Николай, если вам не нужны деньги, тогда, может быть, я смогу вам еще чем-то помочь? Вы только не откажите мне, дайте чем-нибудь прикрыться и покажите дорогу в город. Там я пойду в российское посольство, и этот кошмар наконец закончится! Или попытаюсь найти своих друзей, с которыми я сюда в Париж приехал. Я хорошо помню, что гостиница, в которой мы остановились, тоже называется «Париж», – возбужденно шептал мужчина бородатому на ухо. – Представьте себе мое состояние, когда я очнулся под каким-то мостом, прикрытый картонной коробкой, совершенно голый, без денег и документов! Потом еще бродяга, который спал рядом со мной, завел меня куда-то в развалившуюся избушку и стукнул по голове. Я совсем не помню, сколько там пролежал, а когда очнулся, мне начало мерещиться черт-те что. Какие-то голоса в кромешной темноте! Мне показалось, что я начинаю сходить с ума! Я даже не имею представления, какое сейчас число и сколько я пробыл в этом ужасном месте, – и он обвел пространство, освещаемое костром, затравленным взглядом. – Пожалуйста, очень вас прошу, помогите мне, – добавил он и всхлипнул, как маленький ребенок.

Бродяга-соотечественник посмотрел на Никиту совершенно безразличным взглядом и, отвернувшись, улыбнулся в бороду.

Нина распахнула дверь дома, и улыбка сама собой заиграла на ее лице. Перед ней стояла ее лучшая подруга Тамара. Нина уже было собралась броситься ей на шею, но, вовремя спохватившись, сделала по возможности серьезное лицо.

– Чем обязана? – спросила она своим измененным голосом, который немного подрагивал от волнения.

Ей до ужаса захотелось броситься к подруге и расцеловать ее. Ей очень хотелось все рассказать Тамаре и обрадовать ее тем, что она жива и здорова. И хоть живет она теперь совершенно с другим лицом и под другой фамилией, но все равно по-прежнему любит свою Тамарочку и безумно скучает по ней. Но Нина прекрасно понимала, что делать этого сейчас не нужно, еще слишком рано обнародовать свое «воскрешение», даже и перед своей лучшей подругой. Она собрала всю свою силу воли в кулак и, проявив незаурядную выдержку, снова спокойно спросила:

– Кто вы и кто вам нужен?

– Ты сама-то кто такая и что делаешь в этом доме? – зло прищурив глаза, поинтересовалась Тамара. – И где Никита? – добавила она, заглядывая внутрь дома.

– Я кто такая?! – округлила Нина глаза. – Я – невеста Никиты. А вы кто?

– Что-о-о? – взревела Тамара, грубо оттолкнув Нину, влетела в дом, точно фурия, и завертелась волчком на одном месте. – Где он?! – еще громче закричала она.

– Тише, леди. Почему вы так кричите? – возмущенно проговорила Нина, недоуменно уставившись на свою подругу.

Она ничего не могла понять. Нина всегда знала, что Тамара, ее лучшая подруга, терпеть не могла Никиту и никогда не пришла бы к нему в дом, тем более что теперь здесь нет самой Нины. Нежданная гостья тем временем решительно поднималась по лестнице на второй этаж, где была расположена спальня.