Маскарад любовных утех - Донцова Дарья

Глава 35

Я взяла из рук хозяйки полную кружку. Уже поняла, что пришло в голову Кутузову. Он не хотел, чтобы кто-то узнал об его участии в судьбе Фроловой, поэтому нанял лучшего адвоката. Тот из-за кулис руководил бесплатной защитницей Валентиной Ивановой Пырьевой, и Ксения получила минимально возможный срок, уехала на зону за Урал, подальше от Москвы. И дальнейшее тоже было ясно.

Внимательно посмотрев на Николаеву, я на всякий случай уточнила:

– Фролова ведь не умерла?

Тамара Федоровна, наливавшая в этот момент в заварочный чайник кипяток, дернулась, горячая вода пролилась на кухонный стол.

– Ой, ой… – запричитала пожилая дама. – Куда подевалась тряпка? Ой, стол жалко! Ой, испортила…

– С пластиком ничего не случится, – перебила я Николаеву.

– У вас телефон мигает, – попыталась та сменить тему, – ответьте. Вдруг звонок важный?

– Ничего, подождут, – отмахнулась я и продолжила гнуть свою линию. – Чем дальше от Москвы, тем проще договориться с начальником зоны. Ксению отправили за Урал, а там ей поставили фальшивый диагноз. Как умирающую, Фролову освободили, и она якобы скончалась в крохотной больничке в глубокой провинции. Однако я не удивлюсь, если вскоре после ее смерти главврач клиники стал разъезжать на новой иномарке или переехал в просторную квартиру. Думаю, Фролова получила документы на другое имя и сейчас свободна. Андрей Николаевич оказался благородным человеком, вытащил Ксению из-за колючей проволоки. Но сердцу не прикажешь, Кутузов полюбил Клаву и женился на ней. И все же, по-моему, не очень-то красиво с его стороны было затевать свадьбу, когда Фролова еще маялась в бараке.

Тамара Федоровна отшвырнула тряпку, которой яростно терла совершенно сухой стол.

– Не говорите ерунды! Андрей сделал для Ксюши все, что мог. После смерти Клавы он улетел в США, и Фролова к нему…

Николаева зажала рот ладонью.

– …присоединилась, – договорила я за нее.

Тамара Федоровна чуть не заплакала.

– Я этого не говорила, не додумывайте за меня.

Я подняла руки.

– Успокойтесь, я не имею ни малейшего желания навредить Кутузову или Фроловой. Моя конечная цель – выяснить, кто прислал Ирине Леонидовне отравленный пирог с черникой.

Пожилая дама опустилась на диван.

– Я хотела рассказать вам, как у Дюши с гувернанткой началось. Ксения, конечно, милая, но ничего особенного, стандартная хорошенькая молодая женщина. А Клава… Когда она пришла к дом, внешность ее не произвела на нас никакого впечатления: на голове пучок, на носу очки, косметики ноль, одета аккуратно, но платье балахонистое. Типичная училка, бесполое существо. Андрюша к ней тогда ни малейшего интереса не проявил. А потом… В общем, слушайте, как все было…

На праздник в честь юбилея поселка Андрей гувернантку из приличия пригласил, небось думал, она откажется пойти. Но Клава с радостью согласилась. Хорошо помню, как он спустился со второго этажа и крикнул:

– Кутя, Клавдия, вы готовы? Нам пора.

Гувернантка вышла из своей комнаты, и я ахнула. Красавица! Клавдия сделала оригинальную прическу, сняла дурацкие очки, наложила макияж и надела платье-футляр с четко обозначенной талией. У нее оказались огромные глаза, губы, как на картинке, кожа – персик, шея лебединая, фигура – загляденье. Андрюша собрался идти в клуб по-простому, в брюках и пуловере, но при виде Клавы убежал наверх. Потом спустился в костюме, рубашка белая, запонки, заколка для галстука с бриллиантами – и сказал ей:

– Такую даму, как вы, должен сопровождать достойный кавалер.

А я сразу поняла, что он очарован гувернанткой. Мой приемный сын влюбчив, как подросток, но очень порядочен, поэтому сделал все, чтобы вытащить Ксюшу из беды. Фролова не смогла вызвать у Андрея любовь. Клава же оказалась умной. В постель к хозяину не прыгнула, ухаживания его отвергла, подарки не брала, сказала: «Я воспитана в старых традициях, умру, но не поцелую мужчину, если не состою с ним в браке».

Андрей привык к другим женщинам, ему до Клавдии никто не отказывал, поэтому он завелся, решил непременно получить то, что в руки не шло, и повел гувернантку в загс. Она сразу забеременела. Клава чем-то напоминала Юлию – чистая, неизбалованная, никаких бывших мужей-любовников, но без Юлиного глупого романтизма и лени. Не знаю, сколько бы Андрей и Клава вместе прожили, очень уж разные они были по менталитету, однако их семейное счастье коротким оказалось.

О беде со второй женой Андрея я от Кути узнала. Девочка прибежала на кухню, вся трясется:

– Тата, Тата, Клаве плохо! Она на газоне лежит, не встает. Я вышла в сад и ее увидела. Скорей, надо доктора позвать!

Я трубку схватила, номер набираю и одновременно на улицу лечу, Кутя со мной, рыдает. Тело в траве я издали увидела, как добрела до него, не помню. Присела около молодой хозяйки на корточки, голову задрала и вижу: открыто окно второго этажа, то самое, из которого Юля упала. Ну и началось! Милиция, вопросы, опять Константин Васильевич по участку ходит. Я Кутю в детской закрыла, никого к ней не пустила, всем заявила:

– У ребенка шок, разговаривать она с вами станет только в присутствии доктора, меня и адвоката. И не сегодня, а когда в себя придет.

Дождалась, когда все уехали, и потихоньку давай Кутю спрашивать, что да как. Она сказала, что сидела дома, читала, потом взяла айпад и пошла во двор, хотела лечь в гамак, который висит между соснами. Тогда и увидела тело в траве.

На следующий день Андрей вошел в мою комнату с таким лицом, что я перекрестилась, и начал раздавать указания в телеграфном стиле:

– Сложить наши с дочерью вещи. Необходимые. Уезжаем через час. Вопросов не задавать.

Я побоялась ослушаться, сделала, как он велел. Андрей забрал девочку и испарился. Ночью, в районе двух, он вернулся, меня разбудил и сказал:

– Мне Ира правду рассказала. Кутя ведь с Горской дружила, доверяла ей свои тайны. У девчонки прямо мания развилась по поводу моей женитьбы. Она решила, что я Клаву в дом привел неспроста, хотел с ней расписаться, она, мол, только прикидывалась гувернанткой, чтобы заранее с падчерицей в контакт войти. Обезумевшая девочка надумала от потенциальной мачехи избавиться на празднике, поэтому вколола яд в эклеры, а потом руку нарочно фужером поранила, чтобы самой уйти и меня увести. Подумала, все решат, что крем несвежий, вот люди и умерли. В том числе ненавистная «гувернантка». Да только Клава за столом не осталась, вместе с нами в травмпункт поехала. В общем, тогда Ольге не удалось Клаву убить. Зато сейчас она преуспела – вытолкнула ее из окна. Ирина подстригала в тот момент туи и видела и то, как Клавдия упала, и то, как через секунду со второго этажа вывесилась Кутя и плюнула вниз. Очень тяжело это признавать, но моя дочь серийная убийца. Полагаю, она и родную мать жизни лишила. Ольга больна. Сейчас девчонка в частной психиатрической лечебнице. Я уезжаю, более в «Крот» не вернусь, отправлюсь за границу, благо виза есть. Полетишь со мной в Америку?

Я отказалась. Что мне в чужой стране делать? Языка не знаю, с ума сойду от тоски по родине. Конечно, я попыталась Андрея вразумить.

– Дюша, Горская может врать. Много вопросов возникает. Например, где Кутя могла яд взять?

А он как глянул – у меня прямо язык к нёбу прилип. Зубами скрипнул и вещает:

– За домом и садом присмотрит Ира, тебе здесь оставаться не следует. Говори, где жить хочешь? Куплю квартиру в любом месте.

Я попросила домик в получасе езды от Мишкина. В Москву возвращаться не хотела, шумно там, воздух плохой.

Андрюша меня временно поселил в санатории тут неподалеку, потом на новое место перевез. Я у него еле-еле адрес интерната, где Кутя содержится, выведала. Когда он отправился в США, я сразу в больницу ринулась. С врачом поговорила, очень умный человек оказался. Долго мы беседовали, он пояснил:

– Девочка перенесла тяжелый стресс, но мы ее реабилитируем. Она будет учиться в школе, получит аттестат. А далее посмотрим по ее состоянию.

И не обманул. Оле выдали документ о среднем образовании, в нем не указано, что общеобразовательное заведение при психушке работает. Медики разрешили девочке у меня поселиться, решив, что она более не опасна.

Кутя дома сидела, на улицу не высовывалась, повторяла:

– Тата, вдруг меня кто узнает? Еще столкнусь в торговом центре с Рыбой или с Ириной Леонидовной.

Я ей отвечала:

– И что? Ты ничего плохого не совершила, бояться баб не стоит. Но они тебя не вычислят, ты из неловкой девочки превратилась в красивую девушку, выросла, округлилась, носишь другую прическу, волосы отпустила.

Постепенно Кутя успокоилась, поступила в коммерческий вуз, где за три года готовят воспитателей для детских садов. Андрей Николаевич мне деньги на карту немалые ежемесячно переводит, мы материально не нуждаемся. Оля несколько раз пыталась с отцом по скайпу побеседовать, но тот с ней на контакт не идет. Я решила их помирить, завела с Дюшей разговор, но только произнесла: «Может, Куте к тебе в гости слетать», – он как отрезал: «Тата, заткнись!» Я язык и прикусила…