Клубничное убийство - Куликова Галина Михайловна

* * *

После традиционного ритуала выяснения отношений перед глухой железной дверью — кто, откуда, зачем? — Стаса и Майю впустили в квартиру. Квартира была что надо — высокие потолки, евроремонт, дорогая мебель. В жизни хозяйка оказалась менее привлекательной, чем на рекламном фото, и к тому же выглядела несколько старше своих официальных тридцати пяти. Разговор, длившийся больше часа, получился странным — Валерия отвечала односложно, повторялась, иногда опровергала саму себя… В общем, как резюмировал потом Стас, путалась в показаниях.

Показаний этих, кстати, набралось совсем мало. Во‑первых, она никакая не модель, и сниматься больше не собирается. Во‑вторых, с Миловановым познакомилась через подругу около года назад. Однажды он позвонил ей и предложил сняться для рекламы семейного ресторана. Она ответила, что моделью не работала и не собирается. Он посмеялся и сказал, что ему для рекламы солидного ресторана нужна женщина семейная, а его профессиональное мастерство восполнит все пробелы.

— Мы с мужем обсудили предложение, посмеялись, — рассказывала Лера. — Деньги Милованов предложил ерундовые, да и не в них было дело — у меня муж зарабатывает очень прилично. Просто решили, что это забавно. Вот, собственно, и все.

В редакции «Блеска» она ни с кем не знакома, женщин, которые снимались для рекламы ресторана «Принцесса на горошине» до нее, она не знала, других предложений Милованов ей не делал, а если бы и делал — отказалась бы. Позабавились, и хватит.

Получив заверения хозяйки, что этот разговор останется между ними, Половцев и Майя вышли на улицу.

— Время только зря потратили, — мрачно заметил Стас. — Что за блажь у твоего шефа с этими тетками на рекламе!

— Может, и не блажь, — вступилась за Бессонова Майя. — Он иногда из какой‑нибудь ерунды такое вытащит… А то вы не знаете.

— А сейчас, мне кажется, из мухи делает слона, — не согласился Половцев. — Ладно, я на работу, вы — домой. Все ему перескажете, разумеется, во всех подробностях. Пусть гений потешится. Провожать не буду. Я сегодня не джентльмен — галстук дома забыл.

И махнув на прощанье рукой, Стас растворился в толпе прохожих.

* * *

— Значит, ничего… — заключил Сильвестр, внимательно выслушав подробный рассказ помощницы о поездке к Валерии Васильевой. — Ничего.

— Не знаю, может быть, я что‑то и упустила. Разговаривал‑то Стас, я так — головой крутила, думала — вдруг чего интересное увижу.

— И?

— Не увидела. Хотя посмотреть там есть на что — небедные ребята, и с фантазией. Вот, например, журнальный столик поразил меня в самое сердце. Я в него просто влюбилась. Шикарный. С завитушками. Наверняка в стиле Людовика какого‑то там. Потрясающе! На нем безделушки всякие — то ли слоновая кость, то ли бивень мамонта, статуэтки маленькие, фарфоровые и еще бронзовая коробочка на углу стояла, оказалось — визитница старинная.

— Почему именно визитница? — дернул бровью Сильвестр.

— Когда собираться начали, я ее случайно коленкой задела. Она упала на пол, крышка открылась, и высыпались оттуда визитки и карточки всякие — типа кредиток, или дисконтных. Мы их с хозяйкой в четыре руки собирали — Половцев, конечно, помочь даже не пытался. Сидел, ногой качал.

— И много карточек было?

— Десятка два. Просто пол паркетный, с него неудобно собирать, приходилось, знаете, ногтями поддевать. Они скользкие такие, эти карточки.

— Ну, вот видишь. Просто у старшего лейтенанта нет подходящих ногтей, вот он и не присоединился к вам.

— Дело не в ногтях, а в воспитании. Такое впечатление, что его воспитывали дикобразы. А знаете, что я вспомнила? Была там одна такая интересная карточка — красная, с золотой каймой, и на ней ничего не написано. На остальных — фамилии, телефоны, названия, а на этой «Клубная карта» — и все. И еще номер какой‑то, двенадцать, кажется. Я ее Васильевой протянула и спрашиваю: «Это ваш клуб?» А она мне — так, с усмешкой: «Да, клуб любителей китайской поэзии».

— Сама напросилась, — назидательно молвил Бессонов. — Она, видимо, сочла вопрос бестактным. Клубная жизнь для многих — дело очень личное, почти интимное.

— Вероятно, — тяжело вздохнула Майя, — мне никогда этого не понять.

Пропала машина Белояровой. Нашли машину Белояровой и труп Нифонтова

Алла Белоярова собиралась на встречу с Нифонтовым. Она думала о нем и рассказанной им истории беспрерывно. Еще бы не думать! Ее собственная шуба вместе с какой‑то «цыпочкой» побывала в том самом злополучном клубе, где убили Аршанскую. Не в характере Аллы было пасовать перед неизвестностью. Она была решительно настроена встретиться с типом, который, кажется, вообразил себе Бог знает что. А то, глядишь, еще вздумает ее шантажировать.