Монстры из хорошей семьи - Донцова Дарья

Работник зоопарка отбросил в сторону фотографии и заговорил неимоверно торжественно:

– Вы меня не обманете! Не на того напали! До свидания. Кнаккеров не существует.

– Но они живут у нас, – тупо повторила я, – вы же видели снимки.

– Живые организмы я не видел, в книгах про подобный казус ничего не сказано, следовательно, повторяю, данных особей не существует, – безапелляционно заявил ученый муж. – А в отношении ваших снимков… Просто «Фотошоп»! Компьютерные технологии!

Тут только до меня дошло, что присвоение человеку научной степени и даже то, что в его гардеробе может находиться академическая мантия, еще не говорит о наличии у данного субъекта ума. Скорей всего, он просто обладает усидчивостью и хорошей памятью, вот и написал диссертации, получил звания и теперь восседает на вершине научного Олимпа, надутый, словно старый пингвин, уверенный в том, что на свете есть лишь то, что он лично видел.

Но кнаккеры существуют! Более того, они, на мой взгляд, явно давным-давно живут вместе с людьми, иначе чем объяснить их любовь не только к Дюшке, но и ко всем членам нашей семьи, быстрое овладение секретом пользования лотком и редкостную неконфликтность во всем? Больше всего меня восторгает способность малышей употреблять в пищу любые продукты. Они с восторгом лопают мясо, сыр, яблоки, творог, кефир, йогурты, печенье, яйца… А вчера, когда я уронила на пол кусок селедки, неведомые твари прямо передрались из-за рыбки в винном соусе.

Милые и ласковые наши кнаккеры – кстати, мы их так и называем, раз не удалось выяснить их научное наименование, – сильно не выросли. Были похожи на новорожденных щенят, а сейчас смотрятся как месячные котятки, вот только шерсть у них иная, более жесткая. На спине имеется бороздка, она делит туловище кнаккера на две продольные половины. Еще прелестные создания ловко пользуются своими ручками, и мне очень нравится давать им нечто, завернутое в бумагу, а потом наблюдать, с какой скоростью розовые пальчики вытаскивают спрятанное лакомство. Хвост у кнаккеров по-прежнему полупрозрачный и кожаный, но теперь малыши умеют складывать его и разворачивать наподобие веера. Кнаккеры – реальный факт, а этот идиот из зоопарка даже не захотел взглянуть на них. Вот уж поистине увлеченный зоолог, любознательный ученый!

Продолжая удивляться тупости бюрократа от науки, я села в джип и услышала звонок мобильного.

– Ты дома? – спросил Олег.

– Нет, – вздохнула я, – в зоопарке.

– Решила покататься на пони? – хихикнул муж.

– Нет, – в тон ему ответила я, – пришла договариваться о свободной клетке в обезьяннике для кой-кого из домашних.

– Экая ты неосторожная! – укорил Куприн. – Вдруг сейчас подумаю, что ведешь речь обо мне, обижусь и ничего не расскажу? И как поступит Олеся Константиновна, увидав рукопись без эпилога?

У меня бешено забилось сердце.

– Узнал все?

– Были сомнения в моей профпригодности?

– Ну что ты, милый!

– Ага, вот я уже любимый муж! – засмеялся Куп-рин. – Тебе не кажется, что ты ведешь себя как какая-нибудь продажная женщина?

– Уже еду! – заорала я.

– Куда? – прикинулся идиотом Олег. – Разве мы успели договориться о встрече?

– Дорогой! Готова прибыть в любое место!

Куприн тяжело вздохнул:

– Если скажу коллегам, что мое семейное счастье зависит от того, сумею ли распутать очередное дело, мне никто не поверит. Ладно, рыси сюда, в мой кабинет, надеюсь, помнишь адрес. Эй, а что это там у тебя воет?

– Несусь по левому ряду со включенными незаконно поставленными спецсигналами! – заорала я. – Буду через десять минут, немедленно закажи пропуск!

– О боже… – простонал Олег и отсоединился.

В кабинете у Куприна сидело двое мужчин. Один – довольно молодой, но слегка лысоватый, одетый в дорогой костюм и рубашку с галстуком; второй выглядел как только что демобилизовавшийся из армии парень – в мятых джинсах и вытянутом пуловере. Стоит ли упоминать, что первая личность была безукоризненно выбрита и благоухала дорогим парфюмом, а вторая радовала глаз торчащими в разные стороны патлами и трехдневной щетиной?

– Это писательница Арина Виолова, – представил меня мужчинам Олег, – по паспорту Виола Тараканова и по совместительству моя жена. А это, – продолжил представление майор Куприн, – мой коллега Валерий и товарищ из конторы, Сергей Иванович.

Личности одновременно кивнули, но я сразу сообразила, что парень в мятых джинсах служит вместе с Куприным, а дядька самого безукоризненного вида – «товарищ из конторы», то есть сотрудник ФСБ.

– Повезло тебе, Олег! – засмеялся парень. – Жена писательница, тесть актер. Кстати, моя теща, как увидит его на экране, про все забывает, сядет у телика и впадает в коматоз. Дорогая Виола, передайте Лениниду от меня личный привет и огромную благодарность за творчество, которое дарит мне минуты спокойной семейной жизни.

– Непременно, – улыбнулась я.

– Это она когда-то распутала дело Марка Матвеевича?[6] – скрипучим голосом поинтересовался фээсбэшник и нервно поправил галстук.

– Да, – кивнул Олег. – Странно, что вы о нем помните, с тех пор уже сколько воды утекло.

– Шуму много было, – дернулся «товарищ из конторы».

– Не дрейфь! – заржал парень в джинсах. – А вы, Виола, – супер! Если надумаете бросить Олега, вспомните про меня.

«Товарищ из конторы» протяжно вздохнул и отвернулся к окну, он явно не одобрял разнузданного поведения молодого человека.

– Давайте сразу приступим к делу, – сказал Олег. – Мы, Вилка, сейчас тебе все расскажем, а затем…

– Кой о чем попросим, – продолжил, перебив его, парень и потер руки: – О маленькой дружеской услуге попросим. Так сказать, баш на баш! По-моему, справедливо: вы сумеете дописать очередную книгу, получите гонорар и славу, а еще поможете нам. Лады?

– Ага, – кивнула я, – начинайте.

– Просто восточный базар, – надулся «товарищ из органов», одергивая пиджак.

– Да ладно тебе, – махнул рукой парень.

И завел рассказ.

Жила-была на свете женщина по имени Элла Дементьевна, самая обычная советская тетка, библиотекарша, жертва социализма. Элла, как все тогда, считала, что секса в советской стране нет, вот только тело ее думало иначе. Элла Дементьевна была самой настоящей женщиной-вамп – горячей, страстной, ей и день без мужчины было трудно провести. Еще господь наградил скромную библиотекаршу потрясающей внешностью. Родись она в конце двадцатого века, могла стать какой-нибудь Мисс Мира, но Элла Дементьевна появилась на свет до Второй мировой войны, получила соответственное воспитание, всю жизнь стеснялась своего темперамента, необузданной сексуальности, страстности и прятала роскошные формы под мешковатыми скучными костюмами. Личная жизнь у Эллы не сложилась – она просто пугала мужчин, оказавшись с ними в постели. Правда, женщине удалось ненадолго выйти замуж и родить дочку Ирочку в, так сказать, законном браке. Но очень скоро случился развод, и с тех пор интимная жизнь Эллы была непрерывной цепью тайных романов, о которых знали лишь верные Нюра и Маня.

В отличие от сердечных дел, служебная карьера Эллы складывалась весьма удачно. В свое время ее из массы сотрудниц выделила директриса Анастасия Егоровна и приблизила к себе настолько, что позвала прятать сундуки с особо ценными книгами. После войны раритеты вернулись на место, Анастасия умерла, Элла возглавила коллектив библиотеки. Вот только один сундук остался невыкопанным, а в нем, по прикидкам Эллы, лежали крайне ценные книги, которых вроде как не имелось в фонде, из запрещенных невесть по какой причине коммунистами. Никто, кроме Эллы, не знал, что Анастасия из любви к печатному слову нарушала закон: получала предписание об уничтожении того или иного тома, убирала карточку из каталога, сообщала об утилизации произведения, а сама прятала его на полках.

К чести Эллы надо сказать, что, пытаясь найти сундук, она не думала о денежной цене раритетов. Нет, новая директриса хотела исполнить наказ Анастасии и вернуть утерянное в библиотеку. Сначала Элла Дементьевна действовала в одиночку, потом раскрыла тайну своей лучшей подруге Нелли Ильиничне. Но, как женщины ни старались, сундук словно в воду канул.

Рождение дочки Ирочки изменило Эллу почти до неузнаваемости. Собственно говоря, от прежней женщины остался лишь сексуальный аппетит, все остальное заслонила собой малышка. Элле Дементьевне страстно хотелось дать дочери все, но доходы библиотекарши невелики, а кормить женщине приходилось аж четверых: себя, дочь и помощниц – Нюру с Маней. Ясное дело, при таком количестве ртов особо не разгуляешься, и Элла экономила на всем. Простой выход из положения – отдать Ирочку в ясли и отправить няньку с домработницей назад в деревню – Элле даже не приходил в голову. Ее дочка не могла находиться в госучреждении, плача от тоски по маме! К тому же Элла полюбила Нюру с Маней и считала их кем-то вроде своих племянниц.