Трын-трава за бешеные бабки - Хрусталева Ирина

Ирина уехала домой, пообещав, что завтра утром вернется.

– По дороге заскочу в магазин для детей и куплю ему пару ползунков и распашонок. Кутаешь его в простыни, а парню это явно не по вкусу, – уже одеваясь, пообещала подруге девушка. – Ты подумай хорошенько, может, что-то еще нужно?

– Откуда я могу знать, что нужно? У меня что, семеро по лавкам? – возмутилась Катя. – Если вдруг что-то понадобится, я тебе позвоню. А может, останешься?

– А что я своему благоверному скажу? С какой это радости я у тебя ночевать решила? Ему, правда, по-моему, все равно, где я ночую, он вообще может не заметить, что меня нет, пока жрать не захочет. Но все равно, лучше я домой поеду – не привыкла спать под аккомпанемент детского рева.

– Не придумывай, посмотри, какой спокойный ребенок – плакал всего несколько раз, и то по нашей вине. То вовремя поесть не дали, то мокрым оставили, – сделала еще одну попытку убедить подругу Катя.

– Нет, Кать, ты уж не обижайся, но сегодня я у тебя не останусь, а вот завтра – посмотрю, – уже открывая дверь, сказала Ира и, чмокнув подругу в щеку, выскользнула на лестничную клетку.

– Подруга называется, – проворчала Катя. – Бросила на произвол судьбы, а я здесь одна отдувайся!

К великой радости временной «мамаши», ребенок совершенно не капризничал и вел себя, как настоящий мужчина. Совсем недавно его накормили до отвала и поменяли памперс. По этой причине он чувствовал себя совершенно счастливым и крепко спал.

Катя взяла в руки книгу и устроилась на диване. Подложила под голову подушку и принялась читать. Просмотрев одну и ту же страницу раза три, но так ничего и не поняв, Катя отложила книгу в сторону. Мысли в ее голове то расползались в разные стороны, то снова лезли друг на друга. Не давало покоя ощущение, что она что-то делает неправильно. Эх, нужно было послушаться Ирину и пойти в милицию! Сдать ребенка под защиту государства, пусть сами разбираются и охраняют его. Но любопытная натура борзописца предчувствовала некий сенсационный материал, и поэтому Катерину раздирали сейчас два совершенно противоречивых чувства. Спрятав мальчика у себя, Катя взяла на себя огромную ответственность и далеко не была уверена, что не уголовную!

«Вдруг Иринка права и мальчика похитили у родителей? Доказывай тогда, что я не соучастница, – размышляла Катя. – О том, что мне подкинули мальчика, не знает никто, кроме Ирки. Значит, мне запросто могут пришить похищение, и доказать я ничего не смогу. Хотя почему не смогу? У меня же есть письмо няни… И где мне эту няню искать? – нахмурилась Катя, но потом махнула рукой: – Что я раньше времени паникую? Вот пройдут обещанные мне двое суток, и, если ничего не произойдет, тогда и буду думать», – пришла почти к утешительному знаменателю Катя и временно успокоилась.

Ночью ребенок дал Екатерине «прикурить» по полной программе. Он категорически отказывался лежать на кровати и постоянно капризничал. Затихал он лишь тогда, когда девушка брала его на руки и начинала ходить по комнате. Он тут же закрывал глазки и чмокал пустышкой, но, как только Катя осторожно укладывала его на кровать, малыш тут же принимался сначала хныкать, а потом орать, постепенно «набирая обороты».

– Господи боже! – ворчала девушка. – Что это такое в самом деле? Что тебе нужно, маленький капризуля? Сухой, сытый, чего же тебе не хватает? У меня уже руки отваливаются таскать тебя. Ты вон какой бутуз, толстенький и тяжелый, – глядя в голубые глазки мальчика, говорила Катя.

Она и пить ему давала, и пробовала накормить, но ребенок выплевывал смесь, которую она налила в бутылочку, и принимался за старое. Только уже под утро ребенок успокоился, и девушка, не веря своему счастью, наконец смогла прилечь. Едва она уснула, как прозвонил будильник. Было шесть утра, время, когда нужно было кормить ребенка. Продирая глаза, Катя сползла с кровати и поплелась на кухню, чтобы развести и налить в бутылочку детское питание. Чуть не уснув снова прямо у плиты, Катя проворчала:

– Да, мне кажется, этот опыт навсегда отобьет у меня охоту иметь детей. Никогда не думала, что с ними может быть так тяжело.

Когда детское питание было готово к употреблению, девушка прошла в комнату и, поставив бутылочку на стол, поменяла ребенку памперс. Тот недовольно попискивал, требуя пищи.

– Сейчас, сейчас, Тимочка, попу твою вместе со всеми остальными частями помоем, тогда и получишь свою еду, – уговаривала Катя малыша, направляясь с ним в ванную комнату.

Помытый, переодетый в сухое и с соской во рту, из которой ему в рот текла вкусная жидкая каша, Тима чувствовал себя просто замечательно и довольно щурил глазки.

– Ну вот, уже прошли одни сутки, малыш, осталось столько же, и за тобой приедет мамочка или няня. Как ни крути, а с мамой всегда лучше. Наверное, ты чувствуешь, что ее нет рядом, вот и капризничаешь? – вздохнула девушка. – Лишь бы действительно приехала твоя мама. Ничего, маленький, прежде чем тебя отдать, я потребую документы, чтобы потом не мучиться угрызениями совести, что ты попал в какую-нибудь неприятную историю. Хотя, если разобраться, ты уже и так в нее попал, не успев появиться на свет. Интересно, чем же ты так знаменит, из-за чего тебя прячут? Может, дело в твоем лишнем пальчике? – улыбнулась Катя, видя, с каким удовольствием ребенок кушает. Когда в бутылочке каши оставалось уже на донышке, мальчик снова уснул. – Замечательно, ты просто идеальный ребенок, – прошептала Катя, укладывая ребенка на свою широкую кровать. – Спи, мой хороший, и я еще немного посплю, иначе целый день буду как вареная курица.

Екатерина прошла в другую комнату и улеглась на диван. Только голова ее коснулась подушки и девушка провалилась в глубокий сон, как почти в то же мгновение раздался звонок в дверь.

– Боже мой, это когда-нибудь закончится?! – проворчала девушка и посмотрела на часы. К ее великому изумлению, они показывали уже десять часов двадцать минут. – Остановились, что ли? – встав с дивана, удивилась Катя. В дверь снова позвонили, и она поспешила в прихожую.

Когда она взглянула в глазок, то с изумлением увидела там Ирину. Катя открыла дверь, зевнула, прикрыв рот рукой, и поинтересовалась:

– Что это с тобой? Ты обычно раньше десяти утра не выползаешь из постели.

– Сегодня я изменила своим правилам и поднялась в девять. Между прочим, только чтобы тебе не бегать по магазинам и не оставлять ребенка одного, – с сарказмом заметила Ира и всучила подруге пакеты.

– А сколько сейчас времени? – удивленно спросила Катя.

– Половина одиннадцатого.

– Да? А я подумала, что у меня часы остановились.

– Новости какие-нибудь есть?

– Что ты имеешь в виду?

– Не звонил никто? Может, сжалятся над тобой и заберут парня раньше назначенного срока?

– Нет, никто не звонил, – пробормотала Катя и снова зевнула. – Не выспалась совсем.

– Капризничал, что ли?

– Ой, Ирин, и не спрашивай, – махнула Катя рукой. – Всю ночь не спал, я прямо не знала, что мне делать. Чувствует, наверное, что я не его мать. Намучился, уснул под утро, а в шесть часов опять проснулся, есть попросил, поел и снова уснул. До сих пор носиком сопит. Я, когда его накормила, тоже прилегла и как в пропасть провалилась.

– Пошли на кухню, вот эту сумку в холодильник выгрузи, а тут все для пацана, – сказала Ирина и направилась в сторону кухни. – Я вчера заглянула в твой агрегат, а там скоро паучки паутинку себе совьют. Ты что же, святым духом питаешься?

– Да нет, я как раз вчера собиралась набег на супермаркет сделать, да не смогла – по известной тебе причине. Кое-что в холодильнике оставалось, мне хватило, – махнула Екатерина рукой и пошла в ванную комнату умыться.

«Сейчас включу ледяную воду, чтобы окончательно проснуться, – подумала девушка. – Так спать охота, что, кажется, сейчас скончаюсь!»

Катя включила холодную воду и, набрав ее в ладони, окунула лицо. Проделав эту процедуру несколько раз, она почувствовала, что щеки начало пощипывать.

– Так-то лучше, – вздохнула Катя, вытираясь махровым полотенцем. Ее взгляд упал на бачок для грязного белья, и она удивленно вскинула брови. – Интересно, что здесь делает мокрый памперс? Я же их выбрасываю в помойное ведро или сразу несу в мусоропровод! Не помню, чтобы я его сюда приносила… Ой, по-моему, от недосыпа я делаю все не так, как нужно, – покачала она головой. – Наверное, ночью, когда Тимку переодевала, принесла сюда и забыла. Еще одна такая ночь, и я уже ничему не удивлюсь!

Пока Ирина хозяйничала на кухне, Екатерина решила посмотреть, как там мальчик, и на цыпочках, чтобы не разбудить ребенка, прошла в комнату. Вошла – и замерла на пороге как вкопанная. Кровать, на которую она положила ребенка, была пуста! Постояв некоторое время, чтобы осмыслить происходящее, Катя вдруг поняла, что произошло нечто из ряда вон выходящее. В это время появилась Ира и, наткнувшись прямо на пороге на подругу, зашептала: