Закон сохранения вранья - Куликова Галина Михайловна

— Хорошенькое дело! — хмыкнул Тарас. — Я тут стелюсь для того, чтобы конкурсанткам было комфортно…

— Ты стелешься для того, чтобы было комфортно мне, — похлопала его по плечу Нелли. И добавила для Вероники:

— Тарас с самого начала помогает моему журналу выживать.

— Так вот почему вы их рассадили! — пробормотала Вероника. — А Кира после того, как получила записку, не испугалась ехать сюда?

— Конечно, нет. Да всем ясно, что это так — глупый розыгрыш! Кому она нужна, Кира из химчистки, верно ведь?

— Ты не права, дорогая, — возразил Тарас. — С таким жутким характером можно нажить себе врагов даже в химчистке. Эта Кира — та еще штучка. Да одна фишка с номером чего стоит!

— С каким номером? — поддержала беседу Вероника.

— Пока я в холле разговаривала с обслуживающим персоналом, — понизила голос Нелли, — она заняла мою комнату. Нарисовала в журнале регистрации свою фамилию синим фломастером и нахально выставила рядом — номер один. Сама выбрала себе номер, ни у кого не спросила — куда ее собираются поселить… А я всегда останавливаюсь в первом номере. Мне нравится вид из окна и вообще… Я люблю традиции. Еле-еле вдвоем с горничной упросили эту Киру переместиться в комнату под номером три. Она сама тащила свой чемодан. Сообщила, что все самое ценное хранит именно в чемодане. Ей сказали, будто в Москве сумочки вырывают прямо из рук. Специально для такого случая она носит в кармашке сумочки китайский сувенир — резиновую фигу. И рубль мелочью. Теперь она у меня за стеной.

— За стеной? — удивилась Вероника. — Ах, да! Нечетные по правую руку, четные — по левую. Значит, я прямо напротив вас — во втором номере.

— Все комнаты одинаково хороши! — заверил Тарас, со странной тревогой наблюдая за тем, как его жена поглощает вино.

— Дорогой, ты останешься на ночь? — спросила та.

— Не могу, ты ведь знаешь, у меня сегодня деловая вечеринка.

— Пусть туда Стаc пойдет.

— Он ходил на прошлой неделе.

Тарас улыбнулся Веронике, как бы показывая жене, что они не одни и не стоит наезжать друг на друга в присутствии посторонних.

— Ну, ладно, ладно, — тотчас же сдалась она. — Ты уезжаешь прямо сейчас?

— Да, дорогая, проводи меня.

Тарас поднялся и пожелал Веронике приятного уик-энда. Взбив ложечкой десерт, она смотрела, как он идет к выходу, придерживая жену за талию. У него было привлекательное лицо с умными синими глазами, но фигура не бог весть что. Вероятно, осанку и крепкие мускулы «съела» кабинетная работа. Даже под роскошным костюмом Тарас Шульговский казался каким-то дряблым.

Однако это нисколько не отвращало от его персоны женский пол. Вероника смогла в этом убедиться, как только прикончила сладкое и отправилась в свой корпус. В холле на диванчике она обнаружила ту самую Киру Коровкину, которой какой-то недоброжелатель сильно не советовал ехать в «Уютный уголок». Рядом с ней сидела третья финалистка конкурса «Мисс Марпл» Инна Головатова, учитель математики из химкинской школы. Нелли мимоходом показала ее Веронике, но в столовой та не смогла Инну толком рассмотреть.

Вероятно, недавние антагонистки как-то примирились друг с другом. Вероника остановилась возле столика со свежими газетами и журналами и услышала, как Кира Коровкина говорит:

— Ты видела, какие у Шульговского ботинки? Такие ботинки мог купить себе только законченный эгоист и себялюбец!

Кира выглядела не меньше чем на тридцать, и у нее был такой воинственный вид, словно она всю жизнь сражается с врагами и в любую минуту готова дать отпор любому из них.

Женщины с такими лицами спускаются в кратеры вулканов, изучают африканские болезни и раскапывают пески в поисках древних горшков. Впрочем, иногда они застревают среди обычных людей, делая их жизнь совершенно невыносимой. У нее были глубоко посаженные серые глазки с рыжеватыми ресничками, нос картошкой, крупные медные веснушки, обсыпавшие переносицу, и маленький, упрямо сжатый рот, открывающийся только для того, чтобы настоять на своем.

— Человек, имеющий собственное дело, может позволить себе выпендриться, — со знанием дела заявила Инна Головатова.

Внешность этой дамы строго соответствовала профессии. Учительница математики была невысокая, тощая, с короткими черными волосами, завитыми в тугие колечки, с узким ядовито-красным ртом и в квадратных очках. На плечах у нее висел неопределенного покроя серый пиджак без опознавательных знаков. Лет ей было примерно сорок — сорок пять, если смотреть издали. При ближайшем рассмотрении вполне можно было скостить десятку. А может быть, прибавить.

Впрочем, Вероника не собиралась ни с кем здесь сближаться. Матвей Каретников отправил ее в «Уютный уголок» для того, чтобы она отдохнула и развлеклась, и она как раз собиралась этим заняться.

В доме отдыха наличествовала библиотека, где Вероника рассчитывала найти какую-нибудь легкую книжку и забраться с ней в теплую булькающую ванну. Райское блаженство! Проходя мимо стоянки машин, она увидела чету Шульговских, которые что-то обсуждали, остановившись возле серебристого автомобиля. Вероника непроизвольно взглянула на ботинки Тараса. Ботиночки действительно были отпадные: комбинированная кожа трех цветов — от песочного до шоколадного, наборный каблук и надменные узкие носы. «Наши бабы все замечают, — усмехнулась про себя она. — У каждой прямо глаз-алмаз. Даже обувку спонсора не пропустили!»

Библиотекарша всучила ей затрепанный и оплаканный любовный роман, присовокупив к нему личный восторженный отзыв.

— Бессонную ночь гарантирую! — с маниакальной улыбкой пообещала она. — Там такие зубодробительные чувства — закачаешься!

Вероника усмехнулась. Она порой почитывала любовные романы, но никогда ни один из них не доводил ее до слез. Однако на этот раз ей попалась действительно стоящая вещь — с характерными героями и интригующим сюжетом. Библиотекарша не обманула. Шел уже третий час ночи, а Вероника вертелась в постели, глотая абзац за абзацем. В одном особенно душераздирающем месте она положила книжку на грудь и закрыла глаза. Две соленых слезы выкатились из-под ресниц на щеки, немного задержались там и стекли вниз, оставляя за собой извилистые дорожки.

«Неужто такая любовь и вправду бывает? — подумала Вероника и хлюпнула носом. — Может быть, она обязательно должна случиться в жизни каждой женщины, только не всем хватает выдержки ее дождаться?» Вероника отбросила книжку и села в постели. Что, если ей не выходить замуж за Матвея Каретникова? Подумаешь — двадцать восемь лет! Может, у нее еще все впереди? А Бороздин и Каретников — всего лишь ступени на пути к настоящему роману? Их просто надо перешагнуть.

Вероника принялась метаться по номеру и крутить кольцо на безымянном пальце. Его подарил Матвей. «Надо выйти на воздух, прогуляться и успокоиться», — в конце концов решила Вероника. Скинула халат, надела тренировочный костюм и выскользнула в коридор. Он был тускло освещен двумя лампочками. Еще две такие же разливали жидкий грязно-желтый свет в холле, который находился справа от ее номера. Очутившись в коридоре, Вероника сразу услышала шаги и увидела тень, которая мазнула по ковру. Потом кто-то завозился возле входной двери.

Она сделала шаг вперед и, прижавшись к косяку, выглянула в холл. Из корпуса выходил человек, которого Вероника ни разу прежде не встречала. Вид у него был совершенно жуткий. Сразу же поражал абсолютно голый череп, похожий на черепашью голову, и цвет лица — мучнисто-серый с зеленоватым отливом. Поперек горла, выглядывающего из свободного ворота рубашки, шел фиолетовый шрам. Внутри костюма гулял воздух, словно он был надет на бесплотное привидение.

Вероника потрясла головой, и в тот же миг дверь тихо закрылась, плотоядно щелкнув замком. Тогда она стремглав бросилась следом за ужасным человеком и через несколько секунд очутилась под козырьком, нависавшим над входом в корпус. Здесь тоже торчала слабая лампочка, которая освещала только коврик возле двери. Дальше лежала плотная темнота, которая, по всей видимости, поглотила незнакомца безвозвратно. «Ну и черт с ним! — подумала Вероника. — У меня своих переживаний выше крыши, буду я беспокоиться о каком-то жутком типе».

Вероника тоже врезалась в темень, раздираемая жалостью к себе. Бедная она, бедная! Ну ничего-то у нее в жизни не выходит так, как хочется! Мечтала стать художницей — фиг тебе.

Мечтала о необыкновенной любви — связалась с женатым Бороздиным А теперь вот собирается замуж по расчету. Конечно, по расчету, зачем обманывать себя саму? Матвей Каретников со всех точек зрения завидный муж, но она его не любит.

Вероника брела по территории дома отдыха, подчиняясь собственной интуиции. По бокам темнели остовы двух больших каменных корпусов, значит, дорожка должна идти прямо посредине, — И не приедет рыцарь на белом коне, чтобы спасти меня! — пробормотала Вероника и заплакала в голос: