Тайник - Джордж Элизабет

Голос у Холберри был довольный. Сент-Джеймсу стало интересно.

— Вы что-то нашли?

— И довольно много, — сказал Холберри. — Правда, может оказаться, что все это сплошная ерунда, но проверить все-таки стоит, тем более что полиция, скажу вам по секрету, ни под кого серьезно не копала, кроме этих самых Риверов.

И он рассказал о том, что у Ги Бруара были близкие отношения с шестнадцатилетним мальчиком, неким Полом Филдером, который жил не в самом, по-видимому, благополучном районе острова, известном под названием Буэ. Бруар познакомился с Полом благодаря местной программе, по которой взрослые должны были на общественных началах заниматься с подростками из неблагополучных семей. Гернсийская ассоциация взрослых, подростков и учителей выбрала Ги Бруара в наставники к Полу, и тот его почти усыновил, что не слишком радовало родителей мальчика, не говоря уже о родном сыне Бруара. В общем, накал страстей был вполне возможен, в том числе и самой низменной страсти из всех: зависти и всего, что ей сопутствует.

— Затем есть еще факт вечеринки, предшествовавшей кончине Бруара, — продолжал Холберри.

О ней было объявлено за много недель, и убийца, который приготовился напасть на Бруара, когда тот будет не в лучшей форме после праздника, затянувшегося до глубокой ночи, имел возможность распланировать все как по нотам и успеть найти козла отпущения. Разве трудно в разгар вечеринки прокрасться наверх и оставить волосы на плаще и песок в подошве туфли, а еще лучше спуститься с этой туфлей на пляж и оставить там пару отпечатков, которые назавтра найдет полиция? Да, между вечеринкой и смертью определенно существует связь, недвусмысленно утверждал адвокат Холберри, а может быть, и связи.

— Надо еще покопаться в истории с архитектором музея, — сказал Холберри. — Все было неожиданно и запутанно, а когда что-то неожиданное и запутанное случается, это провоцирует людей на разные поступки.

— Но ведь архитектора на празднике не было, не так ли? — спросил Сент-Джеймс — У меня сложилось впечатление, что он в Америке.

— Это другой. А я говорю о первом архитекторе этого проекта, человеке по имени Бертран Дебьер. Он местный и, как многие другие, верил, что именно его проект будет выбран для музея. А почему бы и нет? Бруар заказал модель, которую несколько недель кряду показывал всем желающим, и она была выполнена самим Дебьером по его собственному проекту. Поэтому когда он, то есть Бруар, назначил дату вечеринки, чтобы объявить имя выбранного им архитектора… — Холберри пожал плечами. — Вряд ли можно винить Дебьера в том, что он прочил на это место себя.

— Он мстителен?

— Трудно сказать. С одной стороны, полиция Гернси должна была бы копнуть под него поглубже, но он же гернсиец. Вот они его и не тронули.

— А американцы агрессивны от природы? — спросил Сент-Джеймс, — В школах стреляют, смертную казнь не отменяют, оружие продают и тому подобное?

— Дело не столько в этом, сколько в самом характере преступления.

Холберри глянул на дверь, которая, скрипнув, приоткрылась. В комнату скользнула секретарша, всем видом давая понять, что она собирается домой: в одной руке — стопка бумаг, в другой — ручка, пальто под мышкой, а через плечо переброшена сумка. Холберри взял у нее документы и начал подписывать, не переставая при этом говорить.

— Преднамеренного убийства на нашем острове давно уже не бывало. Никто и не помнит, когда такое случалось в последний раз. Во всяком случае, в полиции таких старожилов не нашлось, а это что-то да значит. Бывают, конечно, преступления на почве страсти. Несчастные случаи, самоубийства тоже встречаются. Но убийство, спланированное заранее? Нет, такого несколько десятков лет не видали.

Закончив с подписями, он вернул письма секретарше и попрощался с ней. Потом встал, подошел к своему письменному столу и начал перебирать бумаги, складывая некоторые из них к себе в дипломат.

— При таком положении дел полицейские, к сожалению, склонны считать, что гернсийцы просто неспособны на преднамеренное убийство.

— А вы подозреваете кого-нибудь, кроме архитектора? — спросил Сент-Джеймс- Я хочу сказать, других гернсийцев, у которых могла быть причина желать Ги Бруару смерти?

Задумавшись над этим вопросом, Холберри отложил свои бумаги. В приемной открылась и снова закрылась дверь: ушла секретарша.

— Я полагаю, — начал Холберри осторожно, — что в части отношений между Ги Бруаром и жителями этого острова мы только прикоснулись к поверхности. Он был как Дед Мороз: одна благотворительная организация, другая благотворительная организация, крыло для больницы, что еще изволите? Обращайтесь к мистеру Бруару. Он покровительствовал людям искусства: художникам, скульпторам, стеклодувам, кузнецам; он же платил за учебу многих здешних детишек в английских университетах. Таким он был. Многие считали это его благодарностью общине, которая спасла его когда-то от смерти. Но я бы не удивился, узнав, что есть люди, у которых иное мнение на сей счет.